Тайна перстня Венеры
Шрифт:
Я осмотрела комнату, и мне показалось, что по ней промчался смерч. Эпицентр случился в кресле – все вперемешку, куча мала – майки, шорты, плавки. Какая же это уборка! Здесь просто все обшарили, перевернули с ног на голову и, должно быть, не успели замести следы…
– У вас очень красивый телефон. Может, горничная его заметила раньше, а потом искала, чтобы прикарманить? – предположила я, обмирая от восхищения. На тумбочке лежал ОН.
ОН, ОН, ОН!!!
Ноутбук «Apple MacAir», тонкий, как папка, с диагональю 13,3 дюйма, весом немногим больше кило, двухъядерным процессором, 2—4, в зависимости от конфигурации, гигами оперативки; скромным по современным меркам «веником», потрясающей матрицей, эх…
ОН слишком дорогой, не полностью удовлетворяет моим пользовательским требованиям, но его дизайн вызывает почти физическое вожделение. Хочу его трогать! Прикоснуться к серебристо-серому пластику,
Мужчина, пребывающий в полнейшем неведении по поводу моих мук, пожал плечами:
– Да че его искать, я мобилу даже в сейф не убирал, на пляж с собой не таскал. Что за отдых без вискарика? А когда выпью – трубу теряю, так что мобила в номере оставалась. Ну а с сейфом париться тоже резона нет. Я считаю: захотят обворовать – обворуют, и никакие замки не спасут. Тем более сейфы здесь, кажется, совершенно голимые, замок ключом закрывается – фигня полная. Так что уже имелась у горничной возможность всяких прибамбасов из номера потырить. И сегодня тоже – меня весь день не было, ноут не брал с собой, а он три тысячи долларов стоит… Выдернули меня поутру на работу, конечно, резко. Хорошо, что костюм на отдых взял. Как в воду глядел: пришлось срочно в Москву летать. Зато даже домой не заезжал, переодеваться нет необходимости. Ну в Москве и холодина в сравнении со здешним климатом! Чувствую, уже горло болит, там народ еще в плащах ходит… Знаете, я вообще не люблю понты все эти – тачки, мобилы, шмотки дорогие. Но что делать, приходится терпеть, в нашем круге есть правила и стандарты…
Я не нашлась с ответным словом. Была одна мыслишка – заявить, что не так уж и сложно смириться с необходимостью разговаривать по мобильнику, усыпанному бриллиантами. Что вот пожилому дворнику, который с утра до вечера снег разгребает, на порядок сложнее. Но был у этих рассуждений не только ироничный привкус, горчили они злобно-пролетарским. Глупость подумала! Каждому – свое. Сергей-Толстый нашел удобное высокооплачиваемое место в жизни. Но не за красивые же глаза оно ему досталось. Может, и пахал на порядок больше того же дворника. Скорее всего, именно так: света белого из-за работы не видел. Только почему он все-таки скромничает, не афиширует свой достаток? Успех – это повод для гордости. Особенно у мальчиков, которые со стадии сперматозоида стремятся всех обогнать, стать первыми, после чего с тем же пылом отчаянно самовлюбленно хвастаться. Хотя, хотя… Иногда успех и экономность «в одном флаконе» доходят до таких невероятно извращенных форм, что просто диву даешься! Мне приятельница как раз недавно рассказывала про своего экс-кавалера. Удачливый состоятельный бизнесмен был жаден в быту до неприличия. Обладающий феноменальной памятью, мужчина знал цены на все товары буквально до рубля. И мог объехать несколько магазинов в поисках более дешевых хлеба, молока, крупы, самой обычной еды, которую любой взрослый работающий человек метет себе в корзинку, особо не изучая ценники. Притом бизнесмен одевался в самых дорогих бутиках, обожал стильные бессмысленно дорогие аксессуары. Он менял машины как перчатки и не дарил моей приятельнице, даже хилых тюльпанчиков, заставлял ее экономить на всем – продуктах, моющих средствах, зубной пасте. Надолго девчонки не хватило, сделала ноги от жадного бизнесмена – и правильно. Все люди если не экономят, то обращают внимание на цены и планируют свой бюджет. Но не надо же доводить все до абсурда! Что это за мужик, который на шикарном «Мерседесе» по магазинам мечется, выискивая самый дешевый пакет сахара?! Цирк, да и только! Может, Сергей-Толстый тоже из породы успешных, но жадноватых? На наш отель действовало спецпредложение, тур стоил очень недорого…
И еще один непонятный момент. Проясню, пожалуй:
– Знаете, Сергей, мне Дитрих говорил, что вы с другом здесь, в общем-то, случайно оказались. Собирались в Египет, полюбоваться рыбками и кораллами. Как можно было перепутать!
– Под этим делом, – он щелкнул себя по шее, ослабил узел пастельного галстука, отлично сочетающего с бежевым костюмом, – все, что угодно, случается. Проблема у меня, да. Заливаюсь виски больше, чем следует. Не могу себя контролировать. Время сейчас у всех непростое, буксует работа… Да, мы с Серым конкретно лажанулись. Нарочно не придумаешь! Приехать на Эгейское море со всеми причиндалами для дайвинга! Впрочем, я вообще не помню, как выбирали, что выбирали… Но если уж приперлись с оборудованием – решили, надо хотя бы пару погружений сделать. Хотя и выглядит это по-идиотски, согласен… Кстати, я вот на вас смотрю и хочу кое-что спросить. А с этим рыжим немцем – оно у вас как, серьезно? Наташа, отпуск слишком длинен для одного курортного романа. Вы подумайте
как следует. И я, и Лысый – парни хоть куда.О да, сам себя не похвалишь – так и просидишь неликвидным пузатиком. Из меня, как из бокала шампанского, вырываются пузырьки смеха.
