Тайна распущенного шарфа

– Привет! – с поддельной радостью начала Анна.

– Привет, – прозвучал особенный, грудной голос Матвея.

– Как ты? – по традиции последней недели поинтересовалась она.

– Каждый день – подвиг, – умирающим тоном произнес симулянт.

– А я подумала, что тебе лучше.

– Почему ты так решила? – в его голосе появилась настороженность.

– Ты оперируешь. Насколько я знаю, хирургам запрещено заходить в операционную с температурой, – пояснила она. – А ты вышел на работу…

– Температуры нет. Но сильная слабость. Я понял, что поторопился. Поеду домой. Спать, – Матвей упредил попытки договориться о встрече.

Анна улыбнулась: она и не собиралась с ним видеться. Ее сегодняшний вечер уже расписан. Она вздохнула с наигранным сожалением.

– Какие планы на выходные? – вновь напрягла она Матвея.

– Буду восстанавливаться. В понедельник три операции – нужно быть в полной боеготовности.

– Значит, мы не увидимся? – она театрально изобразила грусть.

– Ты так со мной разговариваешь, будто я не хочу тебя видеть! – взорвался Матвей. – Я не могу, – он громко вздохнул. – Боюсь тебя заразить. Никогда себе не прощу, если ты переживешь то, что я за эту неделю.

«Ого! Какая забота!» Хотелось кричать как Станиславский: «Не верю!»

– Матвей, ты так заботишься обо мне, – она дала волю иронии.

– Конечно! Я же рыцарь! – похвалил он себя.

Анна с трудом сдержала смех.

– На следующей неделе мы обязательно увидимся, – бросил он «морковку».

Она постаралась незаметно выпустить из груди воздух, чтобы подавить приступ хохота.

– А ты что делаешь? – сменил тему Матвей.

– Припарковалась, – ответила она в его стиле.

– Пойдешь на Неделю моды? – неожиданно поинтересовался он.

Анна насторожилась и задумчиво ответила:

– У меня есть пригласительные…

– Обязательно сходи!

– Когда?

– Сегодня! Пятница вечер как-никак, – в его тоне чувствовался напор. От умирающего Матвея не осталось и следа. – Я не могу, – радостно добавил он.

– Посмотрим. Может, завтра схожу, – пообещала она, пытаясь сложить детали пазла в целостную картину.

– Хорошего вечера! Обязательно сходи на показ, – настойчиво повторил он. – Расскажешь мне, что там было.

– Непременно, – подвела итог она.

Анна смотрела на скользившие по лобовому стеклу щетки. «Почему он заговорил о Неделе моды?» «Я не могу» – прозвучали в голове радостные слова Матвея. «Он ходил туда!» Кичливость Матвея вновь сыграла с ним злую шутку. Для него это событие. Он никогда не бывал на подобных мероприятиях раньше и не смог сдержать эмоций. Причем уговаривал пойти непременно сегодня. «Он ходил туда вчера!» Вечером он звонил и настойчиво интересовался, что она делает, – хотел убедиться, что она дома. И, скорее всего, собирается на показ вновь. Он проверял вероятность их встречи.

Она взяла мобильный. Открыла профайл Маши Евсеевой в социальной сети. Знаменитая фотомодель активно вела страницу, оповещая мир о событиях каждого дня своей жизни. Анна пролистала ленту: за неделю только три поста. Крайне мало для светской львицы. Похоже, приемы пикапа заставили забыть обо всем. Во вторник она опубликовала вопрос: «Что самое важное в мужчине?» Подписчицы оставили сотни комментариев. Вчера выложила фотографию с Недели моды. Анна улыбнулась: знал бы Матвей, насколько он предсказуем.

Взглянула в зеркало: что-то изменилось. На нее смотрела другая женщина. Хищная? Нет. Скорее безжалостная. Матвей превратил ее в хладнокровную, циничную охотницу, способную идти к цели без зазрения совести. Ее цель – его боль. И то, что Игорь – инструмент, ее не смущало. «Я ничего ему не обещала». Она заглушила мотор.

