Тайны морских катастроф
Шрифт:
Тяжелые аварии происходили (и происходят) около острова Нантакет, что в пятидесяти милях от Нью-Йорка. Этот остров — колыбель американского китобойного промысла. А неподалеку от него есть плавучий маяк. Судоходство здесь очень напряженное и нередко случаются столкновения судов. Тем более что тут часто бывают сильные туманы. Однажды не повезло и самому маяку. Его разрезал на две части лайнер «Олимпик», который шел в тумане на большой скорости. В печальном списке жертв моря в этом районе пароходы «Маасдам» и «Тоферо», теплоходы «Боливия», «Стокгольм» и «Андреа Дориа», грузовоз «Грин Бэй» и плавучий маяк «Амброз».
Не менее опасны и места севернее Нантакета, ближе к Ньюфаундленду. Это районы полуострова Новая Шотландия, пролив Кабота, залив Святого Лаврентия. У Ньюфаундлендской банки во время частых здесь штормов бывают волны высотой в шестнадцать метров.
Чего стоят одни только здешние названия. Они говорят
При входе в залив Галифакс (на подходе к одноименному канадскому порту в Новой Шотландии) — еще одно кладбище кораблей. Место это издавна считалось очень опасным. У берегов его на дне покоится около двух тысяч судов. А берега острова Ньюфаундленд, изобилующие подводными скалами?! На них многие нашли свою могилу. Так же как и в заливе Святого Лаврентия — полном подводными ловушками и коварными течениями. Следует сказать о том, что в этом районе находятся месторождения железной руды, что влияло на магнитные компасы и уводило суда с безопасного курса. Гибли здесь корабли и при столкновениях. Одно из самых трагических произошло в 1914 году, когда канадский лайнер «Императрица Ирландии» в тумане столкнулся с норвежским пароходом «Сторстад». Через четырнадцать минут огромный пароход пошел на дно. Из 1477 человек, находившихся на борту лайнера, погибли 1024.
И еще одно кладбище кораблей — в Столовом заливе. Это на самой южной точке Африканского континента в районе Мыса Бурь. Так в конце XV века назвал этот мыс португальский мореход Бартоломео Диаш, искавший морской путь в Индию. Обогнуть этот мыс и выйти в Индийский океан ему помешал жестокий шторм. Отсюда и название. Но оно не понравилось португальскому королю Жоану II, мечтавшему о достижении по морю заветной Индии. Король переименовал его в мыс Доброй Надежды — надежды достичь Индии.
На протяжении пяти столетий скалистый мыс не раз был свидетелем трагедий на море. Причина их кроется в погодных условиях. Здесь часто возникают ужасные бури, сопровождающиеся туманами, скрывающими скалистые берега. Вот как описывает такую бурю очевидец, правда прибегая к аллегории. Этот очевидец — знаменитый португальский поэт Камоэнс, совершивший в XVI веке плавание в Индию по маршруту Бартоломео Диаша и Васко да Гамы. Поэт прибегает к языку мифологических символов, описывая встречу у мыса Бурь.
В отрывке из знаменитой поэмы Камоэнса «Лузиады» все реально, поскольку указано точное место действия. Однако поэт, воспроизводя эту реальность, создает красочную символическую картину.
Ночью густое облако, поднявшись над головами мореходов, скрыло от них звезды. «Это была какая-то тень, страшный и мрачный призрак, один вид которого способен привести в трепет самых неустрашимых». Слух моряков поразил шум, напоминающий грохот, который производят волны, налетающие на скалы. Между тем небо и море были спокойны и ничто не указывало на близость урагана. Пораженные моряки вопрошают: не тайна ли это природы, укрытая в необъятных морских просторах, которая недоступна простым смертным? Как бы в ответ на это в «воздухе вытянулся призрак необыкновенной величины; безобразие лица его соответствовало громадности роста». Казалось, оглушительный рев исходит из глубочайших морских бездн, отчего волосы вставали дыбом и кровь стыла в жилах. Ужасный великан крикнул лузитанам, самому дерзкому в мире народу: «Если ты осмелишься перешагнуть за пределы, положенные человеческой слабости, если тебя не страшит ярость вод, которые мне принадлежат и которые я в течение многих веков воспрещал для всех… наконец, если ты стремишься проникнуть своими нескромными взорами даже в это святилище природы и своими открытиями над стихией влаги переступить предел, положенный богами для предшествовавших тебе героев, — если так, то узнай же из уст моих о тех бедствиях, какие суждено тебе перенести на волнах и на суше в возмездие за твое честолюбие».
Великан продолжал: «Корабли, которые последуют за тобою тем же путем, встретят неумолимых врагов — утесы и скалы этого берега. Я отомщу за открытие моего убежища», — изрекает он под конец.
