Тайные боги Земли
Шрифт:
Глава 9
Электропоезд «Нелюбинск-Москва» неспешно вкатил под решетчатый дебаркадер одного из столичных железнодорожных вокзалов. Едва двери вагонов распахнулись, оттуда вывалила человеческая толпа и, подобно шумному горному потоку, устремилась к подземным переходам, через которые можно попасть либо на привокзальную площадь, либо в уютные недра знаменитого Московского метрополитена.
Лица идущих людей были отрешенно-равнодушными. Подавляющее большинство пассажиров этой утренней электрички приехали на работу. Кто-то собирался прошвырнуться по столичным рынкам и магазинам в поисках более дешевого и по возможности качественного товара. Лишь единицы прибыли в Москву, чтобы завоевать ее, подняться над всей этой серой народной массой, сделать так, чтобы о нем узнали сначала в этом городе, потом и во всей стране, а если уж очень повезет
Что касается моей скромной персоны, столь амбициозных задач, как покорение Москвы, России и прочего Мира, я не ставил, поскольку, как человек сугубо практичный, прекрасно понимал, какими последствиями может быть чревата пресловутая слава мирская. Мои планы были довольно скромными: обосноваться в многомиллионном мегаполисе, обзавестись доходным дельцем и жить себе поживать, как говорится: добра наживать. Поскольку какой-либо определенной цели в данный момент у меня не было, я не торопился покинуть провонявший табачным дымом и человеческим потом вагон пригородной электрички и до поры до времени оставался на своем месте, дожидаясь, когда схлынет людской поток.
Через четверть часа основная масса народа была успешно проглочена и утилизирована темными зевами подземных переходов. А еще через десять минут я стоял на привокзальной площади и наконец-то получил возможность вдохнуть полной грудью воздух столицы, изрядно загаженный, между прочим, выхлопными газами и разного рода привокзальными запахами.
Пристроившись в сторонке около мусорной урны, я закурил, стараясь унять дрожь в руках. Вообще-то Москва для меня никогда не была родным городом. По настоянию моей благоверной, все заработанные потом и кровью чеки, а также компенсационные выплаты за ранение, были потрачены на покупку московской кооперативной квартиры – уж очень Людочка жаждала сомнительных столичных благ. Прожил я здесь после ранения всего четыре года, да и те в основном по госпиталям да реабилитационным центрам, а когда меня по-тихому выдворили с моей законной жилплощади, и вовсе по подвалам и теплотрассам скитался – извечным прибежищам лиц без определенного места жительства. Казалось бы, сплошь негатив и разочарование, к тому же семнадцать лет здесь не был, а вот нате вам: ручонки затряслись, сердечко ёкнуло, в голове затуманилось.
Затянувшись горьким дымом, почувствовал себя намного увереннее. Огляделся. Москву я помнил еще времен Гавриила Попова. Это был грязный, неухоженный город – точь-в-точь ее вечно облаченный в неряшливый свитер градоначальник. Теперь, к своему глубокому удовлетворению, я не обнаружил на привокзальной площади зловонных куч мусора, обширных грязных луж и смелых до самоотверженности крыс, снующих повсюду. Вместо разбитого асфальта аккуратная брусчатка, на тротуарах ни одного лотошника с пирогами, шмотками и прочим товаром. Вот только цыган здесь по-прежнему в достаточном количестве. Одна с младенцем на руках вознамерилась подвалить ко мне, по всей видимости, с каким-нибудь заманчивым предложением, но, взглянув в мои честные глаза, тут же развернулась на сто восемьдесят градусов и заторопилась прочь, будто за ней гналась здоровенная свора собак.
Докурив папиросу до бумажной гильзы, отправил оную в урну. Сладко потянувшись, посмотрел на серое неприятное небо, осыпающее столицу самого большого государства белоснежной крупой, весьма колючей, к общему сведению. Почему-то именно сегодня, когда я все-таки решил распрощаться с Нелюбинском, в чью-то светлую голову там, в Небесной канцелярии, пришла мысль обставить это событие соответствующим образом – типа сама природа плачет и так далее. Впрочем, осадки на дорожку, если не ошибаюсь, принято считать доброй приметой. Поднял воротник своего кожаного плаща и, зябко поежившись, направился к гостеприимно распахнутым дверям метрополитена.
