Тайна за 107 печатями, или Наша разведка против масонов

…В те дни, когда армия Тухачевского бесчинствовала в Польше, Всероссийской чрезвычайной комиссией (ВЧК) был сформирован управленческий состав и провозглашена Польская Советская Республика. В руководящий состав которой вошли Ф. Э. Дзержинский и его заместитель И. С. Уншлихт.

Но маршал Юзеф Пилсудский, возглавивший польское государство и армию, устроил для Запфронта позорный разгром.

В своих выводах о гибели армии Тухаческого Пилсудский подчеркивал, что гибель Запфронта красных связана с неспособностью Тухачевского управлять столь крупными группировками войск; неумение «увязывать свои мысли с повседневной жизнедеятельностью войск», подчеркнул польский маршал. Впрочем, стоит ли удивляться? Ведь и поручиком бывшей русской армии Тухачевский был далеко не лучшим и более чем взводом не мог управлять. Кстати, в годы Первой мировой войны он и с этим справлялся из рук вон плохо.

Итак, войскам маршала Пилсудского удалось спасти Европу от красного нашествия.

Но у Троцкого и после этого не остыло желание развязать войну, которая бы привела к мировой революции.

Такая попытка осуществлялась на Балканах, когда было организовано покушение на царя Болгарии Бориса.

Организовывались попытки спровоцировать революцию в Индии, в Китае и других регионах Азии.

Во время второй встречи Забрежнева со Сталиным Владимир Георгиевич предложил генсеку проехать в монастырь, где расположилось одно из секретных подразделений Коминтерна.

Когда они вышли из автомобиля на территории добротно ухоженного сквера и отошли на несколько шагов, Сталин спросил:

— Троцкий здесь был?

— Нет, Иосиф Виссарионович. Он даже не знает о существовании здесь нашего подразделения. Если позволите, это… моя вотчина. Прежде чем войти в помещение, я бы хотел посвятить вас в план, которого я не разделяю, но он уже сверстан и даже утвержден Троцким. Это план революционного захвата власти в Германии, начало назначено на 9 ноября 1923 года — как раз к очередной годовщине переворота в России… План весьма прост: 7 ноября немецкие пролетарии выйдут на демонстрацию солидарности с нашей революцией, а тщательно подготовленные в Москве, Петрограде и других местах подразделения провокаторов-профессионалов из ГПУ и военной разведки штаба РККА под руководством Уншлихта спровоцируют конфликты с полицией, кровавые столкновения, а затем и репрессии против пролетариев, чем и вызовут нужное негодование трудящихся. На следующий день столкновения с полицией перерастут в уличные бои, а в ночь на 9 ноября боевики Уншлихта захватят важнейшие государственные учреждения: телеграф, вокзалы, воинские штабы и министерства. Тем самым изобразят стихийную реакцию немецких пролетариев на жестокое подавление мирной демонстрации. Такой сценарий был осуществлен 7 ноября 1917 года в Петрограде, затем проверен на опыте в балтийских республиках в следующем, 1918-м.

План, разработанный Троцким по проведению революции в Германии, станет классическим.

Впоследствии он будет усовершенствован и доведен практически до идеальности.

Именно этот план по смене собственника страны будет применяться в странах Восточной Европы, в Африке, в Латинской Америке на протяжении всего существования советской власти на территории бывшей Российской империи.

Сталин долго молча курил, никак не реагируя на сказанное и не задавая вопросов, затем совершенно неожиданно предложил:

— Скажите, а у вас здесь есть чай? Хочу пить.

Забрежнев обладал талантом всегда все предусмотреть; за короткое время налаживания отношений с генсеком партии он изучил многие его привычки. Чай здесь был, причем прекрасно заварен и именно грузинский, как любил Сталин. К столу не забыли подать и лимоны.

Сталин, отпив, поблагодарил и улыбнулся в усы:

— Может, вы знаете все, что я люблю?

— Хотелось бы, Иосиф Виссарионович. Но сейчас главным мне кажется другое: у нас в Германии создан мощный аппарат резидентур. Как вы понимаете, с нами самым тесным образом сотрудничает бывшей шеф Имперской разведки граф Канкрин. К сожалению, нам пришлось подчиниться воле Троцкого и создать у Ордена и Группы иллюзию уничтожения всех родственников Николая Романова и самого императора.

Забрежнев на мгновение замолчал, испытующе посмотрев на собеседника.

