Тайные операции Второй мировой. Книга о военной разведке. 1944 год

Искусство введения противника в заблуждение в годы войны достигло небывалого в истории войн развития. Умение вскрывать тайные замыслы противника — тоже. Сочетание тщательного учета данных разведки о противнике и фактора внезапного удара на главном направлении было использовано Ставкой ВГК во время разработки плана операции «Багратион», в ходе ее подготовки и проведения.

Операцию «Багратион» решено было начать 19—20 июня. Утверждая 30 мая план Белорусской операции, Сталин, как это было уже не раз, заявил, что ближайшая задача Ставки — помочь командованию и войскам фронтов получше подготовить и провести задуманную операцию [118] . Перед Государственным Комитетом Обороны и Генеральным штабом была поставлена задача обеспечить войска всем необходимым.

118

Переписка Председателя Совета Министров СССР... С. 144—145.

Сталин предложил направить Г. К. Жукова и А. М. Василевского в Белоруссию в качестве представителей Ставки. Жукову предстояло заниматься координацией действий 1-го и 2-го Белорусских, Василевскому — координировать усилия 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов.

Приступая к подготовке Белорусской операции, Генеральный штаб, как отмечал в своих воспоминаниях генерал армии С. М. Штеменко, «хотел как-то убедить гитлеровское командование, что летом 1944 года главные удары Советской Армии последуют на юге и в Прибалтике» [119] .

119

Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны. Кн. 1. М.: Во-ениздат, 1985. С. 280.

3 мая командующему 3-м Украинским фронтом было отдано следующее распоряжение: «В целях дезинформации противника на вас возлагается проведение мероприятий по оперативной маскировке. Необходимо показать за правым флангом фронта сосредоточение восьми-девяти стрелковых дивизий у усиленных танками и артиллерией... Ложный район сосредоточения следует оживить, показав движение и расположение отдельных групп людей, машин, танков, орудий и оборудование района; в местах размещения макетов танков и артиллерии выставить орудия ЗА [120] , обозначив одновременно ПВО всего района установкой ЗА и патрулированием истребителей.

120

Зенитной артиллерии. — В. Л.

Наблюдением и фотографированием с воздуха проверить видимость и правдивость ложных объектов... Срок проведения оперативной маскировки с 5 по 17 июня с. г.» [121] .

Директива с подобным содержанием была направлена и командующему 3-м Прибалтийским фронтом. Маскировочные работы он должен был осуществить восточнее реки Череха.

Штеменко, который в 1944 году был начальником оперативного управления Генерального штаба и отвечал за проведение мероприятий по дезинформации противника, после войны писал: «...Противник сразу же клюнул на эти две приманки. Немецкое командование проявило большое беспокойство, особенно на южном направлении. С помощью усиленной воздушной разведки оно настойчиво пыталось установить, что мы затеваем севернее Кишинева, каковы наши намерения.

121

Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны. Кн. 1. С. 281.

Своего рода дезинформацией являлось также оставление на юго-западном направлении танковых армий. Разведка противника следила за нами в оба и, поскольку эти армии не трогались с места, делала вывод, что, вероятнее всего, мы предпримем наступление именно здесь. На самом же деле мы исподволь готовили танковый удар совсем в ином направлении...» [122]

Немецкая разведка действительно использовала все свои возможности для вскрытия замыслов советского командования. В зоне ответственности 3-го Украинского фронта были созданы ложные районы сосредоточения советских войск. Они были умело оборудованы. Немецкие разведчики и агенты, входившие в состав абвер-группы-106 [123] , действовавшей на территории Румынии, приняли макеты танков и артиллерии, передвижение войсковых подразделений, патрулирование истребителей за крупное сосредоточение советских войск на южном участке советско-германского фронта. Донесения об этом сосредоточении поступили в Берлин. Содержание некоторых из них стало известно резидентам советской военной миссии в Лондоне и в Стокгольме. Генерал-майор И. Скляров и полковник Н. Никитушев, которые ничего не знали о дезинформационных мероприятиях, проводившихся по указанию Генерального штаба, докладывали в Центр о том, что немецкая военная разведка отметила скопление советских войск на южном участке советско-германского фронта и полагает, что командование Красной Армии планирует провести главное наступление летней кампании 1944 года в южном направлении.

122

¹ Там же.

^ Чуев С. Г. Спецслужбы третьего рейха. Кн. 1. СПб.: Нева, 2003.

123

Чуев С. Г. Спецслужбы третьего рейха. Кн. 1. СПб.: Нева, 2003.