Для начала сгонял на Площадь Трех вокзалов, насколько мне было известно, именно там можно было без особых проблем и за умеренную плату снять жилье на любой срок проживания. Мне даже не пришлось выходить на улицу – в одном из подземных переходов я заметил одинокую женщину пенсионного возраста с соответствующей табличкой на груди. Подошел, просканировал сознание – вроде бы все чисто. Зовут Мария Сергеевна Сидякина. Временно проживает на квартире разведенной дочери, и пока та стремительно несется вверх по карьерной лестнице, а заодно подыскивает свое очередное счастье, старушка занимается воспитанием малолетнего внука. Свою квартиру сдает постояльцам из сугубо практических
соображений: «Почему бы деньжат не подзаработать, коль имеется такая возможность?»Я подошел. Мы разговорились. За пару минут без какого-либо магического вмешательства мне удалось расположить к себе женщину настолько, что она безоговорочно согласилась предоставить свою однокомнатную квартиру в полное мое распоряжение аж на целый месяц. Я тут же выразил готовность выплатить аванс и оправиться на смотрины жилой площади. Поскольку нужной суммы в рублях у меня не оказалось, пенсионерка согласилась принять квартплату в иностранной валюте по курсу. Перед тем как спрятать в свой ридикюль выданные мной американские банкноты, Мария Сергеевна подвергла каждую бумажку тщательнейшему анализу, даже посветила на них специальным фонариком.
– Всяко бывает, – удовлетворенно улыбнувшись, ответила пенсионерка на мой невысказанный вопрос, убрала деньги в сумочку и, подхватив меня под локоток, потащила в метро.
Квартира размещалась на третьем этаже кирпичного девятиэтажного дома, расположенного в десяти минутах ходьбы от метро Юго-Западная. Хоть и не самый центр, но и не какой-нибудь перепаханный тяжелой техникой район новой застройки. Мария Сергеевна поначалу пожелала переписать данные моего паспорта, но потом вдруг (не без моей, разумеется, подачи) беззаботно махнула рукой, мол, ни к чему все эти бюрократические формальности. Наскоро ввела меня в курс дела, вручила ключ и быстро умчалась забирать «своего ненаглядного Павлика», оставленного на время у одной хорошей знакомой. При этом обошлось без всяких там ханжеских: «Женщин не водить», «Водку не пить», «Музыку на всю катушку не врубать». Постоялец – мужчина степенный, сам все прекрасно понимает.
Оставшись наедине с самим собой, я расположился поудобнее в мягком кресле да призадумался. Вообще-то определенный план действий у меня в голове уже имелся, но сегодня отчего-то не очень хотелось приступать к его реализации. Квартиру снял аж на целый месяц, так чего же суетиться, чай не конармейская тачанка, чтоб с налету да развороту по цепи врага густой. Деньги у меня пока имеются – довольно крупная сумма. Должно хватить на реализацию моего плана. А коль не хватит, сгоняю в ближайший покерный клуб, с моими-то возможностями впору сразу в чемпионы записаться. Или зайду в какой-нибудь банк и попрошу у хозяина беспроцентный кредит в бессрочное пользование на благотворительной основе, авось, не откажет. Могу встать на Рублевском шоссе с дудкой и пудрить мозги проезжающим мимо олигархам, чтобы те остановились послушать и наградили соответствующим образом непризнанного гения. Короче говоря, в столице существует бесчисленное множество разнообразнейших способов вполне легального обогащения, ибо Москва, фигурально выражаясь, – огромная труба, по которой ежеминутно, ежесекундно движется могучий денежный поток, и главная задача всякого разумного индивида проделать в этой трубе достаточно широкое отверстие и присосаться к нему, да так, чтобы никакими силами невозможно было отодрать. По большому счету, я не был исключением из правил, но в отличие от многих, вовсе не жаждал шальных денег, а хотел их честно заработать, чтобы и с законом, и с собственной совестью оставаться в полной гармонии. А еще я хотел, чтобы на всей Земле наступило Всеобщее Счастье, но это уже в компетенции Господа Бога, которого, как мне внушали с самого детства, в природе не существует.
А не сгонять ли мне в Медведково? Там моя, точнее, теперь уже и не моя, а купленная на мои кровные, квартирка. Делать все равно нечего, не сидеть же и пялиться в «ящик». Посмотрю, что и как. Вспомню, как под детским грибочком собутыльничал с корешами – точно такими же бомжами. Поди, из них и в живых-то никого не осталось. Подивившись столь странному своему желанию, я оторвал зад от мягкого кресла и направился к выходу…
До своего бывшего жилища добрался часа за полтора. Сначала заглянул в одну приличную харчевню, расположенную неподалеку от моего временного пристанища. Отобедав, тормознул мотор. Назвал адрес и прильнул лбом к боковому стеклу, дивясь изменениям, произошедшим со столицей за минувшие годы.
– Впервые в Москве? – спросил водитель, судя по характерной внешности и легкому акценту, выходец с Кавказа.
– Да нет… жил здесь семнадцать лет назад, за это время ни разу сюда не приезжал.
– Понятно… семнадцать лет, – сочувственно зацокал языком таксист и покосился в мою сторону своими темными глазами.
– Да нет, брат, и вовсе я не оттуда, откуда ты подумал. – Широко заулыбался я. – Сроков не мотал. Был, типа, в длительной командировке.
– Ну, это совсем другое дело, земляк! – радостно покачал головой кавказец.