— Кто же ты? — спрашивает поэт устами капитана Васко да Гамы. И чудовище отвечает: «Я — тот большой мыс, который вы, португальцы, зовете мысом Бурь; ни Птолемей, ни Плиний, ни Страбон, ни Помпоний никогда меня не знали. Я стою здесь на грани Африканского материка и южных стран. Я был братом титанов, которых родила земля; имя мое — Адамастор». Как и его братья, многочисленные сыновья Геи — богини земли, он сражался с Зевсом и другими богами за власть над миром и, как и они, был побежден. Правда, в отличие от них, низвергнутых в мрачный Тартар, Адамастора наказали иначе: его тело превратилось в громадный ком земли, кости — в утесы,
образовав страшный мыс, мимо которого и предстояло проплыть каравеллам португальцев.Когда-то, еще при Генрихе Мореплавателе, наитруднейшим препятствием для португальцев в Атлантике был мыс Бохадор — самая южная точка на западном Африканском побережье, известная тогдашней географической науке. На пути к этому мысу приходилось преодолевать коварные отмели, взрывающие поверхность воды на многие километры вокруг, которые, как считали, отбрасывали корабли в открытое море. Не менее страшными были басни об ужасающих чудовищах, обитающих в море за этим мысом, о том, что всякий, кто осмелится пройти мимо Бохадора, непременно обратится в пепел или будет сварен заживо, и другие суеверия, способные отпугнуть любого смельчака. Когда же каравелла Жила Эаннеша в 1434 году прошла страшный Бохадор, то оказалось, что море за ним нисколько не отличается от обычного, а земля покрыта теми же, что и в Португалии, растениями.
Преодолев этот рубеж, португальские каравеллы отважно устремились на юг, опровергая древние небылицы и отметая страх, так долго удерживающий европейцев на пути в Индию. А еще через полвека Бартоломео Диаш воплотил заветную мечту португальцев — обогнул мыс, вдававшийся далеко в море на самой южной оконечности Африки. Он и назвал его, как было сказано, мысом Бурь.
Что касается кладбища кораблей в Столовом заливе, то на его дне по подсчету специалистов по подъему судов покоится одних только парусников более трехсот. Случалось, что в один день здесь одновременно погибало несколько кораблей. Если же оценивать груз, пошедший на дно вместе с ними, то сумма превысит 30 миллионов фунтов стерлингов.
У берегов Северной Америки со стороны Тихого океана лежат острова Ванкувер и Мауд. Между ними пролив, который не случайно окрестили Сеймурскими Теснинами. Его длина всего-навсего каких-то 2 мили, ширина чуть более 800 метров. Это один из опаснейших проливов в мире. Постоянные сильные ветры, густые туманы, мощные течения и водовороты. Мало того, в центре пролива возвышалась подводная скала Риппл-Рок. У основания она имела в длину около километра и более полукилометра в ширину. У горы было два острых пика. Как два клыка какого-то чудовища торчали эти две вершины из воды. И только во время прилива один из них скрывался под водой.
На дне пролива за многие годы образовалось огромное кладбище погибших кораблей. Сотни мелких судов, десятки океанских, не говоря о тех, кто потерпел аварию, но волей судьбы уцелел.
Канадское правительство не раз пыталось уничтожить этот подводный капкан. Существовало множество проектов, пока не остановились на одном: взорвать препятствие и причину многих трагедий.
На берегу вырыли шахту, от нее проложили горизонтальный туннель под дном к Риппл-Року. Дошли до основания скалы, затем проложили два вертикальных туннеля к каждому из пиков. В каждом заложили по семьсот тонн взрывчатки. И вот в апреле 1958 года прозвучал мощный взрыв. Зубья были вырваны, точнее, срезаны на одиннадцать метров. Теперь пролив вполне безопасен для судоходства.
И еще одно кладбище кораблей — вокруг Тасмании. Остров этот сразу же, после того как был открыт в 1642 году, заслужил дурную славу. Он расположен на широте «ревущих сороковых», района с частыми туманами, шквалами и плавучими льдинами. Ветер достигает здесь семи-восьми баллов, идут проливные дожди. Их потоки смешиваются с брызгами прибоя и словно пеленой закрывают опасный берег от капитанов. Вокруг острова полно рифов, подводных камней. На них напоролись и затонули десятки кораблей. Огонь маяков, установленных на островках, моряки часто не в состоянии увидеть из-за тумана. Как свидетельствуют очевидцы, и сегодня здесь можно видеть торчащие из воды у прибрежных скал мачты и остатки погибших кораблей.
И вообще, весь остров Тасмания, вернее, все его побережье — это сплошное кладбище судов. Установили, что с 1797 по 1950 год, то есть только за сто пятьдесят лет, здесь погибло шестьсот три судна.
ПАРОМЫ-МОНСТРЫ, или ХРОНИКА КРУШЕНИЯ ГИГАНТОВ
Паромные переправы известны человечеству очень давно. В старину их использовали на реках и озерах. И люди вполне смогли оценить все удобства такого способа преодоления водных преград. В наше время появились и морские паромы. Это, как правило, огромные морские суда, которые перевозят не только пассажиров, но и автомобили. Самым большим таким паромом в мире считается «Олимпия» (водоизмещение 37 800 тонн), курсирующий по Балтийскому морю между Хельсинки и Стокгольмом. Построен он был на финской верфи Або по заказу компании «Викинг лайн» и спущен на воду в 1986 году. Длина его 177 метров, ширина 29 метров. «Олимпия» рассчитана на перевозку 600 автомобилей и 2500 пассажиров.