Тайна старой леди

– Я все слышала. Здравствуйте, Ярослав. Мы все устроим. На койку положим щит из ДСП, на него пару ватных матрасов. Вот только ваши вещи… не в кухне же их держать. Пропахнет все готовкой. Я, конечно, могу готовить, как зимой, но в доме и так жарко…

– Нет-нет, Виктория Львовна. Ни в коем случае. Я оставлю вещи в гостиной. Целый день буду на пляже или в городе. Так что не беспокойтесь об этом. И я очень прошу вас обращаться ко мне на «ты». Ваш жизненный опыт дает вам такое право. Виктор Александрович?

О как! Мама расцветала улыбкой, папа протягивал руку. А я стояла, как дура. Обвела их всех взглядом и поняла, что сейчас образовалась дружная и сплоченная коалиция - против меня. Он обаял их в минуту. И еще я надоела им на их плечах. А Мира они просто забыли, он никогда не был им нужен, мама этого тогда и не скрывала. Он им всегда был по боку! А я… слезы навернулись на глаза, я крутанулась и пошла в дом. Сзади послышалось печальное папино:

– Ничего, Ярослав, это… уже нормально.

Я поднимала Миру после первого дневного сна, одевала ее и заливала слезами. Было обидно, так обидно... У меня были только они, и они сейчас собирались действовать против меня. Зачем они так со мной? Он же не изменился ни капли. Как был кобель, так и остался. Ничего, я продержусь эти дни, все равно ему ничего не светит. После того, как явился сюда с девицей, как он собирается ездить мне по ушам, интересно? Я что, похожа на полную идиотку? Ведь все так же, как и тогда. Почему они так со мной?

Когда вышла из дома с дочкой на руках, на подъездной дорожке стояли уже две машины. И наша – ближе к дому. Значит, на море не поедем. Будем ублажать и развлекать гостя. Настроение упало ниже некуда.

Мама позвала обедать, и все уселись за столом в саду. Аппетит никуда не пропал и я нормально поела. Ярослав хвалил мамин борщ, компот. Сказал, что у него всего неделя на отдых и долго он нас не стеснит. Я подняла на него глаза. Правда? Он спросил, познакомлю ли я его с дочкой.

– Мирослава, можно Мира.

– Славка. Мне так больше нравится и ей больше идет. У нее толстая попа и хитрые глаза. Немного подрастет, и будете вы все бедные.

– Мы и так не богатые, - промямлила я.

– Я не в этом смысле. Ты же поняла.

– Куда уж мне… Папа, мы поедем на пляж, или уже нет?

– Ярослав, мы собирались на пляж в дальнюю бухту. Я не сообразил сразу. Выгонишь машину?

– Я сейчас в город, хочу встретиться с давними друзьями. Раньше я все лето проводил у бабушки, еще когда учился в школе. Так что тут осталось много знакомых... А почему на дальний? У вас же под боком вполне обустроенный пляж и дно тут хорошее, пологое.

Папа замялся, посмотрел на меня, я скривилась. Объяснять еще ему... Но он и сам понял причину.

– Что, совсем не ходишь? Пошли со мной, я буду отгонять, если что.

– Замучишься, - выдохнула я. Достал...

Мама докормила Миру, подала мне. Я встала из-за стола, за мной все.

Ярослав уехал сразу, получив ключи от дома. На пляж мы все же попали. Пробыли там до вечера, накупались до одури. Вернулись поздно. Я отнесла спящую дочку в кроватку и подсела к ним за стол. На пляже как-то настроение было не то, а тут я решила объяснить им, как в моих глазах выглядят эти их действия. Но первой запустить процесс выяснения отношений не успела. Мама вынесла холодную вареную картошку, помидоры, хлеб. Поставила сковороду с яичницей на подставку посреди стола, села и, подперев рукой щеку, сказала:

– Ну... давай уже, я же вижу – тебя целый день распирает.

