Тайна распущенного шарфа

– Аня, какие у тебя цели?

Этот вопрос стал полной неожиданностью: она рассчитывала на правдивый монолог.

– Что конкретно тебя интересует?

– Какой ты видишь свою жизнь через десять лет? – уточнил Матвей.

– Я вижу себя счастливой женщиной на берегу океана, со счетом, на котором столько денег, что я могу жить как хочу, – она вздохнула. – Хотя мне все эти заглядывания на десять лет вперед после смерти Стаса кажутся иллюзией. Жизнь, Матвей, может измениться всего за пару минут. И все твои цели тоже.

– А как ты относишься к славе?

– Никак не отношусь. Никогда не стремилась к ней. Я тебе больше скажу: всегда ее избегала. Я хочу водить своих детей в школу без пристального внимания публики. Хотя, если жизнь решит иначе, я приму это, смирюсь. Но я совершенно не против публичности моего мужчины.

Матвей курил, вглядываясь в вечерние огни. В полумраке Анна видела его озабоченное лицо.

– Ты действительно инопланетянка, Аня!

– Весь мир считает меня нормальной, кроме тебя.

Матвей молчал.

– Твои реакции наводят меня на мысли о безразличии, – прервал он молчание. Анна совершенно не понимала, о чем он. – Я тебя не понимаю. Ведь я же поступил как чудовище, когда оставил тебя одну после операции. Потом еще и не приехал, как обещал!

В его голосе сквозило осуждение: он осуждал себя.

– Меня радует, что ты это понимаешь, – тихо сказала она и, взяв второй стул, села рядом. – Матвей, мы все можем совершать ошибки. Важно делать выводы и впредь поступать иначе. Просто сделай выводы. А что до непонимания… Может, в этом твоя карма: прожить жизнь, разгадывая этот ребус.

– Я все равно не понимаю тебя, – он погасил сигарету.

– Ты – врач, может, у тебя иное отношение к операциям.

– Ты даже оправдание мне придумала. Я поступил как скотина! Почему ты не устроила скандал?

– Потому что я давно уже перестала осуждать людей. Мой мир не делится на «хорошо» и «плохо». Я уважаю выбор человека. Ты решил, что для тебя эта поездка важнее, – я приняла это, хотя мне и было больно. – Она молчала, вспоминая свои три дня после операции. – Кроме того, мы договорились, что у тебя есть две недели, чтобы решить свои вопросы.

Он достал еще одну сигарету и закурил. Анна ждала продолжения.

– Ты никогда не думала, что я манипулирую тобой? – тихо спросил он.

– Думала много раз, – призналась она.

– И? – как всегда протяжно произнес он. Это означало: «Что ты решила?»

– На этот вопрос пока нет ответа. Как я могу в этом убедиться? Спросить у тебя: «Матвей, а ты мной часом не манипулируешь?» – Анна улыбнулась. – Это наивно. Только время покажет.

– Понимаешь, Аня, с тобой несерьезно не получится. С тобой нужно или серьезно, или никак. – Анна улыбнулась про себя: он прав, но его реакция пугала, он выглядел обреченным. – А я, может быть, совсем не такой, каким ты меня знаешь.

– Я ко всему готова, Матвей.

– С тех пор как мы познакомились, в моей жизни появилось столько женщин, и каждая готова на все, лишь бы быть со мной.

– Это нормально. Возле меня тоже много мужчин, готовых на все. Вопрос не в том, на что они готовы, вопрос в том, на что готов ты, готова я, готовы мы.

– А ты не боишься, что у нас не получится? Или я стану знаменитым хирургом и уйду от тебя?

– И Люся так говорит, – не сдержалась Анна.

– Что именно она говорит?

– Что проект, который она хочет тебе предложить, превратит тебя в звезду пластической хирургии. Спрашивала меня, уверена ли я в том, что мне это нужно, предупреждала о возможных последствиях.

– А ты? – заинтересованно спросил он.

– Матвей, я убеждена: чему быть, того не миновать. А насчет того, получится у нас или нет… Я считаю, что если люди хотят, то все возможно. Главное, чтобы был «клей» – чувства.

Она закурила. Матвей посмотрел на нее удивленно, но промолчал. Потом спросил:

– А у нас он есть?

– Я считаю, что да. А ты как думаешь?

Матвей неуверенно повел плечами.

– Понимаешь, Аня, очень легко любить такую, как ты.

– В смысле?

– Успешную, красивую, умную, с правильными принципами – и всегда позитивную. И я все время задаю себе вопрос: если бы ты жила в общежитии где-нибудь на окраине, я бы любил тебя?

– Это совершенно бессмысленный вопрос.

Ей действительно это казалось по-детски глупым.

– А ты бы любила меня? – не унимался он.

– Матвей, я могу рассказать тебе сказочку про то, что любила бы. Но! Мы встретились в настоящем, такие, какие мы есть сегодня. И если бы жизнь хотела иначе, то познакомила бы нас, когда ты жил в общежитии, а я только приехала в Киев.

– Я смотрю на тебя и думаю, что ты очень похожа на ту женщину, которая выбросила его вещи. Не пытаюсь ли я получить от тебя то, что не смог получить от нее? Не возмещение ли это?

– Матвей, я – не она, мы разные. То, что мы внешне похожи, – это нормально.

– Почему нормально?

Анна рассмеялась.

– Я была третьей женой Арниса. Мы все выглядим как сестры, включая четвертую. Мужчины склонны выбирать женщин одного типа.

– Когда я вижу таких, как ты, мне становится страшно. Но в то же время тянет, как магнитом, – признался он.

– У меня то же. Когда вижу такого, как ты, меня тоже тянет, – грустно вздохнула она и добавила шепотом: – Не бойся, я тебя не обижу, доверься мне.

– Тебя что, совсем не страшит боль?

Анна отрицательно покачала головой.

– Жизнь – это не когда мы закрываемся от мира, однажды получив травму. Жизнь – это когда ты остаешься открытым, несмотря на всю пережитую боль. Нельзя понять, что для тебя хорошо, пока не попробовал. Есть только один способ: начать.

– С чего? – задумчиво спросил Матвей.

– С правды, – ответила она.

Анна вспомнила, сколько мужества понадобилось ей, чтобы сказать правду Жене, но результат того стоил. Преодолев себя, ты освобождаешься от лжи и двойственности. Преодолев себя, ты получаешь бесценное спокойствие.