Тайна правящего дракона

— Да что ты? — откровенную издевку я ощутила всем лицом.

— Я перепроверила! — решительно подтвердила сказанное, силясь сбросить оцепенение.

— Три раза, — хмыкнул дракон, продолжая задумчиво разглядывать моё лицо и чуть хмуриться.

Вздрогнув вновь, шокировано замерла, судорожно соображая, как он мог об этом узнать. Неужели увидел записи? Не мог — я их сожгла!

В этот раз заметив мою реакцию, Нэрен низко, довольно и таинственно произнёс:

— Я тоже кое-что проверил.

— Вы были в «Морском драконе»? — догадалась глухо.

По тонким губам скользнула загадочная улыбка и мужчина снисходительно заметил:

— Совет на будущее: хочешь избавиться от улик — не предавай их огню.

Шаги за дверью по меньшей мере трёх человек, тяжёлые и такие, что я сразу заподозрила военных. Тихие приглушённые голоса, но слов не разобрать. Кажется, они выходили со стороны третьего справа кабинета — того, где обычно встречались мы с Летси и откуда сегодня позвал меня этот дракон.

— Посмотри здесь, — совсем-совсем тихое и скрип открываемой двери. — Нужно всё проверить.

Плохо.

— Кажется, у нас проб… — начала я, поворачиваясь к мужчине.

И осеклась на полуслове, вдруг коснувшись щекой его щеки. Вздрогнула и замерла, чувствуя, как быстро-быстро забилось сердце в груди и воздуха стало совсем мало.

Дракон вдруг оказался значительно ближе, хотя лично я искренне полагала, что ближе уже некуда. Продолжая вжимать своим телом моё в дерево двери, он наклонился значительно ниже, и теперь касался кончиком своего носа моего уха…

Шок, смущение и растерянность заставили меня стоять, не шевелясь, дышать едва-едва и во все глаза глядеть в темноту перед собой.

Глубокий шумный вдох оглушил как звуком, так и изумлением от осознания. Меня… нюхали. Я бы даже сказала — обнюхивали, медленно и вдумчиво, спускаясь ниже по шее к плечу.

Шок. Просто шок. У меня. И задумчивое исследование у дракона.

Великие Грани…

— У вас всё хорошо? — искренне не зная, как на подобное следует реагировать, не очень уверенно и очень смущённо спросила я тихим хриплым шепотом.

Сглотнула нервно и вздрогнула вновь всем телом, когда нежной, очень чувствительной кожи шеи коснулись поразительно нежные губы мужчины.

Это не было поцелуем… я понятия не имею, чем это было, но касание вышло едва ощутимым и скользящим, щекотным… яркие острые мурашки горячей волной разбежались по всему телу.

Мысли юркими пташками засверкали в голове, перед глазами, несмотря на непроглядную темноту, всё начало расплываться… Расплывающаяся однотонная тьма — то ещё зрелище.

— У меня от тебя кровь кипит, — игнорируя необходимость быть тихим и не привлекать внимание всех тех, кто нас, вообще-то, искал за дверью, ужасно низким хриплым голосом выдал дракон. — Я осознал странности ещё тогда, в Зандаре, когда ты исчезла прямо из моих рук…

В коридоре закопошились, расслышав голос.

Не обращая внимания, кажется, уже вообще ни на что, дракон сделал ещё один глубокий шумный вдох, коротко резко выдохнул и рывком отодвинулся на расстояние вытянутых рук, продолжая, впрочем, напирать, удерживая ладонь на двери над моей головой.

— По всем законам здравомыслия я должен тебя убить, — утробно прорычало существо, которое сейчас будто само с собой сражалось…

Времени на его внутренние терзания у нас не осталось.

Резко ударив раскрытой ладонью по дереву, сжала пальцы второй руки на вороте дракона и свалилась спиной в открывшийся портал, утянув с собой мгновенно напрягшегося, но не сопротивляющегося мужчину.

Мы успели за секунду до того, как дверь кабинета слетела с петель.

* * *

На востоке Эрейского моря, к юго-западу от Раделии, притаилась цепь крохотных островков. Нашей империи они достались вместе с Осидой, небольшим приморским государством, вошедшим в состав Раделии больше ста пятидесяти лет назад. В летние месяцы острова пользовались огромной популярностью у аристократии, в остальное же время пустовали. Сейчас, в середине осени, здесь не наблюдалось ни одного человека, лишь раз в несколько месяцев приходила с континента лодка, чтобы вытереть пыль и проверить, всё ли в порядке.

Безлюдность — основная причина, по которой я любила это место. Особенно деревянную беседку в конце длинного причала на одном из островов.

Конечной точкой перехода указала именно её, даже не задумываясь.

В последний момент, за краткий миг до приземления, дракон успел перевернуться так, что спиной на узкие тёмные доски упал именно он. Я, охнув, свалилась сверху.

И ладно бы просто свалилась, этот меня ещё и руками сверху придавил так, что ни шевельнуться, ни вдохнуть!

Я попыталась. Поёрзала, дёрнулась — дракон внизу окаменел и крайне напряжённо велел:

— Замри!

Когда дракон что-то приказывает вот таким тоном — лучше послушаться.

Что-то мне это всё напоминает…

Я вынужденно легла обратно, опустив щеку на застывшую без дыхания грудь. Нет, в другой ситуации я бы ни за что и никогда… но Нэрен держал крайне неудобно, прижимая к себе с силой и не позволяя мне всунуть между нами руки, чтобы я могла на него хотя бы локтями опереться. Как тогда, в Зандаре. Держать голову поднятой и шею вытянутой было неудобно и даже больно. Вот и пришлось лечь и послушно замереть.

Ему требовалось приложить ещё совсем немного усилий, сжать руки чуть сильнее, чтобы мои кости треснули… Моя жизнь фактически находилась в его руках.

Прикрыв глаза, постаралась не дрожать, осторожно втянула носом воздух… И в одно мгновение вновь перенеслась далеко-далеко, туда, где всегда царило тепло, где в воздухе вспыхивал сладкими кислинками аромат цитрусовых, где раскалённый песок дрожал от рёва древних могущественных существ…

— У меня безупречный слух, — внезапно прозвучало уже не хриплое, а вполне нормальное, только безмерно насмешливое снизу.

Поняла, что мне уже совсем не страшно, а очень хорошо, и этот удивительный, чуть пьянящий аромат исходил от лежащего подо мной мужчины, и я уже несколько раз с наслаждением вдохнула пропитанный его запахом воздух…

Но если бы я всегда безоговорочно признавала свою вину, моя жизнь оборвалась бы давным давно.

— Всё, мы уже упали. Спасибо за… эм, спасение, а теперь отпусти меня, пожалуйста, — оставив замечание без внимания, попросила очень вежливо, между прочим.

Вместо того, чтобы разжать своеобразные и абсолютно недопустимые объятья, мужчина с деланным сожалением вздохнул: