Тайные войны спецслужб
Шрифт:
Были и такие, кто настаивал, чтобы и впредь все события, происходящие на советском политическом Олимпе, подавались именно в такой, непристойной аранжировке. И, надо сказать, они свое предложение аргументировали достаточно веско, доказывая, что в такой подаче материалов о Советском Союзе отчуждение от идей социализма у американцев произойдет быстро и бесповоротно.
Понять их можно. Согласно плану репортажа мой комментарий прерывался заставками в виде выступавшего с трибуны Андропова. И надо же было случиться таким совпадениям: в тот момент, когда он делал паузу, сладострастные подвывания Натальи усиливались…
То есть для последней
По их мнению, весь социалистический лагерь — один большой бордель, где за красивой вывеской сплошной разврат. А в качестве доказательства мои почитатели ссылались на эпизоды из моего же репортажа.
Ну, к примеру, Андропов говорит что-то о повышении трудовой дисциплины, после чего, в ожидании аплодисментов, делает паузу. И получалось так, что аплодисменты звучали вслед за сосательными причмокиваниями Натальи и ее воплями: «Ой, как я его хочу!» или «Ой, я сейчас кончу!»
Весь ужас был в том, что кричала она по-английски, я ведь сам ее этим фразам обучил во время совместных занятий сексом…
— Для чего? — удивился Вареник.
— Как для чего?! Ясное дело — для взаимной стимуляции процесса… — Помолчав секунду и переведя дыхание, Левен продолжил:
— Не мне тебе объяснять, Геннадий, какую политическую подоплеку можно отыскать в выданном мною в эфир репортаже. При соответствующем желании, конечно. И отыскали-таки!
Американского посла в Москве вызвал к себе сам министр иностранных дел Громыко и отсношал по первое число, после чего МВД СССР направил в Госдеп США ноту протеста.
Это в итоге и решило мою судьбу как представителя Си-эн-эн в Москве. В общей сложности карусель крутилась целый месяц, после чего я еще месяца два искал работу… В общем, никому не желаю побывать в моем положении!
«Откуда мне известны факты, изложенные Чарльзом? Что-то очень близкое и знакомое… Сдается мне, что я уже где-то это слышал… или читал, но где?». Додумать Вареник не успел, потому что Левен громко скомандовал:
— Ладно, оставим это, пора спускаться в ресторан, я чертовски голоден, а здесь прекрасная кухня… Да и вообще, любая страна лучше всего познается желудком, а не умом и сердцем. Сейчас ты в этом убедишься!
Только прошу тебя, уж если ты выглядишь англосаксом, то и веди себя соответствующим образом, смотри на происходящее вокруг тебя их глазами и ничему не удивляйся, хотя бы внешне! Договорились? А морализировать и бичевать загнивающий империализм будешь на своих партсобраниях… Короче, расслабься, Геннадий, и наслаждайся жизнью, она — прекрасна!
Вареник воспринял слова американца как сигнал и стал стаскивать с себя плащ, жадно вглядываясь в интерьер номера. Такое великолепие ему доводилось видеть только в музеях, но тут-то была гостиница!
Старинные гобелены и гравюры на стенах, изящная, грациозной формы мебель, мягкие диваны и кресла создавали атмосферу ненавязчивой роскоши и рафинированного комфорта, доступных лишь избранным.
Расхаживая по толстому ворсистому ковру (наверняка — персидскому!), Вареник ненароком заглянул в ванную комнату. Ба! И здесь выставка лоснящейся неги, заставлявшей рычать от удовольствия: такие ванные, все в мраморе и в зеркалах, по прикидкам разведчика, должны были иметь только западные кинозвезды первой величины…
— Послушай, Чарли, это же королевские
апартаменты, сколько роскоши вокруг! Кто здесь обычно останавливается?— Нет, милый мой, мы с тобой в обыкновенном люксе, а номера для особо важных персон расположены на третьем этаже… Вот там — да, настоящая роскошь… Там в нескольких номерах, каждый из которых состоит из двенадцатикомнатной анфилады, находят приют арабские шейхи, наркобароны, звезды эстрады и кино мировою масштаба…
Недавно, например, здесь гостили сын короля Саудовской Аравии, Брижит Бардо, Сальвадор Дали, ансамбли «АВВА», «BONY М», а Клаус Кински, тот вообще неделями не выезжал из «Оазиса»…
Не знаю точно, кто сейчас из знаменитостей обживает упомянутые мною кельи, но, думаю, что нам тоже что-нибудь перепадет, и мы непременно кого-нибудь из редких экспонатов рода человеческого встретим. Тем более что сегодня пятница — конец рабочей недели. На уикенд сюда такие птицы слетаются, у-у-у!
В «Оазисе» всегда присутствует цвет нашей Вселенной, поэтому здесь постоянно царит атмосфера вечного праздника!
Было самое начало весны, и на холодную закуску молодым людям принесли громадный серебряный ковчег, наполненный колотым льдом, на быстро таявшей поверхности которого были уложены в своих раковинах громадные «королевские» голландские устрицы — последние в уходящем зимнем сезоне. Их прозрачные тельца под лучами ослепительного полуденного солнца, косо падавшими прямо на стол, приобретали удивительный перламутровый оттенок. Разрезанные пополам марокканские лимоны, словно водяные лилии, дрейфовали вдоль серебряной кромки в талой воде.
«Черт побери, и вот так живет некогда побежденная нами страна! Да уж лучше бы мы со всем своим богатством сдались ей в плен…
Так, — одернул себя разведчик, — не будем драматизировать, надо сосредоточиться на предстоящей беседе с Чарльзом…
Черт! Я все-таки должен вспомнить, откуда мне известно то, о чем рассказывал американец… Какая-то деталь мешает мне восстановить всю картину… Нужна зацепка, какой-нибудь намек или ассоциация, которые бы помогли расставить все по своим местам… Ладно, подождем!»
На столе появились изящные подсвечники, тут же зажглись и свечи. Еще один источник света был явно лишним, но возражать никто не стал. Бесчисленное количество столовых приборов, крахмальные салфетки и изогнутые в желании угодить официанты расслабляли и предрасполагали к безоглядному чревоугодию, но никак не к обдумыванию плана беседы с американцем.
Левен с легкой ухмылкой наблюдал за реакцией русского.
— Ну как, нравится? Но это только начало. Я обещал тебе омовение… Вот оно действительно вызывает фонтан ни с чем не сравнимых ощущений… Ну так что, пойдем?
— Разумеется! — с готовностью ответил Вареник, у которого от окружающего великолепия слегка закружилась голова. Он поднял бокал «шабли» и потянулся за очередной устрицей, как вдруг увидел, что в проеме двери появились и застыли в ожидании метрдотеля три знакомые уже нимфы…
— А вот и наши соседки, — произнес Левен и приветственно помахал им рукой.
Подняв глаза на онемевшего от удивления сотрапезника, вежливо, но очень твердо произнес:
— Геннадий, мы договорились с тобой: здешние традиции ты воспринимаешь глазами англосакса, не так ли? Да и вообще, ты — мой друг из Штатов, так что веди себя как подобает штатнику в этой ситуации. Ясно?