Тайное учение даосских воинов

Я часто вспоминал этот разговор и восстанавливал в медитации воспоминаний ощущение, которое я тогда испытал. Оно было сродни чувству охвата мира, возникшему у меня во время одной из тренировок с Учителем на Партизанском водохранилище, когда Ли учил меня воспринимать кожей окружающий мир и распространять эту способность вовне, словно отделяя от себя и расширяя во все стороны невидимую чувствительную оболочку.

Была ночь. Ли объяснил мне, как важно расширять область своего восприятия. Тогда даже на расстоянии я смогу почувствовать присутствие затаившегося врага настолько четко, что услышу его дыхание и биение его сердца.

Я выполнил несколько медитативных упражнений, и моя кожа начала нагреваться и вибрировать, реагируя на звуки и движения вокруг меня. Я воспринимал энергию, идущую от деревьев, неба и земли. Потом я представил расширяющуюся сферическую оболочку, отделившуюся от меня и передающую мне ощущения, как вторая кожа.

Меня захлестнул поток чувств и информации, которую я еще не мог расшифровать. Среди обрушившегося на меня хаоса я различил слабую ритмическую пульсацию. Я сосредоточился на ней, стараясь отключиться от всего остального. Пульсация начала восприниматься более отчетливо, и я понял, что слышу, как очень быстро бьется чье-то сердце. Я смог определить направление, где находилось существо, стук сердца которого отдавался на поверхности моей кожи. Волна возбуждения захлестнула меня, что-то вспыхнуло в моем сознании, и я увидел, что в нескольких метрах от меня находится фазан. Я увидел это не с помощью глаз, просто ко мне вдруг пришла уверенность в том, что среди кустов на краю поляны прячется фазан. Мне так сильно захотелось поймать фазана, словно от этого зависело все мое будущее и моя жизнь.

Я неслышно поднялся и начал осторожно подкрадываться к птице, так, как учил меня Ли. По мере приближения к кустам стук сердца птицы становился все сильнее, как будто сотни маленьких молоточков ударяли по всей поверхности моей кожи и барабанным перепонкам. Я подобрался к кустам, из них действительно выпорхнул фазан и, опустившись на землю, побежал по траве. Какая-то сила заставила меня прыгнуть вперед и, в несколько прыжков настигнув птицу, я бросился на нее и схватил. Теперь биение сердца отдавалось только в моих ладонях. Я смотрел на перепуганного фазана и чувствовал переполнявшую меня благодарность к этой птице и к моему Учителю, показавшему мне новую грань человеческих возможностей и новое чудо неисчерпаемого и таинственного мира, в котором мне посчастливилось родиться. Я раскрыл ладони. Фазан вспорхнул и улетел, что-то возмущенно крикнув на прощанье.

Я обернулся и увидел Ли, неподвижно застывшего в тени развесистого дерева. Учитель молчал, но я понял то, что он хотел мне сказать, и без слов.

Глава 23 Прощание с Лин

Этот день был самым трудным в моей жизни. Я знал, что сегодня я должен навсегда проститься со своей возлюбленной. Несколько лет тренировки контроля над эмоциями почти не помогали побороть отчаяние, охватившее меня. Я продолжал надеяться на чудо, теша себя иллюзиями, что это прощание лишь очередной трюк, необходимый на данном этапе обучения, но в глубине души я уже знал, что наше расставание окончательно и неизбежно. Для того, чтобы сохранять внешнее спокойствие, я непрерывно осуществлял контроль над дыханием, прорабатывал точки, снимающие стресс, растирал активные зоны и пытался выполнять медитативные упражнения, но никак не мог сосредоточиться на них.

Наши встречи обычно происходили в той самой времянке, где когда-то прекрасная кореянка преподала мне первые уроки управления энергией. Времянка стала моим вторым домом. С ней были связаны такие прекрасные воспоминания, что каждый раз, когда у меня было свободное время, я приходил туда, даже зная, что моей возлюбленной там нет. Я научился пробираться во времянку сзади, через окно, так, чтобы никто из соседей не заметил меня. Для моей подруги было очень важным сохранение тайны, и я поклялся никогда никому не рассказывать о наших встречах и не упоминать места, где она бывает.