– А вы сами не понимаете? – завелась я с пол оборота, - я вас так сильно обременяю с Мирой, что вы готовы сбагрить меня первому попавшемуся кобелю? Чтобы я всю жизнь чужую помаду с его рубашек отстирывала? Что вообще изменилось в нем, что вы так его привечаете? Он же сюда со своей очередной девицей приходил. Чего я не понимаю по своей врожденной тупости? Это что – мой последний шанс в жизни? Или что? Я понимаю, что Мир был вам чужим, это и правда так. И кроме моей беды и приплода вам на шею, знакомство с ним вам ничего не принесло. Но это же не значит, что мне нужно так откровенно демонстрировать объединение в коалицию с этим! Ваша цель – отделаться от меня? А обо мне вы подумали - нужен мне этот вечный бабник, эта бл…

– Хватит, Арина, я понял, – раздалось за спиной. Я дернулась и медленно обернулась. Он ходил совершенно бесшумно, и я даже не слышала, как машина подъехала к дому. Посмотрела на его ноги – легкие кроссовки известного бренда.

– Машину я оставил у друга в гараже, чтобы не перестраиваться без конца. Здесь все рядом, а пешком ходить полезно. Виктория Львовна, а что у нас на ужин? О, все свое? А помидоры тоже свои? И картошка? Когда же вы все успеваете? Бабушка тоже всегда сажала огород, а яйца покупала у соседей - домашние вкуснее. Тоже от них? Ухм-м. Вкуснятина.

Он сидел и спокойно жрал нашу еду. Даже буханки хлеба не принес с собой, гад. Папа тоже вышел из ступора и ел, мама ела, а я сидела и соображала, что же я нагородила в своей речи, почему так хотелось задеть их побольнее? Под каждым словом о нем я бы подписалась, но вот родители… Мирочку они обожают, со мной носятся, как с писаной торбой – те же поездки на дальний пляж, да все, что угодно. И его они, скорее всего, принимали так радушно просто из благодарности, как хозяина дома. Да они и не обиделись на меня совсем, видно же по их лицам, что они понимают обо мне больше, чем я сама.

– Папа, мама, простите меня, пожалуйста, это я что-то…наверное, слишком. Я…

– Да ладно, Ариша, ничего страшного. Ты сорвалась первый раз за три года. Может, это тебе нужно было – выговориться. Так что все в порядке. Не думай об этом,– совершенно спокойно ответила мама.

Я встала и направилась к дому. Ярослав позвал меня: - Аринка, нам нужно поговорить.

Я обернулась.

– А под каждым словом о тебе я готова подписаться, Ярослав. Так что любые разговоры лишние. Только дурак не пойм… Блин! Ты что делаешь, идиот? Отпусти меня немедленно, придурок! Я тебя ненавижу! Ты мне на фиг не нужен, что не понятно?

– Не ори, ребенка разбудишь. – Он опять нес меня на плече на выход с участка. Я лупила по спине не понарошку, а изо всех сил. Он повел широкими плечами.

– Про темперамент не обманули.

Я повисла на нем.

– Отпусти, придурок, сама пойду! Отпусти, сказала! Папа, мама, мы к морю, а то матюками разбужу всех соседей.

Мама кротко ответила: - Хорошо, дочечка.

Ярослав опустил меня на землю. От злости темнело в глазах, или это кровь прилила к голове в таком положении? Я вышагивала возле него, не глядя. Он молча шел рядом. На что он рассчитывает, вообще? Мужику двадцать шесть лет, а ведет себя, как прыщавый придурок...

Мы вышли на пляж. Странно – он был практически пустым, почти никаких отдыхающих. Метрах в ста от нас на камнях сидела компания. Вели себя тихо, не орали и не включали музыку, дальше еще два человека шли по кромке прибоя. Больше вблизи никого не было, время позднее, завтра рабочий день. Но я вела его дальше, к гряде камней, выступающих из песка у кромки воды. Там прибой шумит особенно сильно и нас точно никто не услышит. Подошла, села на камень.

– Давай. Говори.

Он прошелся передо мной, очевидно нервничая, постоял немного, отвернувшись, а потом заговорил решительным, сдавленным каким-то голосом: