Тайная дочь

Он улыбается, и Аша чувствует, что у нее подкашиваются ноги.

— О да.

Черт! Почему было не ответить как-нибудь получше? Аша замечает, что глаза у парня — нежно-карамельного цвета. Краем глаза она видит, что Прия и Бинду уже отходят.

— Положу себе чего-нибудь из еды… сейчас вернусь, — подмигнув, говорит Прия.

— Значит, из Америки? Часто приезжаешь навестить родственников? — спрашивает Санджай.

— Ну, честно говоря, я здесь впервые, — отвечает Аша, к которой снова вернулась способность говорить. — А ты? Ты из… Англии?

— Нет-нет. Я коренной мумбаец, родился и вырос в нескольких кварталах отсюда. Но последние шесть лет провел в Англии, учился в университете, сейчас получаю степень магистра.

— А по какому направлению магистратура? — Аша ловит себя на том, что задает вопросы как репортер. Но непосредственная улыбка собеседника придает ей уверенности.

— В Лондонской школе экономики. В дальнейшем надеюсь найти работу где-нибудь во Всемирном банке. Но это в том случае, если отец не втянет меня в наш семейный бизнес. А ты чем занимаешься?

— Я студентка. В Соединенных Штатах есть такой Брауновский университет. А сюда я приехала по гранту для работы над проектом.

— Что за проект?

— Работаю над статьей о детях, живущих в нищете в трущобах вроде Дхарави.

У Санджая округляются глаза.

— Что, будешь, как все вокруг, говорить мне, чтобы я была осторожнее? — говорит Аша.

— Нет. — Санджай отпивает из своего бокала. — Я уверен, что умная женщина вроде тебя сама понимает степень риска.

От его улыбки Аша просто тает.

— Так что же тебе удалось узнать?

Их беседа становится все непринужденнее. Потом они прогуливаются вдоль стола, на котором стоит по меньшей мере пятьдесят различных блюд. Санджай приносит тарелку Аши к одному из бархатных диванчиков, и они усаживаются. Молодой человек ест руками и поощряет Ашу делать так же. Они беседуют о грядущих в США выборах, курсе евро и чемпионате мира по футболу. Он смеется над шутками девушки и следит за тем, чтобы ее бокал не пустел. Вечер пролетает незаметно, и Аша начинает разыскивать сестер.

— Ты говоришь, что это твой первый приезд в Индию. Почему же ты раньше здесь не бывала? — допытывается Санджай, положив руку на спинку диванчика позади Аши.

Его расслабленная уверенность такая заразительная, что побеждает в ней репортера. Аше кажется, что он уже давно ее знает и ничего из того, что она расскажет, его не удивит. И все же говорить о своем прошлом она не готова. Аша сглатывает и убирает за ухо прядь волос.

— Это долгая история. Слишком долгая для того, чтобы начинать ее сегодня. Я расскажу тебе в другой раз.

— Обещаешь? — не отступает Санджай.

У Аши все внутри переворачивается.

— Обещаю.

Она протягивает ему руку, но вместо простого рукопожатия он подносит ее к губам, легонько целует и накрывает своей ладонью. После этого в руке Аши появляется визитная карточка с именем и номером телефона Санджая.

И тут, как по команде, появляются Бинду и Прия.

— Вот ты где. Мы тебя искали. Здесь на раз можно потеряться. Сумасшествие какое-то! — лукаво улыбается Прия.

Девушки прощаются со всеми, и когда Аша уже собирается уйти, Санджай трогает ее за руку.

— Не забудь, — говорит он с улыбкой. — Обещание есть обещание.

По дороге домой кузины поддразнивают ее насчет Санджая, а сама Аша думает о том, что не может ответить на его вопрос, потому что сама не знает ответа.

40 ПОРОЗНЬ

Пало-Альто, Калифорния, 2004 год

Сомер

Как-то раз в ноябре в одну из пятниц коллега Лиза приглашает Сомер выпить по бокальчику с коллегами после работы. Сомер не торопится домой и потому соглашается. Она уже живет в квартире, которую ей сдала девушка, уехавшая на год учиться в аспирантуре в Мадриде. Это была ничем не примечательная однокомнатная квартира с минимальным количеством мебели, типичными для такого жилья бежевыми коврами и неопределенного цвета стенами. Она располагается на засаженной деревьями тихой улочке в нескольких кварталах от университетского кампуса. Сомер надеялась, что там она почувствует себя свободной и присутствие Кришнана и его вещей не будет обременять ее. Но каждый день, приходя с работы, ощущает лишь пустоту своего нового жилища.

Они едут в бар в Пало-Альто, в одно из тех новых модных мест, что появились уже после того, как Сомер окончила медицинский факультет двадцать пять лет тому назад. Лиза заказывает бокал вина «Шираз», и растерявшаяся от разнообразия винной карты Сомер просит то же самое. Сомер почти ничего не знает о Лизе, кроме того, что ее коллега не замужем и до безумия любит заниматься йогой — об этом свидетельствует свернутый под мышкой бордовый коврик, с которым она частенько приходит на работу. Раз в месяц врачи клиники собираются на планерки, но в остальное время все проносятся по коридорам, как будто не замечая друг друга. В свои пятьдесят два Сомер — одна из самых старших в коллективе, она дольше всех работает в клинике — уже больше пятнадцати лет. Огромные нагрузки, непредсказуемость пациентов и низкая зарплата заставляют молодых и амбициозных медиков вскоре менять место работы.

Сомер отпивает вино и замечает, что коллеги быстро переключаются с работы на отдых, убирая белые халаты подальше и смешивая напитки в бокалах. Лиза распустила свой конский хвост, с которым все время ходит на работе. Прядки подернутых сединой темных локонов и морщинки вокруг глаз говорят о том, что ей где-то за сорок пять, то есть она на несколько лет моложе Сомер. Разговор крутится вокруг привычных тем: причуды пациентов, противные медсестры и недавнее поражение правительства на выборах. После первого бокала большинство коллег разбегаются по домам, где их всех кто-то ждет.

— Ну, мне можно не спешить, — говорит Лиза, придвигаясь на освободившейся деревянной скамье поближе к Сомер. — Утром я оставила кошке побольше корма. А ты как?

— Да, я тоже никуда не тороплюсь, — отвечает Сомер, допивая из бокала последние капли. Она никак не может свыкнуться с мыслью, что они с Крисом разошлись. Прошло всего несколько недель, и ей по-прежнему тяжело принимать тот факт, что она живет одна. По утрам Сомер варит слишком много кофе, а по вечерам не выключает телевизор, чтобы заглушить тишину в квартире. Друзья по университету или бывшие соседи в большинстве своем их общие с Крисом друзья, а Сомер пока что еще никому ничего не говорила.

— Прекрасно. Тогда еще бокал, пожалуйста, — говорит Лиза официанту.

Сомер как загипнотизированная смотрит на жидкость насыщенного бордового цвета, которая наполняет ее бокал. В голове начинает появляться приятная легкость.

— Ой, — говорит Лиза, понизив голос, — мне жаль, что так получилось с должностью директора. Я была уверена, что назначат тебя. Ты работаешь здесь дольше, чем кто-либо другой, и весь коллектив к тебе очень хорошо относится.

— Ну да, что ж, они нашли кандидата с большим административным опытом, того, кто двадцать лет работал на полную катушку, а не то что я, непонятно как.