– Боюсь, ребятки, я вас не стою. Не по Сеньке шапка, куда уж нам, простым адептам тряпки и швабры! Я ведь домработницей тружусь. С Лериком и Светусиком! У нас творческое трио. Сначала мы квартир надраимся, а потом выходим охотиться на мужика. Все строго по плану: я его завлекаю, а Лерик со Светусиком оприходовают.
Сергей присел на край кресла и расхохотался:
– Нажаловались, кто бы сомневался! В отношении вас мне это абсолютно безразлично! Вы можете работать кем угодно – с вами все равно интересно. Девчонки же слишком просто заточены. Нужно же мне было к чему-то придраться. Между нами, малышки глупы, как пробки, даже для одноразовых отношений. Я ж не спорю, согласен, неловкая ситуация: сами с Лысым их кадрили, потом сами соскочили. Но еще хуже с такими тусоваться. Вот вы – совсем другое дело. Дался вам этот немец!
Сейчас. Сейчас произнесу свою коронную фразу. Аплодисменты, занавес, вспыхивают софиты. Итак:
– Думаю, моей внучке вы бы не понравились.
– Кому?! – Отвалившаяся челюсть – это, оказывается, не преувеличение. – Не сказал бы, что у вас даже дочка наличествует. С такой-то фигурой нерожавшей бабы! Вы выглядите младше меня! Вот это да, до чего дошли всякие омолаживающие технологии… Слушайте, Наташ, так, может, вы это, девчонкам, Лере и Свете, подгоните телефон вашего хирурга. Жалко же, молодые девочки, а так себя изуродовали. Я как представил Лерин рот за работой…
Тоже мне, заботливый выискался! Хамло похабное!
Прочие физиологические подробности я уже не слышала, выскочила из номера Толстого, оглушительно хлопнув дверью.
На себя бы посмотрел, эстет! Самые красивые части в Сергее – мобильник и ноутбук!
Мужчины неисправимы. Иногда мне кажется, что они думают исключительно головкой своего осеменительного агрегата. Ни манер, ни такта, ни культуры. Все мысли снизу бегут!
Вопросов о том, чем заняться до ужина, не возникло.
Люблю оранжево-розовые закаты! Самые желанные для меня, самые лакомые кусочки южного лета. Как хорошо, что иногда представляется такая возможность – остановиться, понаблюдать за красотой гаснущего солнца, насладиться каждым нюансом меняющихся красок. Рисование – еще одно мое хобби, неистовая страсть. Я специально не брала в Кушадасы мольберт – и так вещей много, тяжело тащить с собой еще и чемоданчик с кистями и тюбиками. К тому же на отдыхе хочется как можно больше увидеть. А если начнешь писать картину – потеряешь время и что-то упустишь. Переносить впечатления на холст можно и позднее. Обязательно нарисую турецкий закат – роскошный, насыщенный, свежий, вкусный! И погода налаживается – я до сих пор торчу на балконе в легком коротком желтом сарафанчике, и мне ничуть не зябко. Вот только…
Блин!
Твою мать!
Нет, я все понимаю! Я сама свободный человек без комплексов! Но есть же какие-то правила поведения!
Демонстративно встав со стула, я пошла в номер и что было сил хрястнула дверью.
Может, бюргер-сосед, наконец, поймет, что меня нервирует его появление с рукой, запущенной в плавки.
Вот хам: как приклеилась лапа к яйцам, постоянно!
Если у него чесотка в этом месте, вши лобковые, то пускай лечится! А если ему нравится мять свой стручок на моих глазах, то я, то я… Даже не знаю, что сделаю, но так просто это не оставлю!
Пометавшись по номеру, я схватила телефонную трубку, набрала номер Дитриха.
Он снял в ту же долю секунды, и сначала было дрожащее «алло», потом нервно-громкое дрожащее «алло» и вот уже даже крик, взвинченный, нервный…
– Привет, привет! Да не ори ты так, оглохнуть можно! У тебя все в порядке? Зайди ко мне, пожалуйста, если ты ничем не занят.
– Я… – он запнулся, вспоминая нужное слово, – я… хорошо, я сейчас приходить и тогда все объяснить. Кажется, я скоро буду умирать.
«Не надо мне ничего объяснять. Соседу моему все объясни. Объясни, прошпрехай – и потом умирай себе, сколько влезет! – Кипение раздражения – процесс длительный. – Да, я в курсе – у европейцев вообще и особенно у немцев нет никакого стеснения в отношении своего тела. Они с пеленок о наготе не задумываются. В сауну всей семьей ходят. А в плавательных бассейнах даже раздевалки не всегда оборудованы, плавки или купальник при всем честном народе разного пола в Германии натянуть – не проблема. Но у нас другие культурные традиции. Хорошие или плохие, не суть важно, они другие, и их надо уважать! Тем более бюргер этот! Он же без штанов не ходит, то в трусах, то в плавках дефиле на балконе устраивает. Но себя там регулярно лапает, извращенец проклятый!»