* * *

20 октября

Анна зашла в квартиру. За дверью остался бесконечно долгий холодный день. День, приглушенный сумерками осени. Когда с утра до вечера один и тот же свет, вернее, его отсутствие. На город обрушился дождь. Осень бесцеремонно ворвалась в жизнь, не оставив даже слабой надежды на тепло или хотя бы сухую погоду, без слякоти. Осень раздражала своим присутствием, напоминая о том, что лето осталось далеко позади. Жаркий июль ушел безвозвратно. Анна сняла куртку и сапоги. Прошла в гостиную. Буржуй сопел на диване.

Сегодня полгода со смерти Стаса. Мысль об этом парализовала. Перед глазами проплывали картины их жизни – их радости, любви и страсти. Глухие воспоминания каплями дождя стучали в окно. Ничто не могло их заглушить. Безвозвратность прошлого, словно яд, просачивалась в каждую клетку, отравляла душу, напоминая о потере и в то же время о важности настоящего. О ценности близких, к которым можно прикоснуться.

Игорь позвонил днем и предложил встретиться. Она отказалась: хотелось сбежать в одиночество, чтобы пережить это чувство. Потери? Нет: она пережила ее тогда. Это иное чувство. Особые даты гонгом звенят в душе, напоминая о том, что жизнь – это умение радоваться, а не обижаться. Жизнь – способность ловить и принимать момент. Ведь завтра этого момента может и не быть. Сейчас – самое лучше время для разговора, признания, прощения и благодарности. Хотелось быть с теми, кто по-настоящему важен. С теми, кого хочется позвать, когда невыносимо тоскливо. Этот критерий всегда помогал ей понять, какие люди действительно значимы в ее жизни. К сожалению, те, с кем хотелось разделить тоску, находились вне доступа. Она могла набрать их номер, но не могла заставить их быть рядом, а значит, поддержать.

Она переоделась в домашний костюм и легла в кровать. Медитация – вот что спасет от дождливой тоски, принимающей выбор тех, кто с тобой быть не хочет, и грусти, пропитанной пониманием: те, кто хотят быть с тобой, в этот момент не нужны.

Анна погрузилась в медитацию. Она стояла на берегу океана, явственно ощущая тепло песка, нежность бриза, соленый привкус на губах и нежные касания платья, развевающегося на ветру. Она вдыхала полной грудью желанный покой. И вдруг кто-то коснулся ее плеча. Она обернулась: Матвей.

«Что он здесь делает?» Он неотрывно смотрел ей в глаза, а на его лице застыло возмущение. «Ответь», – холодно сказал он. И в это мгновение Анна услышала мелодию рингтона, которая с каждой секундой становилась все громче. Потянулась за телефоном.

– Слушаю, – еще в полузабытьи произнесла она.

– Что происходит?! – вместо слов приветствия взорвался Матвей. Его тон мгновенно вернул Анну к реальности, перенеся с берега океана обратно в кровать.

– Что происходит? – эхом повторила она.

– Ты! Я пришел с тобой поговорить! А ты отнеслась ко мне обыденно! – его переполняло негодование.

– В чем, Матвей? – уточнила она, чтобы выиграть время: она хотела осмыслить происходящее.

– Я пришел к тебе с открытым сердцем и получил взамен обыденность!

Анна поняла: Матвей изучил ее страницу в Facebook. Наконец-то! Она продолжала выставлять фотографии в сети. Хорошо, что Игорь устроил настоящий фейерверк событий. За эти выходные она успела презентовать снимки с фермы, разводящей пони, из парка аттракционов, чешского и кубинского ресторанов, шикарной «Праги» и боулинг-клуба. Ее лента пестрела яркими впечатлениями. И во всех постах присутствовала обязательная фотография их ног: две пары ботинок везде.