Тайные знания

Но в настоящее время, когда мы берем идола, чтобы погрузить его в воду, он все еще как неиспользованный патрон, а мы уже собираемся его топить. Естественно, нам очень печально из-за этого. В былые времена, в течение двадцати одного дня поклонения патрон был бы уже отработан, он бы уже выполнил свое назначение; за это время погружение или исчезновение идола уже бы произошло.

Поклонение — это погружение. Вы начинаете свое путешествие от идола, и он — только начало процесса; ритуал поклонения — это метод, посредством которого вы отправляетесь в путь. По мере того как вы погружаетесь в поклонение, идол исчезает, и остается только состояние поклонения. Если вы остановились на идоле, вы не знаете, что такое поклонение. Если вы будете двигаться в переживание поклонения, вы увидите его корни и поймете истинное назначение идола.

Какие фундаментальные законы задействованы при поклонении идолу? Во-первых, чтобы прыгнуть в беспредельную истину, которую вы ищете, нужна твердая почва, трамплин. Высшая истина не нуждается в твердом основании, но вам самим требуется место, откуда вы взлетите, откуда вы сможете совершить прыжок. Вы решили прыгнуть в океан, а океан бесконечный; вам понадобится берег, место, откуда вы сможете прыгнуть. До тех пор пока вы не прыгнете, где еще вы можете быть, как не на берегу? Когда вы прыгнете, вы оставите его позади, но разве вы обернетесь, чтобы поблагодарить берег, с которого вы прыгнули в бесконечность?

Это кажется противоречивым. Как из формы можно прыгнуть в бесформенное? С рациональной точки зрения это утверждение неправильно. Как форма может привести к бесформенному? Форма должна привести только к более глубокой форме. Если бы об этом спросили Кришнамурти, он бы ответил, что это невозможно. Как из формы можно выпрыгнуть в бесформенное? Как из слова выпрыгнуть в бессловесное?

Но нет, все прыжки в бесформенное совершаются из формы потому, что на глубинном уровне форма не противоположность бесформенного, а только часть его — неотъемлемая часть. Она кажется нам чем-то отдельным только из-за ограниченности нашего восприятия, но на самом деле форма и бесформенное неделимы.

Когда мы стоим на побережье и смотрим на океан, мы ощущаем берег и океан отделенными друг от друга, и противоположные берега тоже кажутся отделенными. Но если мы погрузимся под воду, то увидим, что оба побережья объединены океанским дном.

Если посмотреть на эту ситуацию с научной точки зрения, то обнаружится очень интересный факт. Океанское дно целиком покрыто илом и песком: нырнув в океан, мы найдем там песок; вырыв яму в земле на берегу, мы найдем воду. Выражаясь научно, можно сказать, что в океане больше воды и меньше грязи, а на побережье больше грязи и меньше воды. Разница состоит только в пропорции, соотношении компонентов, но в действительности они нераздельны — все едино и взаимосвязано.

Все, что мы характеризуем как обладающее формой, соединено с бесформенным, а бесформенное также соединено с формой. Мы живем в мире форм, и в концепции идола учитывается факт, что мы живем в мире форм. Таково положение дел, это то, где мы есть; мы можем начать наше путешествие только оттуда, где мы сейчас находимся, а не оттуда, куда хотим попасть. Многие философские системы берут начало там, где нам следует закончить, но как можно начать путь оттуда, где нас нет? Путешествие должно начаться там, где мы находимся сейчас.

Но где же мы находимся? Мы живем в мире форм. Все наши переживания относятся к форме, к проявленному. Мы не знаем ничего такого, что не имело бы формы, было бы непроявленным. Когда мы влюблялись, мы любили форму, когда мы ненавидели, мы тоже ненавидели форму. Все, что нас привлекает или отталкивает, относится к форме. Все наши друзья и враги живут в мире форм; все, что мы делаем, делается по отношению к формам.

