Тайны горного Крыма
Шрифт:
Южный берег — это сравнительно узкая полоса черноморского побережья, отделенного от остальной части Крыма грядой гор, обладающая мягким, сухим климатом средиземноморского типа и соответствующей ему растительностью. Географически он протянулся от мыса Сарыч до мыса Меганом, исторически (как мы увидим ниже) его граница проходила примерно так же — от Балаклавы до владения генуэзского консульства Солдайи (Судака).
Красотам Южного берега посвящено немало пылких строк в стихах и прозе. После присоединения Крыма к России русские и зарубежные путешественники искали здесь прежде всего следы античности, романтически воспринимали его как некий уголок древней Эллады, или как частицу экзотического Востока. На смену «романтическому» освоению побережья в конце XIX — начале XX века пришло капиталистическое, и отношение к нему изменилось — Южный берег стали сравнивать с Ривьерой, знаменитейшим европейским курортом. "Русскую Ривьеру", увиденную некогда поэтом как "волшебный край, очей отраду", постарались сделать еще красивее с помощью дворцов, вилл и дач.
Вот уже два столетия украшая Южное побережье,
Мы уже упоминали, что Южнобережье было незнакомо грекам из-за «негостеприимства» тавров, неизменно дававших отпор всем чужеземцам. Очевидно, не последнюю роль в этом играла система обороны побережья. Скупые свидетельства о существовании подобной системы, очевидно во многом унаследованной от предыдущих столетий, приносит нам раннее средневековье. К этому времени изменения, связанные с "великим переселением народов" и крушением античного мира, достигли и глухого угла южнобережья: его этнический состав сильно изменился, теперь его населяли тавроскифы, аланы, готы, греки и т. д., происходил определенный сплав местных традиций с традициями, привнесенными извне.
Система укреплений Южнобережья
Систему укреплений Южнобережья, как ее самую оригинальную черту, едва ли не первым заметил Петр Иванович Кеппен (1793–1864) — замечательный русский ученый, географ и этнограф, собравший обширный материал о древностях края. Поселившись в Крыму, в Карабахе, неподалеку от Аю-дага, он подготовил труд "Крымский сборник. О древностях Южного берега и гор Таврических", изданный в 1837 г. в Петербурге и не утративший научного значения до наших дней. Объехав Южный берег и опросив местных жителей, Кеппен убедился в существовании общей, "систематическим образом устроенной обороны", основанной на "точном знании местности". Начиная от Кастель-горы к западу, на каждом мысе находились укрепления; на северных склонах Главной гряды при каждом горном проходе высилась крепость или башня. Там, где этого было недостаточно, по обе стороны Чатыр-дага проведена была стена, которая пересекала ущелье, преграждая путь вторжениям. "Укрепления строены народом образованным и искусным в деле военной обороны", — высказывает мнение Кеппен. Осторожный в выводах, он склонен был отождествить Южнобережье со страной Дори, описанной в середине VI в. Прокопием Кесарийским и населенной в то время готами — союзниками империи; император, воздвигший укрепления в Алуште и Гурзуфе, в этом краю "не построил нигде ни города, ни крепости", но зато "укрепил все места, где можно врагам вступить, длинными стенами, и таким образом отвратил от готов беспокойство о вторжении в их страну врагов". [151] Опираясь на собственные исследования линии древних укреплений на перевалах Главной гряды, Кеппен отождествил ее с "длинными стенами": "Слова Прокопия, кажется, доказывают, что в Готфии (на южном берегу Крыма) укрепления Алуштинское и Гурзуфское были построены (в VI в.) прежде других, с коими они впоследствии времени составили единую цепь, и что нагорная стена, которой слабые следы доныне приметны вдоль по яйле, от дороги, ведущей от Ускюта в Карасубазар, до западной стороны Чатыр-дага, современна сказанным двум крепостцам". [152]
151
Кеппен П. И. О древностях Южного берега Крыма и гор Таврических. (Крымский сборник.) — СПб., 1837. — С. 30.
152
Кеппен П. И. Указ. соч. — С. 27.
"Длинные стены"
Остатки стен на перевалах между скалистыми обрывами южнобережной Яйлы — Байдарском, Бузлукском и Тарпанбаирском — описаны замечательной исследовательницей Крыма М. А. Сосногоровой в статье, опубликованной в 1875 г. под названием "Мегалитические памятники в Крыму". [153] Не располагая материалом для датировки стен, она отнесла их к мегалитическим сооружениям, поскольку размеры глыб и примитивность кладки наводили на мысль об их глубокой древности.
153
Сосногорова М. А. Мегалитические памятники в Крыму // Русский вестник. — 1875. — Кн. 7. — С. 266–287.
Разведки на Яйле, проведенные в 50-е годы сотрудниками Института археологии АН УССР О. И. Домбровским и Е. В. Веймарном, подтвердили наличие остатков стен, описанных Кеппеном и Сосногоровой. "Ограждая перевалы и ущелья, они вместе с горной цепью создавали комбинированную систему укреплений, защищавших большую территорию, расположенную вдоль морского
побережья", пишет О. И. Домбровский. [154] Она должна была защищать страну Дори с севера от кочевых племен. Сам прием загораживания ущелий и перевалов известен с древности: аналогичным образом была устроена система обороны на Кавказе.154
Археологические исследования средневекового Крыма. — Киев, 1968. — С. 19.
