Тайна распущенного шарфа

«Как это со мной случилось? Я легко сменила место жительства, не зная страны, традиций, языка». Но почему-то единственное, что она чувствовала, – бесконечное спокойствие. Она еще не понимала, как все будет и как сказать об этом близким. Но это спокойствие служило точным ориентиром: она на правильном пути. Анна доверяла жизни: ей лучше знать. Почувствовала, как ее накрыли одеялом.

– Разбуди меня, когда закончишь, – засыпая, прошептала она.

– Хорошо.

* * *

Анна открыла глаза. Казалось, что она проспала вечность. Егор все еще стучал пальцами по клавиатуре – значит, недолго. Но точно не 15 минут – об этом свидетельствовал его пустой бокал.

Посмотрела на Егора: безупречно красив. Идеальное лицо. Волевой подбородок, покрытый легкой щетиной, которая скорее часть имиджа, чем признак ночи, проведенной не дома. Высокий лоб, несомненно свидетельствующий о незаурядном интеллекте. Прямой нос, говорящий о мужественности. Чувственные губы. Модная стрижка с поднятой челкой, густые темно-коричневые волосы – жгучий брюнет. Выразительные брови. И глаза – темно-карие, миндалевидной формы, в обрамлении пушистых ресниц. Ничего лишнего, каждая черта его лица словно вылеплена талантливым скульптором.

Красивое лицо и такое же гармоничное тело: высокий рост, широкие атлетичные плечи. Анна никогда не видела более привлекательного мужчину. Она не была в него влюблена, а значит, оценивала объективно. Его безупречный облик излучал мужественность. Как еще можно его описать? Какие слова найти? Какой женщиной нужно быть, чтобы встречаться с таким мужчиной?

Она не стесняясь рассматривала этот эталон мужской внешности. Егор почувствовал на себе ее взгляд.

– Ты похож на Максима Чмерковского, – уверенно заявила она. – Знаешь его?

Рассмеялся:

– Да, мы с Максом действительно очень похожи. Мы вместе учились в университете – все думали, что мы братья. А ты откуда его знаешь?

– Я фанатка шоу «Холостяк», – улыбнулась Анна.

Егор расхохотался.

– Уже и забыл об этом, – закрывая ноутбук, признался он.

– Сможешь попросить его, чтобы он со мной сфотографировался? – продолжила она шутку.

– Попрошу, чтобы он сфотографировался с тобой в кровати и выложил в Instagram. Это увеличивает продажи.

– Я долго спала?

– Минут сорок. – Егор налил в бокалы вина и протянул один из них ей. – Может, останешься?

Анна внимательно посмотрела в карие глаза.

* * *

Она потянулась в кровати, как кошка, которая наконец выспалась. Часы показывали одиннадцать. Сегодня можно никуда не спешить. Взгляд уперся в стеклянное окно во всю стену. Как же великолепен вид на Манхэттен с верхних этажей!

– В этом городе нужно жить высоко, – громко сказала она комнате.

Звук рингтона.

– Доброе утро! – бодро начала Анна.

– Ты уже проснулась?

– Секунд тридцать как проснулась.

– Выспалась?

– Спала, как дитя. Я думала, ты улетел.

– Самолет в пять вечера. Мне нужно встретиться с тобой до отъезда.

– Что-то случилось?

– Хотел поговорить о важном юридическом аспекте.

– Сколько времени у меня есть?

– Давай на сорок седьмом этаже через час.

* * *

Анна зашла в The View. Сегодня ресторан работал в формате буфета. Посетители мигрировали от стойки к столикам с тарелками, полными еды. Знакомый зал предстал совсем другим в утренних лучах на фоне синего морозного неба. Стулья казались более рыжими, чем вечером, а скатерти – более белыми. Потолки остались неизменными: такие же низкие. Американцы умудрялись делать эти фирменные низкие потолки везде, даже в «Трамп-тауэр». Но когда ты в тепле, это бескрайнее кристальное небо и вид на Манхэттен доставляют неописуемое удовольствие. Анна села за столик у окна.

