Тайные волхвы

Аримаспы неутомимо рубили мечами, наступали, прикрывались щитами, некоторые герои прорывались далеко вперед в хищную стаю, и там, став спиной друг к другу, яростно и азартно отражали бешенные атаки.

Николай придержал коня. Радар с загоревшимися глазами наблюдал за боем, вдруг азартно закричал:

– Эй, вас же обходят!.. Эх, от непорядка и сильная рать гинет... Ломайте, ломайте им рога!

Рогов не было ни у аримаспов, ни у грифов, так что Николай не понял, за кого болеет Радар. А тот уселся в седле как на трибуне стадиона, возбужденно комментировал:

– Ого удар!.. С дурной рожи и нос долой... Ха-ха, выше лба ухи не растут, а рога - еще как!.. Во-во, одно дело олень, другое дело рогатый... Так его, так! Смирного пса и петух бьет!.. Бей, урюпинцев на сто лет припасено!.. Что медлишь? Лося бьют в осень, а урюпинца всегда!..

Вдали запела боевая труба. Конь под Николаем дернулся в схватку. Николай с трудом отвернул его в сторону. Конь покосился на него огненным глазом, разочарованно вздохнул. Николай прочел по выражению лошадиной морды, что он думает о таком всаднике, покраснел и сказал, оправдываясь:

– Незачем керосина подливать... Мы ж не знаем, за что они дерутся, кто имеет больше прав на золото.

Радар услышал, хмыкнул:

– Какая тебе нужна правда? То люди, а то какие-то крылатые жабы.

– Я не расист. Надо быть справедливым ко всем.

– Ну тогда подеремся за грифов?
– предложил Радар, не задумываясь. Они тоже молодцы, вон как бьются!.. Ну хоть самую малость. Всего пару молодецких ударов...

– Воевода, князь... Какой же ты ребенок! Подраться, пару ударов... Разве за этим приехали? Давай думать, как бы склонить на свою сторону.

– Аримаспов или грифов?

– Какая разница? Лучше бы и тех, и других.

Радар пустил коня вскачь. Неподалеку сражались двое рослых аримаспов с тремя могучими грифами. Гремело железо, в стороны разлетались костяные пластинки, но падали на землю и разбитые щиты, обломки оружия... Радар на ходу крикнул, один из аримаспов неохотно вышел из схватки, подошел с Радаром к Николаю.

Дышал он тяжело, воздух с хрипами вырывался из его широкой груди. На Николая смотрело суровое лицо немолодого человека. Железный шлем был надвинут по самые брови, единственный глаз блестел как слюда.

– Это один из племенных вождей, - пояснил Радар торопливо.
– А это царевич Коло... то бишь, Колоксай. Мы прибыли из дружественной Скифии...

– Если она дружественная, - перебил племенной вождь, - то почему не вышлет военную помощь? Мы бы стерли с лица земли этих гнусных чудовищ...

– Мы не так понимаем помощь, - ответил Николай мирно.
– Мы могли бы выступить арбитрами, посредниками... Все-таки худой мир лучше доброй ссоры.

Единственный глаз вождя яростно сверкнул:

– Нет!!! Добрая драка всегда лучше худого мира. Мы рождены для битв. Мы аримаспы, дети неистового Арея! И мы это докажем, когда уничтожим эту помесь жаб, сычей и крыс!

– Все понятно, - вздохнул Николай.
– Простите, что отвлек вас от такого привычного и необходимейшего дела. Разрешите откланяться.

Племенной вождь, успев отдохнуть, поспешил к месту схватки. Николай видел, как он ворвался в самую гущу противника, меч заблестел как молния. И снова жестокая улыбка заиграла на мужественном лице воина...

Николай тронул поводья, но конь заворожено наблюдал за схваткой и делал вид, что не заметил команды. Его мускулы подрагивали, словно он повторял прыжки сражающихся на поле воинов.

Рванув поводья, Николай заставил коня повернуть обратно. Рядом ехал Радар, его конь тоже с сожалением оглядывался на поле схватки.

– Даже кони с ума посходили, - сказал Николай сердито.
– Романтика!.. Воинская доблесть!.. Пасть за честь оружия!.. Не посрамим!.. Ладно, коням простительно, они меньшие братья, сами еще не шурупают. А это ж люди!

– Может, одним глазом плохо видно?
– предположил Радар.

– Ты с двумя и то...
– уличил его Николай.
– Сколько они так уже дерутся?

Радар пошевелил губами, посчитал в уме, сказал осторожно:

– Да не меньше, чем полвороны... Хотя вру, с ворону будет! Когда Горакл проходил по этим краям, уже тогда дрались. Тогда сражение шло и по всем окрестным полям.

– Люди и грифы гибнут за металл, - вздохнул Николай.
– Конечно, за тысячи лет истребительной войны популяция уменьшилась здорово... Если не помирятся, то вовсе истребят друг друга.

– Разве такие помирятся?.. Нашим внукам их уже не зреть. Только по песням, по легендам... А нам с тобой искать других союзников.

– Где?

Они вернулись в город. Усталые кони, чуя кормушки, рысцой понеслись к терему. Когда ехали через двор, вдруг раздался страшный звериный вопль, чем-то удивительно знакомый.

Радар с подозрением покосился на Николая:

– Это не ты?.. Тогда это другой дракон. Доподлинный.

– Дракон?
– не поверил своим ушам Николай.

– Что удивляешься?.. Может, не дракон, кто-то перекинулся драконом, а назад не смог. Или не захотел.

– Н-но... какой дракон? Змей Горыныч?

– Не-а. Горынычи дикие, а этот натаскан для больших драк, потому и кличут его драконом. Я этого сам, помню, отлавливал по молодости... Я ведь из простых, при твоем деде Скифе в ловчих хаживал!

– Пойдем посмотреть дракона, - сказал воспрянувший Николай.

– Пойдем, - согласился Радар все тем же безнадежным тоном.

Он привел Николая на заднюю часть двора. Еще издали Николай услышал зловоние. Возле забора был небольшой котлован, стены выложены валунами. Николай опасливо подошел к краю, заглянул вниз.

Дракон лежал на дне. Мордой и размерами отдаленно напоминал носорога, только сзади туловище утончалось клином и переходило в короткий мощный хвост. Голова и вся спина покрыты толстыми костяными пластинами, довольно потертыми. Лапы тоже в панцире, как у ящерицы, зато брюхо серо-розовое, с редкой как коровы шерстью.

– Теперь, - сказал рядом Радар, - драконов заводят больше для того, чтобы стравливать друг с другом. Простой люд тешится петушиными боями, кто побогаче - бычьими, а князья - драконьими...