Обычно я ложился на топчан и просто созерцал стены, окно и потолок, отдыхая и предаваясь приятным воспоминаниям. Девушка могла появиться неожиданно, в любой момент. Иногда, когда ее не было, я засыпал на топчане. Потом появлялась она, ложилась рядом, не касаясь меня, и тоже засыпала. Если я приходил, когда она спала, я тоже не будил ее и ложился спать. Удивительным было то, что если во сне меня охватывало желание и я просыпался, моя возлюбленная просыпалась одновременно со мной, желая меня так же, как и я ее. Мы предавались любви и, утолив страсть, возвращались к нашим обычным занятиям-тренировкам, которые зачастую казались утонченным продолжением любовной игры, столь восхитительным, необычным и нестандартным, что нас захлестывали новые порывы страсти.

Поскольку большую часть времени мы должны были общаться в рамках учения, кореянка обычно заставляла меня применять даосские методы любви, и мы редко наслаждались друг другом как обычные мужчина и женщина. Но формы общения между мужчиной и женщиной по канонам Воинов Жизни доставляли еще более изощренные, еще более тонкие сексуальные переживания без выброса спермы и обычного оргазма.

Я подошел к времянке и, убедившись, что меня никто не видит, влез в окно. Моя возлюбленная уже ждала меня и поднялась мне навстречу.

Почувствовав рядом тело любимой женщины, глядя в ее глубокие черные глаза, я вновь ощутил безумную надежду, что мы всегда будем вместе, что наша любовь сильнее обстоятельств, и мы просто не сможем жить друг без друга. И она, и Учитель заранее готовили меня к неизбежному расставанию и к тому, что я должен принять его с достоинством и спокойствием. Я сказал Ли, что никогда больше не смогу так полюбить. Он засмеялся и ответил, что Спокойный не цепляется за свои чувства, а наслаждается и пользуется ими. Потом он рассказал мне притчу.

«Однажды к отшельнику пришел странник и, исполнив ритуал приветствия, попросил наставить его на Путь Истины.

– Я знаю, что занимает твои мысли и крадет радость бытия, – сказал отшельник. – Всю свою жизнь ты ищешь совершенства в людях и, не находя его, не можешь обрести покой. Но я знаю лекарство от твоей болезни. В общении с каждым следует искать лишь то, что тебе по душе, дополняя качества одного чертами другого и свойствами третьего. Тогда в дюжине мужчин ты сможешь обрести хорошего друга, а в дюжине женщин – Великую Любовь...»

Я не хотел искать Великую Любовь в дюжине женщин и, несмотря на все притчи и рациональные доводы, отчаянно не желал расставаться с любимой женщиной. Ситуацию ухудшало еще и то, что она была беременна от меня. Моя возлюбленная сказала, что сохранит ребенка и обязательно назовет его моим именем. Она была совершенно уверена, что родится мальчик. Со временем я узнал, что у нее действительно родился сын. Я любил этого еще не родившегося ребенка почти так же сильно, как и его мать, поскольку по неписаному закону природы мужчина больше всех любит ребенка, рожденного ему любимой женщиной. Обычно мужчины любят в ребенке продолжение себя, но я относился к другому типу и любил в ребенке продолжение моей возлюбленной.

Я сказал Ли, что больше всего на свете хочу иметь этого ребенка и воспитывать его.

– Тебе не следует зацикливаться на любви к собственным детям, – жестко ответил он мне. – Для тебя не должны существовать люди вне клана. Ты готовишься стать Хранителем Знания, и твоими детьми станут твои ученики. Именно к ним ты будешь относиться как к собственным детям, а не к тем, кто по воле судьбы или случая был оплодотворен частичкой твоего семени. Ты должен заботиться не о детях, а обеспечивать более комфортное существование наиболее преданным и достойным своим ученикам, которые смогут воспринять Учение и будут любить тебя так же, как ты любишь их.