На ней зеленое кожаное платье – прямое, до колен, с широкими рукавами, – черные сапоги на плоской подошве с прямым голенищем чуть выше колен и легкий, незаметный макияж.

Они расстались почти в двенадцать ночи. Анна отказалась остаться в гостевой комнате, и Егор проводил ее до отеля. Падал снег, потеплело. Прогулка от его дома до «Марриотт» заняла минут пятнадцать. Они спустились по Пятой авеню до 46-й улицы. Прошли через ночной Таймс-сквер. Вечер оказался приятным, а если быть честной до конца – даже романтичным. Он не отправил на такси – проводил. Если взглянуть на ситуацию глазами женщины, поведение Егора явно говорило о том, что Анна ему интересна. С другой стороны, вчера его издательство подписало с ней контракт на немалую сумму, поэтому знаки внимания могли быть попыткой ее узнать. Скорее всего, так и есть: она ведь сама вызвалась сварить борщ. А остаться он предложил, потому что не хотелось выходить на колючий мороз. Анна рассмеялась: иногда ее логика доводила ее до истерики.

– Почему ты смеешься?

Обернулась на голос. Перед ней предстал знаменитый издатель Гор Айрон.

– Егор, писателям не нужны внешние причины – у них в голове причин достаточно.

Он улыбнулся.

– Доброе утро. Извини, что опоздал, – произнес он скороговоркой, целуя ее в щеку.

– Как настроение? Выспался?

– Нет. Всю ночь ел борщ и оливье.

Анна рассмеялась шутке.

– Это серьезно вообще-то, – садясь за стол, продолжил он.

– Я всегда считала, что этот ресторан работает только по вечерам.

– У них есть воскресный бранч.

Официант поставил на стол два бокала шампанского.

– Интересно завтракают по воскресеньям в Нью-Йорке!

Егор улыбнулся и взял бокал.

– Ты очень красивая, – сделал он комплимент.

Анна немного смутилась. Сначала этот поцелуй в щеку – ладно, можно списать его на американское воспитание. Но еще и комплимент, хотя причина могла быть та же: другая культура. Идя от номера к лифту, Анна встретила женщину, которая на весь коридор кричала: «Я люблю ваше платье! Вы невероятно красивы! А стрижка! Я люблю ваш лук!» Кричала так, словно они близкие подруги. Американцы.

– О чем ты хотел поговорить? – перевела она разговор в деловое русло.

– Во-первых, ты забыла в машине свой договор. Во-вторых, карточки, – он протянул бумажный пакет. – В-третьих, самое важное – налогообложение. По закону ты не обязана платить налог в США, поскольку ты не резидент. Но я подумал (и сегодня обсудил это с юристом), что официальная уплата налогов даст нам возможность оформить тебе грин-карту. Что ты об этом думаешь?

– Какой процент?

– Твой авторский гонорар за трилогию будет без налога, пока у тебя нет идентификационного кода. Но деньги, которые мы выплачиваем тебе ежемесячно, можно провести через налог и таким образом легализовать причину получения вида на жительство. Все платежи составят примерно десять процентов.

– Я согласна.

Открыла пакет. В нем лежал договор и еще два небольших конверта с надписью Visa.

– На платинум-карту завтра будет зачислен авторский гонорар. А голд-карта – это для ежемесячных перечислений. Активируй их сегодня, пожалуйста.

Анна кивнула. Посмотрела на Егора. Всего три дня назад они познакомились в этом ресторане. Их встреча изменила ее жизнь. Три дня перевернули ее судьбу и направили совершенно в другое русло. Только сейчас она окончательно поняла, что произошло с ней, с «Жить жизнь». До этого происходившие с ней события были похожи на фильм, который она смотрела со стороны. Она молилась, медитировала, просила, мечтала, но то, что получила в реальности, оказалось намного больше. Как река, впадающая в бескрайний океан, в душе разлилась благодарность.