Тайная уступчивость

Воцаряется тишина, способная расколоть Землю, но я не трачу время на ответ. Потому что это не то, в чем я признавался своей бывшей жене. Это совсем другое. В этом участвует не только мое тело, но и сердце, и душа.

Здесь все мое существо, а у нее — весь я. У нее моя душа, и больше ни у кого ее нет. И никогда не было. Наши пути пересеклись в этом экспонате не случайно, и я должен поблагодарить всех богов за это божественное время.

— Элиана. — Я зачесываю волосы ей за ухо. — Я не думаю, что этого достаточно. Никогда не будет достаточно слов для того, что я чувствую к тебе. Я люблю тебя, но я…

— Но? — шепчет она, из ее глаз текут слезы. Я улыбаюсь, надеясь, что она не зациклится на этом "но".

— Но, — начинаю я. — Я люблю тебя, но не только в этой жизни, corazon. В каждой жизни, которую я когда-либо проживу. Даже если тебе не суждено стать моей, моя душа — твоя. Мое сердце принадлежит тебе и только тебе. Я люблю тебя, corazon. Ты мое небо, мое солнце и моя луна. Tienes mi alma, mi amor. Tienes todo mi corazon ³¹.

— Переведи, пожалуйста, — просит она со смехом.

Я улыбаюсь.

— Ты — мое небо, мое солнце и моя луна. У тебя моя душа, моя любовь. У тебя все мое сердце.

Она делает глубокий вдох и с трепетом выдыхает вместе с моим признанием.

— Джулиан, я должна быть той, у кого хорошо продуманная исповедь.

Я смеюсь. — Просто скажи мне, что ты тоже любишь меня, мое сердце.

— Я люблю тебя, — шепчет она, снова встает на носочки и прижимается своими губами к моим.

И мне кажется, что мой мир завершен.

Она спокойно спит на кровати, пока я делаю несколько заданий за маленьким столом в своей спальне. Ее глаза все еще немного красные и опухшие от слез, но я положил немного холодной воды на полотенце и попросил ее подержать его на глазах некоторое время, пока она отдыхает.

Хотя мы признались друг другу в любви, в итоге мы распаковали ее вещи, и я заказал еду на вынос. Я не хотел чувствовать, что если мы признались друг другу в любви и обнажили душу, то это обязательно должно привести к близости. Она и так была измотана разговором с родителями.

В конце концов она рассказала мне, что сказала Виктория, пока я набирал ей ванну. Я положил в ванну побольше мыла, пока она говорила, желая избавить ее от боли. Я знаю, что Элиана привыкла к тому, как Виктория обращается с ней, и почти оцепенела, но это перешло все границы. Ей не следовало говорить Элиане те слова.

Я не хочу видеть, как она страдает, и мне захотелось поехать к ее родителям и образумить Викторию. Ее отец вроде бы не возражал, когда Элиана рассказала ему о своих чувствах ко мне, но я все равно хотел бы поговорить и с ним.

Как мужчина с мужчиной.

Виктория будет в другой раз. Мы должны дать ей свободу и достаточно времени, чтобы все обдумать.

Элиана ворочается во сне, бормочет какие-то бессвязные слова, и я теряюсь в них. Она так прекрасна во всех отношениях, и я надеюсь, что однажды она сможет по-настоящему увидеть себя такой, какой вижу ее я. Я никогда не хочу, чтобы чужие слова запятнали ее любовь к себе.

Я не тороплюсь с оценкой работ, пока не почувствую, что мое тело полностью истощено. Как только я ложусь в постель рядом с ней, она тут же сворачивается калачиком рядом со мной и обхватывает меня своим телом, как коала. Я вдыхаю ее запах, прежде чем закрыть глаза и понять, что следующие несколько дней будут трудными, но мы справимся.

Она стоит этого и даже больше.

Я поднимаю руку и осторожно стучу в деревянную дверь. Через несколько секунд я слышу мягкое "войдите" и поворачиваю ручку двери, протискиваясь внутрь.

Элиана не хотела, чтобы я разговаривал с ее отцом, но мы и так ждали несколько дней. Я даже взял отгул на понедельник и вторник, чтобы побыть с ней. Я должен был убедиться, что с ней все в порядке после всего, что произошло.

Она была на грани того, чтобы позвонить в проректорский офис и бросить учебу, и я должен был убедить ее, что нельзя позволять чужому мнению портить ее жизненный выбор.

В тот момент, когда Карлос поднимает голову, его лицо превращается из взволнованного, чтобы увидеть, кто вошел, в опечаленное выражение, которое я знаю слишком хорошо.

Это лицо разочарования. Я могу в миллисекунду указать его на любом лице. Лора делала мне это лицо столько лет, что оно стало почти фирменным выражением ее лица. Я удивляюсь, как у нее еще нет морщин от того, что она все время хмурится.

— Джулиан, что привело тебя сюда?

Дверь медленно закрывается, я прохожу к его столу и сажусь, а его глаза ни на секунду не отрываются от моих. Его взгляд не ослабевает, даже когда я прочищаю горло и немного осматриваю его кабинет. Все изменилось по сравнению с тем, когда я был здесь в последний раз.

Здесь больше фотографий, а также растение в одном из углов.

— Ну что? — говорит он, скрещивая руки на груди и откидываясь в кресле. Я провожу руками по волосам и делаю глубокий вдох.

Он старше меня на десяток лет, но я чувствую себя ребенком перед ругающим его родителем. Его взгляд становится холодным и расчетливым, когда он следит за моими глазами. Как будто наблюдает за ребенком, который тянется рукой к банке с печеньем.

— Я хочу извиниться, Карлос, — начинаю я. Он ничего не говорит, и я принимаю это как сигнал к продолжению. Я делаю глубокий вдох и вытираю вспотевшие ладони о брюки.

— Я должен был сказать тебе. Я хочу извиниться за это. Я беру на себя полную ответственность за все. Я не должен был продолжать преследовать ее, как только узнал, кто она такая, ее фамилию. Я должен был собрать воедино некоторые из этих кусочков, но так и не собрал. Я слишком увлекся всем этим.

Карлос молчит, но его ледяной взгляд ослабевает, и я ловлю его. Я делаю еще один ободряющий вдох, прежде чем говорить дальше. На этот раз от чистого сердца.

— Давненько я не чувствовал себя так в жизни. Если честно… я никогда не чувствовал этого с Лорой. Я чувствую, что ко мне вернулась искра, что я могу с нетерпением ждать предстоящих дней, а не бояться их. Мне нравится моя работа здесь, но близость к тому, что когда-то причиняло мне боль, выбивала из колеи. Не хочу говорить так мрачно, но это правда. Это было уже слишком, а потом я встретил ее той ночью.

Карлос внимательно слушает, и я молча благодарю его за это. Он впитывает мои слова, затем делает глубокий вдох, разводит руки, кладет их на стол и наклоняется вперед. Он делает еще несколько глубоких вдохов, прежде чем встретиться со мной взглядом.

— Ты говоришь, что берешь на себя всю ответственность, но за что?

Он ловит меня на слове.

— Я хочу взять на себя всю ответственность за то, что наши отношения затянулись без твоего ведома. Это было неуважительно по отношению ко всем. Я старший, — Карлос прочищает горло, и я делаю дрожащий вдох. — Я старший, да, мы должны преодолеть этого слона в комнате. Я понимаю, что это огромная разница, если посмотреть на вещи, но это не отменяет тех чувств, которые я испытываю к ней и…