В настоящее время укрепления на основных перевалах или сильно повреждены, или до основания разрушены, а камень растащен, и только незначительные следы, понятные лишь глазу археолога, свидетельствуют о былом существовании стены. Тем не менее отдельные участки их сохранились и вполне дают представление об их устройстве. Это были сложенные из необработанного камня заборы около двух метров толщины и различной длины — иногда более километра. Высота их, по-видимому, не превышала человеческого роста. Поставлены они так, что к противнику всегда обращен крутой склон: для защитников же стены всегда оставалась достаточно широкая площадка. На некоторых перевалах с особо сложным рельефом местности воздвигали порой несколько стен, умело дополнявших скалы и другие природные препятствия. Такие укрепления назывались "каменными замками" (Таш-хабах): примером может служить Таш-хабах-богаз на Караби-яйле, описанный еще Кеппеном и обследованный в 1956 г. вместе со стенами перевала Чигенитра-богаз над селами Рыбачье (Туак) и Приветное (Ускут), завершавшими систему обороны с востока.
В 1947 г. Е. В. Веймарн, руководя отрядом Тавроскифской экспедиции, обследовал одну из стен, упомянутых в "Крымском сборнике", перегораживающую ущелье к западу от Чатыр-дага. Она примыкает к западному отрогу Чатыр-дага — Эклизи-бурун, а с другой стороны — к крутому склону ущелья, отделяющего Чатыр-даг от горы Черной. Толщина ее равна примерно двум метрам, длина — километру. По строительным приемам она, по мнению Веймарна, напоминает кладку оборонительных сооружений Эски-кермена, относимых им к V–VI вв. [155]
155
Указ. соч. — С. 34.
В районе Ангарского перевала между массивами Демерджи и Чатыр-дага, при впадении ручья Курлюк в Ангару, река и дорога зажаты в короткой, узкой теснине, пересекающей хребет, который соединяет выступ Долгоруковской яйлы с северо-восточными склонами Чатыр-дага. На западной, левобережной по отношению к Ангаре, части хребта местами еще сохранилась кладка стены. Сложенная насухо из необработанных глыб, она тянется на два километра, упираясь в чатырдагские скалы. Правобережный отрезок той же стены описан Кеппеном. Сегодня камень оттуда выбран до основания. Исследователь О. И. Домбровский различает в существовании стены не менее двух периодов: "В ее основании, — пишет он, — имелись кладки циклопического характера, а там, где они были еще в древности утрачены, а местами, возможно, и поверх них в средние века была поставлена новая кладка на цемянково-известковом растворе". [156]
156
Указ. соч. — С. 41.
Существовала стена и на одном из перевалов напротив Гурзуфа, обнаруженная вблизи нее керамика относится к VI–VIII вв. Отнесение ее ко времени Юстиниана, то есть к VI в., подкрепляется тем обстоятельством, что стены, сложенные (или возобновленые) на цемянково-известковом растворе, расположены именно на тех перевалах, откуда могла угрожать непосредственная опасность Алустону и Горзувитам — двум византийским крепостям на побережье. Следы стены длиной 1,2 км обнаружены возле горы Роман-кош: она перегораживала одну из самых оживленных дорог из верховьев реки Альмы в Ялту и Гурзуф. Защита перевалов к востоку и к западу от них, видимо, меньше беспокоила военачальников Юстиниана, и поддержание укреплений было предоставлено местным жителям. На западе стены доходили до Фороса, кончаясь у скал Батилимана. Здесь сохранились основания коротких — до 100 м — стен на заброшенных ныне дорогах, ведущих из села Орлиное (б. Байдары) в Ласпи и Батилиман. От стены длиной 1,2 км, перегораживавшей Байдарский перевал и описанной М. А. Сосногоровой, еще прослеживаются остатки по обе стороны ворот.
Едва ли все они были воздвигнуты с византийской помощью в одно и то же время: об этом говорит само разнообразие строительной техники: кладка всухую, на глине, на цемянково-известковом растворе; из огромных глыб — «циклопическая», и из мелких камней. Нередки случаи, когда различные строительные приемы встречаются в одном и том же сооружении. Все это наводит на мысль "о разных этапах существования сооружений, часть которых, возможно, была возведена еще таврами", пишет Домбровский. [157] В то же время для датировки укреплении предгорного Крыма недостаточно принимать во внимание только их "варварский вид": характерная для тавров циклопическая кладка насухо с использованием скальных выступов и обрывов и включением в нее отдельных каменных глыб, нагроможденных самой природой, сохранялась в глухих уголках горного Крыма и в раннем средневековье. Поэтому необходимо учитывать другие датирующие признаки, прежде всего керамику, а ее-то и маловато вблизи стен, где оседлого жилья не было.
157
Указ. соч. — С. 43.