— Вам ведь известно, что все великие князья и члены их семей уничтожены… Однако благодаря графу Канкрину нам удалось наладить связь и установить доверительные отношения с матерью Николая II. Мы получили ее согласие на то, что если будет спасена жизнь ее сыну, она никогда и ни при каких обстоятельствах не проговорится о том, что он жив, и о том, что Троцкий уничтожил всех остальных Романовых… Повторяю, все это с целью создания иллюзии для Ордена, что Николая II больше нет в живых… За истекшее время мать Николая II неоднократно встречалась с ним на Кавказе. С Запада ее приезд обеспечивает граф Канкрин, а здесь — я и начальник охраны Николая II полковник Ремизов. Троцкий, естественно, об этих свиданиях не знает.

На какой-то момент Забрежневу показалось, что Сталин не слушает его и думает о чем-то своем.

Он еще не изучил генсека и не знал, как реагирует собеседник на сказанное им. А Сталин тем временем деловито спросил:

— Хорошо. На кого вы полагаете опереться в германском вопросе? Есть ли у вас там нужный немец? И если есть, я бы хотел бы с ним встретиться.

— У нас имеется несколько кандидатур на пост лидера революции…

— Никакой революции! Это Троцкому нужны эти кровавые войны, а нашей партии такое безобразие ни к чему. Вы посмотрите, что они делают: создали пост генсека, меня утвердили на этом посту и тут же реформировали ЧК в ГПУ, возложив на него разведку, но его руководство осуществляет массовые расстрелы всех граждан России, повсюду «тройки», повсюду беспредел… И мне говорят, что члены коллегии ГПУ являются номенклатурой ЦК нашей партии! Возможно ли так работать, я спрашиваю?!

Задав этот вопрос скорее себе, а не Забрежневу, Сталин вдруг поразил собеседника отсутствием в его речи гортанного говора с сильным кавказским акцентом, произнеся на чистом русском языке:

— Я вас приглашу, товарищ Забрежнев. И откладывать это надолго не буду. Идите.

Глава 10

Но Сталину не пришлось вызывать к себе Забрежнева. Не прошло и суток, как тот сам напросился на прием к Генсеку. Сталин принял его на редкость радушно, что не часто было в начале его деятельности на этом государственном посту. Прежде чем приступить к делам, он пригласил гостя попить чаю. За столом и начался их разговор, который во многом повлиял на формирование дальнейших поступков вождя.

— Вот вы мне дали список «Пирамиды» и приложение к нему. Меня многие заинтересовали. Особенно люди зрелые, с опытом. Но меня удивило, что в ваших списках находятся три человека — Голованов, Пономарев и Маленков. Слишком уж они молодые. Голованов и Маленков родились в тысяча девятьсот четвертом году, а Пономарев и того на год моложе. Что с такими юнцами можно делать?

Сталин не столько спрашивал, сколько рассуждал и, сделав паузу, внимательно посмотрел в глаза своему гостю. Владимир Георгиевич выдержал паузу.

— Это то, что я и хотел бы сегодня осветить. Когда вы ознакомитесь с материалами, которые я вам принес, вы убедитесь, что находящиеся в списке молодые люди нам как раз необходимы.

Забрежнев вынул из портфеля папку с документами, аккуратно положил ее перед Сталиным, и тот, раскрыв, начал не спеша читать.

Александр Евгеньевич Голованов, родился 25.7 (ст. ст.) 1904 года; из древнего русского рода, его родословная тянется ко времени Рюрика. Наиболее известным в его роду человеком был ближайший сподвижник Петра Великого Федор Алексеевич Головин, который после смерти Лефорта стал адмиралом, а в 1699 году стал первым в России кавалером только что учрежденного ордена Святого Андрея Первозванного.

Известно, что во времена Николая I один из Головиных отправил двух своих недорослей для дальнейшего обучения в шляхетский корпус в Санкт-Петербург. По зачислению оба были представлены по сложившейся традиции государю императору, который и обратил внимание на братьев. Император любезно спросил: «Кто такие?» Один юноша, Иван, запнулся, растерявшись, а другой, Кирилл, бойко ответствовал: «Головины мы, ваше императорское величество, и происходим из рода верного сподвижника вашего прародителя Петра I». Император потрепал его двумя пальцами по щеке и в задумчивости бросил: «Эк-ка, какие вы Головановы!» Те попытались возразить, но государь уже резко развернулся и пошел вдоль строя в сопровождении начальника корпуса. Который после отъезда Николая I вызвал братьев и распорядился: «Повелением государя императора помазанника Божьего Николая I Павловича отныне вы — Головановы Кирилл и Иван. Так и быть всему роду. Воля государева, а значит, Всевышнего».