Тайны английской секретной службы
Шрифт:
Из Мадрида след немецкой разведки вел в Либерию, к фрейлейн Этте Доннер, очаровательной женщине, которая находилась на службе у Канариса и, между прочим, была одной из его многочисленных любовниц. С 1936 года, действуя под видом корреспондента, Этта создала в Африке ряд немецких шпионских организаций. Далее, через всю Африку след вел в доминион Южной Африки, где некоторые неистовые антианглийские националисты стали поддерживать нацистскую Германию, когда Гитлер провозгласил идею высшей германской расы.
Но эта слаженная система имела одно слабое место — Гибралтар, отделявший Африку от Европы. Британский имперский генеральный штаб приказал принять чрезвычайные меры для защиты его от нападения войск и от шпионов. Гитлер намеревался захватить этот город, а генерал Франко обещал ему всемерную поддержку.
Но это означало, что возникла острая необходимость заслать шпионов в Гибралтар. На первый взгляд эта задача казалась несложной. Узкая полоска земли отделяла территорию противника от «мирной» страны, питающей симпатии к немцам. Испанские рабочие каждый день сотнями отправлялись туда на работу и возвращались домой. У них и в мыслях не было, что среди английских мастеров, руководящих их работой, находились высшие офицеры английской контрразведки. Даже некоторые официанты в кафе были англичанами из высшего общества.
Дважды немцы и их сообщники фалангисты чуть было не добились успеха. В начале войны агент Хёберлейна завербовал через испанского фалангиста, которого он использовал как посредника, инженера, работавшего в техническом отделе гибралтарской верфи. Это был Хозе Эстелло Кей, английский подданный испанского происхождения. Прельщенный заманчивыми обещаниями нацистского агента, который заверил его, что после выполнения задания ему помогут перебраться через границу и предоставят хорошо оплачиваемую должность, в одном из испанских правительственных учреждений, Кей согласился собрать сведения об оборонительных работах, проводившихся на адмиралтейских верфях под наблюдением вице-адмирала сэра Гарольда Барроу. Кроме того, было дано указание выкрасть статистические данные о количестве грузов, выгружаемых в Гибралтаре, — данные, которые позволили бы определить, как пополняются британские запасы, предназначенные для Средне-Восточного театра военных действий. Кей собрал много сведений, но всех указаний выполнить не сумел. С самого начала за ним следили сотрудники Секретной службы, работавшие младшими служащими. Кею позволили передать некоторые сведения, не имевшие большого значения. Этот первый успех сделал его самоуверенным. Агенты Секретной службы знали, что в учреждении, имеющем жизненно важное значение, есть шпион. Они даже наблюдали за его встречей с фалангистом в маленьком кафе. Кея арестовали и на самолете отправили в Лондон.
Несомненно, что герр Хёберлейн в течение нескольких недель с удовольствием слушал сведения, неудержимым потоком поступавшие по радиотелефону из Гибралтара от опытных агентов, работавших на рейх.
Чтобы немцы ничего не заподозрили, суд по делу Кея был отложен на много месяцев. Лишь 18 мая 1942 года он предстал перед судом в Оулд Бейли и сознался в своем преступлении. Через несколько недель он был казнен в Вондсвортской тюрьме.
Другой великой тайной войны, которую теперь можно раскрыть, было предотвращение дерзкого намерения немцев взорвать минную галерею на гибралтарских верфях. В августе 1943 года перед главным судьей гибралтарского верховного суда Мак-Дугаллом предстал двадцатидвухлетний испанец Луис Лопес Кордон Куэнка, продавец одного из гибралтарских фруктовых магазинов, обвиненный в государственной измене и диверсии. Куэнка признался, что тайно ездил в Ла-Линеа, где фалангист по имени Блас Кастро познакомил его в двумя немецкими агентами. Ему предложили 500 фунтов стерлингов за доставку в Гибралтар взрывчатки. Он получил подробные указания, как положить бомбы в туннель под морской судоверфью. Немецкие агенты предложили доставить маленькие бомбы замедленного действия (большой взрывной силы) в кожуре из-под лимонов и апельсинов, которыми регулярно снабжал магазин, где служил Куэнка, один оптовый торговец из Ла-Линеа. «Но это оказалось невозможным, — сказал обвиняемый суду, — и тогда немцы решили положить бомбы между капустными листьями. Я считал, что легче всего их спрятать внутри большой связки бананов». Наконец наступил день, когда
Куэнка получил страшные бананы и спрятал их в магазине своего хозяина. «День моего ареста, — продолжал он, — оказался последним днем этой работы».Секретная служба внимательно наблюдала за молодым торговцем фруктами. Он был застигнут на месте преступления как раз в тот момент, когда вынимал бомбы из потайного места.
