Тайная война против революционной Кубы

Для главарей «Белой розы» и иных батистовских преступников заговор был последней надеждой на то, что они вновь станут играть первую скрипку в жизни Кубы. Дело в том, что Вашингтон все заметнее стремился главными застрельщиками борьбы против Революционного правительства сделать не батистовцев, а тех, кто участвовали в борьбе против режима Батисты, а потом перебежали в лагерь контрреволюции.

Трухильо и батистовцы торопились.

...22 мая 1959 года служащие таможенной охраны Майами задержали в международном аэропорту людей, грузивших боеприпасы и оружие на транспортный самолет С-47. Было захвачено, в частности, 17 ручных пулеметов, 38 винтовок системы «Гэренд», запасные части для карабинов и 200 тысяч патронов. Как признались задержанные, оружие предназначалось для вооружения батистовцев в Санто-Доминго. В тот же день американские власти арестовали консула Доми

никанской Республики в Майами Аугусто Феррандо. Джозеф Фортьер, начальник таможенной службы Майами, заявил, что консул Феррандо и помогавший ему «предприниматель из Нью-Джерси» Леонард Трентон пытались подкупить двух таможенников, предложив им 1400 долларов за содействие в отправке через Майами оружия на сумму примерно в один миллион долларов. Но буквально через несколько дней всех арестованных освободили под залог. Консул Феррандо смог снова заняться контрабандным вывозом оружия, предназначавшегося для борьбы против Революционного правительства Кубы.

Тем временем в Доминиканской Республике заканчивалось обучение «экспедиционного корпуса». Общее число наемников достигало примерно тысячи человек. В решающий момент их предполагали высадить на Кубу с самолетов в окрестностях города Тринидад, в провинции Лас-Вильяс.

Выбор этого города объясняется несколькими причинами. В частности, заговорщиков привлекали некоторые социальные и географические особенности Тринидада. Население этого патриархального города, где господствовали различные религиозные секты, в тот период весьма настороженно относилось к Революционному правительству. Руководители сект сеяли тревожные слухи, будто при новой власти верующие подвергнутся гонениям за свои религиозные убеждения. Подобные настроения были характерны для всей прилегающей к Тринидаду обширной гористой зоны Эскамбрай, где преобладали крупные хозяйства табаководов. Организаторы заговора явно рассчитывали использовать в своих целях и страхи сектантов, и недовольство местных богатеев.

Но главные соображения связывались с тем, что, во-первых, лесистые горы Эскамбрая представляли собой, по мнению заговорщиков, отличный плацдарм для развертывания военных операций против правительственных войск, а во-вторых, рядом с Тринидадом находился полевой аэродром с бетонированной взлетно-посадочной полосой.

«Важные события», предсказанные американской печатью, развертывались с калейдоскопической быстротой. 9 августа, то есть на другой день после ареста «пре

зидента» Тельяэче и его «правительства», заговорщики предприняли серию террористических актов в столице: из быстро проезжавших автомобилей стреляли по вилле, где жил Фидель Кастро, по штабу моторизованной полиции, стреляли близ казармы «Сан-Амбросио», около станции «Скорой помощи» в Ведадо и в других местах. Так продолжалось несколько дней.

Одновременно радио Санто-Доминго вдруг обрушилось с яростными нападками на Батисту: Трухильо явно старался создать впечатление, будто батистовцы, которых он поддерживал, не имели ничего общего с «зловещим диктатором».

Еще не смолкли «психологические залпы» доминиканского радио, как американские корреспонденты передали из Гаваны сообщения о «вторжении» на Кубу групп «освободителей» и о начале «мятежа» на самой Кубе.

«Небольшие вооруженные отряды из Доминиканской Республики высадились с моря и из транспортного самолета... Они предприняли безуспешную попытку освободить заключенных на острове Пинос...— телеграфировал, например, корреспондент Ассошиэйтед Пресс 10 августа.— В битве с мятежными войсками в Сьенфуэгосе... два заговорщика были убиты, а 15 других захвачены».

