Тайны московской принцессы

– Кстати, что это было? – осведомился Егор.

– Очередные результаты опытов трансмагистра, – объяснила Белка. – Другой вопрос – удачных или неудачных.

– Научных или волшебных? – полюбопытствовал мальчик.

– Понятия не имею, – призналась она.

– Мне лично крыса понравилась, – сказала Зоя.

– Нет, заяц с рогами поинтереснее, – возразил Егор.

– А мне они вообще не понравились, – свирепо цокнула зубом Белка. – Несчастное зверье! Издевательство над животными. Вот самому Амадеусу бы рога приделать, покрасить в фиолетовый цвет и заставить прыгать на искрящих копытах. Сомневаюсь, что он заплачет от счастья.

– Уж скорей зарыдает от горя, – кивнула Зоя.

Егор придерживался иной точки зрения:

– Если он настоящий ученый-экспериментатор, то вполне мог поставить такой опыт на себе и страшно радоваться удаче, несмотря на то что жить в таком виде совершенно неудобно. Он считал бы, что пожертвовал собой во имя научного прогресса.

– В чем прогресс-то, когда ходишь с рогами на башке? – презрительно фыркнула Белка.

– Ну уж не знаю, – немного озадачился Егор. – Например, рога могут оказаться какими-то особо чувствительными и предсказывать изменение погоды или еще что-то важное.

– Проще новости послушать, чем с рогами ходить или собачьим хвостом вертеть, – стояла на своем Белка.

– Вопрос не в применении, а в том, что он смог совместить несовместимое. Преодолел межвидовой барьер.

– А может, как раз этого никому и не надо, – отрезала Белка. – Наоборот, весь мировой порядок нарушится. Ладно, прекращаем пустую болтовню. Нам сейчас не до копыт, рогов и хвостов. Крабби надо поймать, пока он сам до нас не добрался.

– И куда поедем? – так пока еще и не разобрался Егор.

– Да полагаю, куда изначально и ехали. В сад, – ответила Зоя.

– Ну вот! – возмутился мальчик. – То не надо в сад, то надо.

– Ко мне пока нельзя, потому что мимо гвардейцев даже в мантии не пройти. Ни с того ни с сего открывшаяся дверь мигом повысит их бдительность. Вернуться в комнату мы можем только через часы, а червячные ходы сейчас заполнены газом, и нужно переждать, пока он рассеется. Поэтому посидим в саду и продумаем хорошенько план дальнейших действий.

– А в сад мы как попадем? Лягушонка-то нету, – сообразил Егор. – Он остался в замке Амадеуса. Надеюсь, с ним ничего плохого не приключится.

– Ну, парень он вострый. Выберется, – заверила Белка. – А путь в сад нам с Зоей открыт.

Егор хлопнул себя по лбу.

– Я так привык, что последнее время мне Лягушонок все открывает. Забыл, что вы тоже можете это сделать. Но за него я все же тревожусь. Нехорошо как вышло: друга в опасности оставил.

– Поверь мне: с ним все будет отлично. – С этими словами Белка набрала сто двадцатый этаж.

Буквально секунду спустя кабина вновь замерла. Они забились в угол. Двери распахнулись. Внутрь никто не вошел. Зато, когда они уже задвигались, в лифт, радостно сияя, влетел Белкин Шарик. На макушке у него розовело большое пятно. Лишь когда Белка поймала своего помощника, ребята увидели, в чем дело. Верхом на Шарике восседал гордый Лягушонок.

– Квак, – сказал он и запрыгнул мальчику за пазуху.

Шарик, в свою очередь, скрылся в кармане у Белки.

– Команда в полном составе, – с довольным видом констатировала она.

Лифт, не доехав до сада, снова остановился. На сей раз у них появилась компания. В кабину тяжело шагнул огромный мужик в скафандре. Видимо, отработав свой сектор, поисковик возвращался откуда-то из червячных ходов.

Глянув на панель, он тихо заворчал:

– То не вызывался, а теперь, оказывается, этаж уже нажат, и внутри никого. Гвардейцы небось балуют. Ну да плевать. Мне все равно туда и надо.

Ребята и Белка плотно прижались друг к другу, надеясь, что мантия на этот раз не подведет. Грузный мужик, стоя к ним спиной, нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Создавалось полное впечатление, что он очень спешит, хотя по идее, возвращаясь с опасного задания, должен был бы, наоборот, расслабиться. Странно было и другое: он уже находился вне зоны действия газа, но отчего-то так и не снял ни скафандр, ни даже шлем. Так и пыхтел под ним.

«Тормознутый мужик, – подумал Егор. – Или его, наоборот, отправили к остальным на подмогу? Но почему одного? И зачем ему на сто двадцатый этаж? Там официальных входов нет. Одна Белка про дупло и знает».

Что-то мальчика настораживало. Еще мгновенье спустя он заметил, что резиновый скафандр сидит на поисковике чересчур в обтяжку, едва не лопаясь. Особенно угрожающе он натянулся в плечах и бедрах, словно был снят с чужого и гораздо более мелкого тела. И в фигуре Егору чудилось что-то знакомое…

Он едва не вскрикнул. Конечно же, это вылитый Крабби! Вид сзади! Ну, точно. Шлем он надел, чтобы скрыть лицо. Вон трубка-то болтается в воздухе, а баллон с кислородом вообще отсутствует. Егор все понял. Крабби действительно скрывался в одном из червячных ходов. Потом туда запустили газ, но, похоже, у доктора была какая-то защита, позволившая ему продержаться до прихода поисковиков. Дальше он подстерег и разделался с одним из них, содрал с бедняги защитный костюм и натянул его на себя. Великолепная маскировка! Кому придет в голову заглядывать под шлем. Усталый поисковик возвращается с опасного и ответственного задания.

Теперь Крабби зачем-то понадобилось в сад. То ли у него там приготовлен запасной выход, то ли его ждет сообщник. Неужели Зоя и Белка не догадываются, кто стоит перед ними? Как же предупредить их, когда даже нельзя шелохнуться?

Он так и не успел ничего придумать. Двери лифта раскрылись на сто двадцатом этаже. Крабби, шумно загребая ногами, вышел. Зоя стояла, замерев как вкопанная. И Белка у Егора на загривке не шевелилась.

– Это Крабби, – прошептал мальчик, когда доктор отошел достаточно далеко.

– Я тоже так подумала, – дрожащим голосом откликнулась девочка.

– Так чего мы тут торчим? – вывела их из ступора Белка.

Крабби грузно следовал по коридору. Ребята семенили за ним.

– Самое лучшее – перехватить его в саду, – нашептывала Егору на ухо Белка.

– А если он не в сад, а на лестницу? – спросил мальчик.

– Тогда бы он так высоко не ехал. Ему точно в сад зачем-то понадобилось.

– А он туда может попасть? – заволновался Егор.

– К сожалению, да, – подтвердила Белка. – Как личный врач Верховного правителя, Крабби в числе допущенных.

– Если они его уже не исключили из списка, – сказала девочка.

– Боюсь, не догадались. Орест-то в коме. Будь он здоров, конечно, сделал бы это в первую очередь. А так у семи нянек дитя наверняка без глаза. Впрочем, доктор мог как-нибудь и по-другому подстраховаться.

Крабби остановился в конце коридора, воровато огляделся и исчез. Дверь за ним затворилась.

– Поздравляю вас, он уже в саду, – буркнула Белка.

– Тогда прибавим шагу, – сказал Егор. – Иначе потеряем его. Сад все-таки большой. Разминуться запросто можно.