Изначальное понимание значения религиозных статуй и идолов учитывает этот факт; поэтому, если мы собираемся отправиться в путешествие к бесформенному, нам придется придать бесформенному какую-то форму. Конечно, эта форма будет соответствовать нашим вкусам.

Один находит бесформенное в Махавире, кто-то другой — в Кришне, а кто-то еще — в Иисусе. Кто бы ни увидел бесформенное в Иисусе, посмотрев ему в глаза, он найдет дверь, распахнутую в бесформенное небо; кто бы ни держал Иисуса за руку, он обнаружит, что рука эта перестает быть рукой Иисуса и превращается в руку бесконечности. Если кто-то, услышавший слова Иисуса, ощутит, как его сердце завибрировало, — не в ответ на слова, а в ответ на то, что стоит за ними, — он создаст статую Иисуса и будет поклоняться ей; для него не будет более легкого способа прыгнуть в бесформенное, чем этот.

Один обретает бесформенное в Кришне, другой — в Будде, а третий — в Махавире. Но помните: поначалу бесформенное, бесконечное можно увидеть только через какую-нибудь форму; непосредственно увидеть чистую бесформенность никто не может. У нас нет способности видеть его напрямую, — бесформенное должно прийти к нам облеченное в форму.

Именно это и означает инкарнация божественного — бесформенное приняло границы и форму, бесконечное решило предстать перед вами в телесной, осязаемой форме. Это кажется противоречивым, но это то, в чем состоит суть божественного воплощения. Воплощение божественного — это что-то вроде площадки, с которой вы можете видеть бескрайнее небо. Воплощение божественного — это проблеск бесформенного. Вы не можете напрямую взаимодействовать с бесформенным, его можно испытать только через какую-то форму. И если это однажды случилось, с помощью этой формы переживание может с большой легкостью повторяться снова и снова.

Кто-то, взглянув на Будду, увидит его живым, восстающим с картины или иконы. Для тех, кто любит Будду, его статуя постепенно исчезнет, и почувствуется живое присутствие Будды. Будда, Махавира, Кришна или Христос — все они оставили после себя приспособления, через которые с ними можно взаимодействовать. Посредством этих приспособлений их последователи могут установить контакт с ними; поэтому изготовление статуи — дело весьма специфичное.

Искусство и наука создания религиозных статуй включает в себя множество концепций и расчетов. Если при создании статуи принимать их во внимание, то такая статуя может повести вас глубже в медитацию. В этой связи хорошо вспомнить о двух-трех моментах…

Если вы видели статуи Будды, то могли заметить, что они изображают скорее некое состояние бытия, а не конкретную личность. Если вы глубоко вглядитесь в статую Будды, то через несколько секунд ощутите, как со всех сторон на вас изливается великое сострадание. Его поднятая рука, полузакрытые глаза, пропорционально вылепленные черты лица, его деликатное выражение, его поза — все это в каком-то глубоком смысле предназначено вызывать сострадание.

Когда кто-то спросил великого французского художника Сезанна, почему он пишет картины, он ответил: «Я пишу их только для того, чтобы посмотреть, какую форму примет на холсте определенное чувство, определенное ощущение в моем сердце. В моих стараниях выразить это чувство, появляется картина».

Если кто-то медитирует на эту картину, он сможет испытать то же ощущение, что присутствовало в сердце художника.

Это неосознаваемое явление; когда вы смотрите на картину, то видите только форму. Но если вы видите только форму, тогда вы не сможете понять душу художника. Если кто-нибудь нанесет на холст линии крест-накрест, то это будут не просто перекрещивающиеся линии. Если вы сконцентрируетесь на них, в вашей душе тоже что-то окажется крест-накрест, поскольку природа ума такова, что он вибрирует согласно тому, что видит снаружи. Если те же линии нанести с определенной симметрией, ваш ум также приобретет некоторую гармоничность.