31 Августа 1943 года Куэнка был приговорен к смертной казни. Во время судебного процесса, продолжавшегося несколько дней, защита выдвинула много довольно веских аргументов против обвинительного акта.
Утверждалось, что действие «Британских постановлений об обороне», на основании которых было предъявлено обвинение, не распространяется на английскую колонию, не имеющую самоуправления. Главный судья, однако, заявил, что постановления действительны. Просьбу о помиловании отклонили. Куэнка казнили в Гибралтаре. Здесь это была первая казнь за двенадцать лет, прошедших со времени казни одного убийцы в 1931 году. В Гибралтаре не было палача, поэтому из Англии прибыл самолетом английский палач Томас Пьерропойнт со своими помощниками. Они совершили казнь по всем правилам.
Человек, который добровольно становится разведчиком и действует на благо своей страны, как правило, храбр. Его действия продиктованы благородными патриотическими мотивами, достойными самой высокой похвалы. Шпион же — предатель. Он выведывает государственные тайны, чтобы продать их за определенную мзду. Было бы приятно написать, что среди германских агентов, действовавших в Англии, не было англичан, но это было бы неверно. Среди нас попадались предатели, и единственным утешением является только то, что их работа, как правило, оказывалась неэффективной.
Дело Дункана Скотт-Форда — пример самого подлого шпионажа, ничуть не похожего на романтические вымыслы приключенческих романов. Правда, этот молодой английский матрос, выдавший своих товарищей за несколько жалких фунтов стерлингов, пошел на предательство скорее по глупости, чем из злого умысла. Он дорого заплатил за свою глупость.
В 1941 году в лиссабонском баре «Лас Куандьеррас» посетители находили изысканные блюда, тонкие вина, яркое освещение, музыку и красивых женщин — словом, все, чего не было в английских портах. Однажды сюда зашел молодой английский моряк, пароход которого стоял в порту в ожидании разгрузки вольфрама, жизненно необходимого для английских военных заводов.
Дункану Александру Кроаллу Скотт-Форду едва исполнилось двадцать лет. Он вышел из семьи потомственных моряков, проживавшей в западной части страны. Родился он в Плимуте, С морем был связан с детского возраста. Несмотря на свою молодость, он знал жизнь и поэтому не удивился, когда к его столу подошла хорошенькая блондинка. Они выпили. Через некоторое время какой-то пожилой человек попросил разрешения присоединиться к ним и угостить их обоих вином. Молодой Скотт-Форд был уже несколько навеселе и согласился. Незнакомец заказал вино, и разговор зашел о его стоимости.
Пожилой господин сочувствовал морякам, «Да, — сказал он, — стыдно, что моряки, рискующие жизнью, получают так мало». И он предложил молодому англичанину взять у него деньги в долг. Может показаться невероятным, что Скотт-Форд принял их. Незнакомец отсчитал 1.800 эскудо (около восемнадцати фунтов стерлингов), ради формальности попросил долговую расписку и спрятал ее в карман. Когда он уходил, Скотт-Форд даже не подумал спросить его имя. Скотт-Форд наверняка засмеялся бы, если бы ему сказали, что эта расписка станет его смертным приговором.
Деньги незнакомца позволили моряку прийти в бар и на следующий вечер. Незнакомец снова подсел к нему, но на этот раз был уже не так вежлив. Он сразу спросил у Скотт-Форда название его парохода, поинтересовался, какой он везет груз и куда направляется. Скотт-Форд ответил, что не имеет права рассказывать о таких вещах. Тут-то незнакомец и показал когти. Он заявил, что он германский шпион, хорошо известный английским властям в Лиссабоне. Стоит ему отправить долговую расписку Скотт-Форда английскому послу сэру Рональду Кэмпбеллу, как через какой-нибудь час Скотт-Форд окажется за решеткой. В самом деле можно было дать только одно объяснение тому факту, что английский моряк взял «в долг» деньги от немецкого агента… В английском посольстве знали, что это означает.