Один из контрреволюционеров, принадлежавший к «Белой розе», даже официально заявил корреспонденту майамской газеты «Ньюс», что в центральной части Кубы началось широкое выступление против Революционного правительства и что «повстанцами» являются прибывшие из Доминиканской Республики бывшие батистовские офицеры и солдаты, а также «дезертиры из армии Кастро». По словам этого контрреволюционера, отряд специального назначения захватил город Тринидад и расположенный поблизости аэродром; свежие подкрепления перебрасываются по воздуху.

Между тем по Гаване и по всей Кубе контрреволюционеры распространяли тревожные слухи. Они еще больше нагнетали напряженность, порожденную сообщениями об арестах среди заговорщиков и пальбой террористов. Говорили разное: и что Фидель Кастро ранен, и что он вообще покинул страну, и что «повстанцы» начали наступление на Гавану. А 10 августа радио Санто-Доминго передало следующее сообщение: «Наша инфор

мационная служба сообщает, что генерал (?!) Фидель Кастро скончался и что город Сантьяго-де-Куба находится в руках революционеров. Да здравствует Куба! Да здравствуют свободные кубинцы!»...

Что же в действительности происходило на театре военных действий в районе города Тринидад, понять и вправду было невозможно. Из провинции Лас-Вильяс поступали противоречивые сообщения о столкновениях между «мятежниками» и правительственными войсками, о том, что с обеих сторон есть убитые и раненые. Жителям Гаваны и других районов страны приходилось довольствоваться скупыми официальными сообщениями, ибо распоряжением правительства телефонная связь с провинцией Лас-Вильяс была прекращена. Фидель Кастро отменил свое выступление по телевидению, назначенное на 11 августа, и вместе с Раулем Кастро вылетел в Сьенфуэгос.

«Столица охвачена атмосферой возрастающей напряженности»,— сообщил из Гаваны корреспондент Юнайтед Пресс Интернейшнл.

Прошел день. Затем время сорвало с календаря еще несколько листков. Фидель Кастро и его брат Рауль нигде не появлялись. Молчала канцелярия Президентского дворца. Молчали дежурные в военном лагере «Ли-бертад», которых одолевали телефонными звонками иностранные журналисты. Напряжение достигло предела...

И вот 14 августа в 10 часов вечера кубинцы увидели на экранах телевизоров улыбающееся лицо премьер-министра. И сразу всех охватило чувство облегчения: «Все в порядке!» Миллионы людей на Кубе и за ее пределами с нетерпением ждали рассказа Фиделя Кастро о событиях минувших дней. И когда он начал говорить, возник смех. Чем больше он говорил, тем громче становился смех. К концу его пятичасового выступления смеялись все: смеялся сам Фидель Кастро, смеялись кубинцы, в конечном счете смеялся весь мир.

Трухильо и его союзники — батистовцы из «Белой розы» сами попали в сети, которые они собирались раскинуть вокруг Революционного правительства, сказал Фидель Кастро. С самого начала кубинские власти были в курсе всех планов заговорщиков. Революционной контрразведке удалось не только проникнуть в среду

заговорщиков, но и «руководить» их действиями. Доминиканский диктатор остался в дураках — в этом после выступления премьера Революционного правительства никто не сомневался.

Что же в действительности произошло в Тринидаде?

Майор с лягушачьей фермы

Среди многих людей, принимавших участие в «игре» с Трухильо, были два майора Повстанческой армии — Уильям Морган и Элой Гутьеррес Менойо, на роли которых следует остановиться особо. Оба они прибыли на Кубу из Соединенных Штатов в 1958 году и принимали участие в антибатистовском движении в провинции Лас-Вильяс, где действовал так называемый второй фронт Эскамбрая. Менойо был выходцем из состоятельной семьи кубинских землевладельцев. Что же касается Моргана, то его биографии мог бы позавидовать любой герой авантюрного романа. Американец, уроженец города Толедо (штат Огайо), он одно время служил в парашютных войсках Соединенных Штатов. Затем несколько лет скитался по странам Латинской Америки в поисках приключений, служил в наемных войсках Трухильо. В 1958 году он снова объявился в США, познакомился с Менойо и вместе с ним отправился на Кубу «сражаться против Батисты».