Данные военной разведки, поступавшие из Англии и Швеции, подтверждали, что операция по стратегической дезинформации противника развивается успешно не только на южном, но и на северо-западном участке советско-германского фронта. Командующий 4-й немецкой армией генерал К. Типпельскирх писал после войны, что генерал Модель, возглавлявший фронт в Галиции, не допускал возможности наступления русских нигде, кроме как на его участке.

Абвер и все его подразделения, действовавшие на советско-германском фронте: абверкоманда-103 (в составе абверфупп-107,-108,-109,-110 и -113), абверкоманда-104 (абвергруппы-111,-112,-118) и другие, а также германская политическая разведка В. Шелленберга не смогли вскрыть замыслы советского командования, связанные с операцией «Багратион». В Берлине считали, что удар войск Красной Армии возможен на юге, а также в Галиции в сочетании с ударом в Прибалтике.

Южное направление в Берлине считали наиболее опасным. Весной 1944 года войска 1-го Украинского фронта одержали ряд побед и продвинулись к границам Германии. Естественно, в результате этих наступательных операций впервые возникла реальная угроза безопасности рейха. Она приближалась с юга, где Красная Армия оказалась ближе всего к границам Германии. Учитывая и этот фактор, Гитлер приказал перебросить на юг значительные силы.

Готовясь к отражению наступления войск Красной Армии в Прибалтике, противник тоже стал перебрасывать свои войска из Норвегии в Таллин и Ригу. О ходе этих перебросок по Балтийскому морю полковник Н. Никитушев своевременно сообщал в Центр.

Для того чтобы заставить противника рассредоточить свои резервы по всему советско-германскому фронту от Белого до Черного моря и отвлечь внимание немецкого командования от белорусского направления, Генеральный штаб принял еще одно важное решение: нанести удар по противнику на Карельском перешейке и в Карелии. Этот удар мог вывести Финляндию из войны. В Генеральном штабе из данных военной разведки было известно, что эмиссары финского правительства тайно от Гитлера побывали в Стокгольме и провели с советским посланником А. М. Коллонтай встречи, на которых в предварительном порядке оговаривались условия выхода Финляндии из войны. Александра Михайловна обсуждала с военным атташе полковником Н. Никитушевым результаты переговоров с финнами. О советско-финских контактах Никитушев докладывал в Центр. Его донесения свидетельствовали, что Финляндия начала активно искать приемлемые для нее условия выхода из войны. Это означало, что фашистский союз дал глубокие трещины. Финляндия из гитлеровской обоймы могла выпасть в любое время. Для того чтобы ускорить это, необходимо было нанести по немецко-финской группировке сильный удар.

Таким образом, в северном секторе советско-герман-ского фронта в первой половине 1944 года объективно назревали важные события. После провала плана германского командования «Нордлихт» в 1942 году и срыва операции германских войск по захвату Ленинграда [124] Красная Армия готовилась ликвидировать блокаду северной столицы. Войскам Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов противостояла группа армий «Север» (180-я и 16-я армии), которой командовал генерал-фельдмаршал Г. Кюхлер. Эта немецкая группировка имела в своем составе 741 тысячу солдат и офицеров, 10 700 орудий и минометов, 385 танков и штурмовых орудий и 370 самолетов.

124

Чернухин В. А. Несостоявшийся «Нордлихт» // Военно-исторический журнал. 2005. № 1. С. 8—12.

Гитлеровцы за два с половиной года создали на этом участке фронта сильно укрепленные оборонительные рубежи, построили железобетонные и дерево-земляные огневые точки, прикрыли их минными полями и проволочными заграждениями.

Для поддержки группы армий «Север» германское командование держало на территории Норвегии около десяти дивизий.

Германско-финской группировке противостояли войска Карельского, Волховского и Ленинградского фронтов. Им предстояло сыграть особую роль в реализации замыслов летней кампании 1944 года, которая разрабатывалась в Генеральном штабе.

Для согласования операции в Карелии в Москву был вызван командующий Карельским фронтом К. А. Мерецков [125] . Подготовительные мероприятия к операции на северном участке советско-германского фронта тоже были замечены германской военной разведкой.

Уже после войны, в марте 1946 года, на военно-теоретической конференции Г. К. Жуков говорил, что для успешного проведения стратегической наступательной операции необходимо «отличное знание противника, правильная оценка его замыслов, сил, средств; умение учесть, на что он способен и на что не способен, на чем можно его поймать. Это достигается длительной и глубокой разведкой» [126] .

125

Яковлев Н. Маршал Жуков. М., 1995. С. 192.

126

Яковлев Н. Маршал Жуков. С. 193.