Тайны Сент-Ривера
Шрифт:
– Не очень, – призналась я.
– Ну, проще говоря, это просто слово на букву К!
– Очень точное наблюдение!
– Да! Теперь посмотри на эту запись так: К 3248, ну, сообразила?
– Согласна, что это вполне можно назвать абракадаброй...
– Ты когда-нибудь пользовалась автоматической камерой хранения?
– А ведь и вправду! Похоже! Сектор К, номер 3248! Но где? В аэропорту? В банке?
В большом супере? Да, где только не стоят эти камеры?
– Ну, сектор К? Нет, это не в магазине. В аэропорту пятизначные номера. Скорее всего, это на железнодорожном вокзале. Погоди!
Дэвид достал
– Вот видишь, – показал он мне запись, – М 2228, в этой ячейке я оставлял недавно свой чемодан, когда ездил за документами в редакцию, я забыл кое-что, а мой поезд был еще через пару часов с минутами, ну, ты должна помнить, я тебе звонил из такси.
– Похоже, – согласилась я.
– Что вы тут обсуждаете, – спросил комиссар, наконец, обратив внимание на нашу дискуссию.
Я ему объяснила, конечно, результат, опустив ход мыслей моего друга, поскольку считала, что эти мысли были явно не при чем. Просто, Дэвида, если, конечно, его догадка подтвердится, осенило по ассоциации с недавно пережитым опытом. Мужчины всегда свои озарения прикрывают, как им кажется, логическими рассуждениями.
Разумеется, мы тут же сели в машину и поехали на центральный вокзал. Ячейку автоматической камеры хранения мы нашли очень быстро. Естественно было предположить, что слово абракадабра – это код. Не буду морочить голову достаточно искушенному и мудрому читателю. Хотя очень жаль, что словами невозможно описать те ощущения и чувства, которые читались на наших лицах в момент, когда тяжелая дверца ячейки со скрипом и тихим повизгиванием медленно открылась, и мы увидели небольшую пластиковую коробочку для бутербродов. Я осторожно взяла ее в руки, словно боялась, что она может взорваться. Не знаю, сможете ли вы в это поверить, но я в тот момент уже знала, что мы найдем внутри этой незатейливой упаковки.
Миниатюра была аккуратно обернута в специальную бумагу, которую всегда можно получить на почте, если вы отправляете посылку с предметами, поверхность которых нуждается в защите. Я почти не сомневалась, что держу в руках подлинник Вероники, но мнение специалистов, было просто необходимо. Было уже довольно поздно, когда мы приехали к дому господина Шайна. Но, судя по освещенным окнам, здесь еще спать не ложились. Поэтому комиссар без особых колебаний нажал на кнопку электрического звонка.
Кто и почему убил Смоллера?
– Это она! – радость, светившаяся в глазах коллекционера, заставила меня испытать чувство вины, ведь у меня были подозрения, что все это затеял сам Файн, чтобы получить страховку, – но как вам удалось ее найти? Где? Комиссар, я ваш должник на всю жизнь!
– Ну, о долгах мы поговорим как-нибудь потом, – комиссар все же не сдержал улыбки, – а сейчас я хотел бы быть уверенным, что это действительно оригинал миниатюры, а не очень искусно выполненная копия.
– Можете мне поверить, – Файн сиял как утреннее солнце, – я не могу ошибиться, я знаю на этой поверхности каждую точечку!
– Но для передачи информации в следственный отдел все равно необходимо будет заключение эксперта.
– Вы хотите сказать, что сейчас заберете у меня…
– Неужели вы думали, что мы ее оставим здесь? – искренне удивился Эрик Катлер, – кстати, у меня к вам убедительная
просьба, о нашей находке пока никому не сообщать.– Нет, я понимаю… – голос Файна слегка дрогнул, но здравый смысл ему не изменил.
– Вас развезти по домам? – спросил комиссар, когда мы опять оказались в его машине.
– Не знаю, – с изрядной долей сомнения промямлила я, – пожалуй, если вы не возражаете, я бы поехала с вами в управление, сомнительно, чтобы сейчас я смогла спокойно уснуть…
– Я тоже, – коротко поддержал мою мысль Дэвид.
– Нет проблем, – усмехнулся Катлер, – едем в управление!
Оказавшись в кабинете комиссара, я почувствовала себя спокойнее, словно до этого момента опасалась чего-то. Это был какой-то иррациональный страх, он исчез только после того, как Вероника была помещена в сейф.
Прежде чем расположиться вокруг большого комиссарского стола мы позаботились о кофе, без которого дальнейшее развитие событий было бы просто немыслимым. Дэвид занялся кофеваркой, я чашками, а Эрик Катлер извлек из ящика стола коробку с ванильными сухариками.
– Теперь, насколько я оцениваю ситуацию, главной проблемой становится убийство Пауля Смоллера, – начала я тот разговор, ради которого мы отказались от домашнего уюта и нормального отдыха.
– Но загадка похищения нами пока тоже не разгадана, – возразил Дэвид.
– А я думаю, что все это настолько связано, что нет смысла разделять эти проблемы, – заметил комиссар, – ответив на один вопрос, мы, как минимум, получим возможные варианты ответов на другие.
– Тогда, – приняла я эту точку зрения, – давайте решим, на какой из вопросов нам сейчас легче найти ответ.
– О похищении мы уже многое знаем, как мне кажется, – заявил Дэвид, – наиболее вероятный сценарий выглядит так: Похищение миниатюры было заказано одним из коллекционеров, ведь продать эту вещь фактически невозможно, а самому Смоллеру зачем она нужна? Электрик сам осуществил подмену оригинала на копию. Скорее всего, это было тогда, когда он ходил проверять, все ли на месте, после непонятного сбоя в работе оборудования, причем этот сбой в работе электронной системы наблюдения устроил он сам. Как он это сделал? Это уже вопрос к специалистам.
– К каким специалистам? – спросила я.
– Электронщикам, например…
– Моран все тщательно проверял, и не один раз, – возразил комиссар.
– А, может, Моран был в сговоре? – предположил Дэвид.
– Ну, да, – усмехнулась я, – а затем придумал для нас забавную сказочку в надежде, что мы верим в существование привидений, как минимум, виртуальных.
– Кстати, коллега, – неожиданно воскликнул Катлер, – вот программисту бы не мешало задать несколько вопросов. Но не Морану, тут нужен компьютерщик несколько другой специализации.
– Давайте вернемся к теме убийства. – я снова попыталась перехватить инициативу и вывести наш разговор в практическое русло, – самое время разобраться с мотивом и возможностями. Первое, что приходит в голову, это устранение свидетеля. Но подобный мотив сейчас вызывает сомнение, поскольку он был бы логичен только в том случае, если бы заказчик получил то, что хотел. Но мы уже установили, что Вероника хранилась в камере хранения на центральном вокзале, а знал об этом, скорее всего, только убитый. Значит, логичнее будет предположить, что…