Тайный крестовый поход

Альтаир не собирался с ним играть. Опасность миновала. Альтаир убедился, что Бушар не притворяется, и лишь потом пронзил его мечом.

Бушар повалился на землю, а Альтаир опустился рядом с ним на колени. Тамплиер посмотрел на него, и Альтаир увидел в его глазах уважение.

— Ты… верен своему Кредо, — прошептал он.

— А ты забыл своё.

— Не забыл… расширил его границы. Большинство даже не подозревает, насколько сложно устроен мир. Если бы ты, ассассин… если бы ты умел не только убивать, то бы понял нас.

Альтаир нахмурился.

— Избавь меня от своих нравоучений. И знай, что я лучше погибну, но никогда не позволю Яблоку, Частице Эдема, попасть в чужие руки.

Когда он сказал это, то спиной ощутил тепло, будто Яблоко услышало его.

Бушар иронически улыбнулся.

— Береги его, Альтаир. Со временем… ты придешь к тем же выводам, что и мы…

И он умер. Альтаир закрыл его глаза, когда здание вдруг содрогнулось. На ассассина посыпались осколки. Пушечный залп. Тамплиеры стреляли в архив. Просто великолепно. Они решили ничего после себя не оставлять.

Альтаир подошел к Марии и помог ей встать. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, и между ними словно проскочила молния. Потом она потянула его за руку, и они вместе выбежали из комнаты под залпы пушечных орудий. Альтаир обернулся как раз в тот момент, когда две великолепные колонны треснули и обрушились, огромные каменные осколки разбились о пол. А потом они снова бежали, перескакивая через две ступеньки, наверх, прочь от рушащегося архива. Здание сотряс еще один взрыв, и на лестницу обрушились камни, но Альтаир и Мария не останавливались, пока, наконец, не добрались до выхода.

Ступени под ними обрушились, и Альтаир едва успел вскарабкаться на площадку перед дверью и втянул следом Марию. Толкнув дверь, они вышли наружу. В этот момент раздались новые залпы, окончательно обрушивая здание. Альтаир и Мария прыгнули вперед.

Несколько минут они лежали на земле, тяжело дыша и радуясь, что они живы.

Потом, когда последние корабли тамплиеров скрылись за горизонтом, увозя с собой архив, Альтаир и Мария пришли в порт Лимассола. Солнце медленно тонуло в море.

— Я пожертвовала многим, чтобы вступить в ряды тамплиеров, — после долгого молчания сказала Мария. — Но теперь служение Ордену и всё, что связывало меня со Святой землей, утратило смысл. Не знаю, нужно ли мне пытаться что-то вернуть.

— Ты вернешься в Англию? — спросил Альтаир.

— Нет… Я уже слишком далеко от дома, так что отправлюсь в путешествие на восток. Возможно в Индию. Или на край света… А ты?

Альтаир задумался, наслаждаясь близостью к ней.

— Когда-то, когда был жив Аль Муалим, мне казалось, что я живу на грани, и что мой единственный долг — привести остальных к этому же пределу.

— Когда-то я тоже так думала, — согласилась она.

Альтаир вытащил из мешка Яблоко и поднял его.

— Этот артефакт ужасен, но в нем заключены чудеса… Я бы хотел узнать о нем как можно больше.

— Ты ступаешь по краю, Альтаир.

Он кивнул.

— Знаю. Меня погубило любопытство, Мария. Я хочу встретиться с лучшими учеными, изучить библиотеки всего мира, узнать все тайны природы и вселенной.

— И все за одну жизнь? Немного самонадеянно…

Он усмехнулся.

— Кто знает. Возможно, одной жизни вполне достаточно.

— Возможно. И куда ты направишься?

Альтаир улыбнулся ей, осознав, что хочет, чтобы Мария всегда была рядом с ним.

— На восток, — ответил он.

ЧАСТЬ IV

ГЛАВА 48

15 июля 1257 года.

Иногда Маффео странно на меня смотрит. Словно он мне одновременно и верит, и считает, что я что-то от него утаиваю. Пока я рассказывал ему историю Альтаира, он несколько раз бросал на меня подобные взгляды. Смотря, как кипит жизнь на рынке Масиафа, наслаждаясь прохладой катакомб под цитаделью, прогуливаясь вдоль крепостной стены и наблюдая за тем, как кружащие над долиной птицы изредка пикируют вниз, он иногда смотрел на меня, будто хотел сказать: «Что ты скрываешь от меня, Никколо?»

Правильный ответ, конечно, «ничего». Я уж не говорю о том, что и меня самого терзали не угасающие подозрения, что, в конце концов, история эта должна к чему-то нас привести, и что Альтаир неспроста рассказывал мне всё это. Может она приведет нас к Яблоку? Или к дневникам Альтаира? Или к Кодексу [11] — книге, в которую он записал самые значимые свои открытия?

В общем, Маффео снова бросил на меня странный взгляд.

— И?

— Что «и», брат?

— Альтаир и Мария отправились на восток?

11

Кодекс, состоящий из 30-ти страниц, персональный журнал Альтаира, который он написал после смерти Аль Муалима. В нем рассказывается о исследованиях Яблока Эдема, которым он обладал, а так же некоторые биографические факты и различные статьи, связанные с убийствами. Кодекс побывал и во дворце Чингисхана, потом Альтаир передал его Никколо Поло, а тот его передал своему сыну, Марко Поло (тут эта информация не сходиться с автором книги, т. к. Боуден пишет (ниже), что кодекс утерян ассассином по имени Никколо Поло при возвращении в Венецию из Масиафа). Он, в свою очередь, вручил его Ассассину Данте Алигьери. Данте передал Кодекс своему ученику — Доменико Аудиторе. В конечном счете, он был утрачен, чтобы пираты, нанятые Тамплиерами, не смогли украсть его с борта судна, остановившегося в Отранто. Ассассины решили попытаться собрать обратно страницы Кодекса, но к 1476 году были собраны только 6 страниц. В этом же году Эцио Аудиторе да Фиренце, после смерти отца, стал Ассассином, и к 1499 году он собрал все страницы Кодекса, разбросанные по всей Италии. Каждая страница специально была зашифрована, и единственные люди, которые могли их расшифровать — Джованни Аудиторе, отец Эцио, и друг молодого Ассассина, художник и изобретатель, Леонардо да Винчи. Но так как отца Эцио убили, то остался только один человек. В Кодексе было пророчество, которое гласило, что придет пророк, соединит он две Части Эдема и откроет Хранилище. К началу 21-ого века страницы Кодекса снова были потеряны; многие из них хранились либо у частных коллекционеров, вероятнее всего Тамплиеров, либо выставляются в музеях.

— Маффео, Мария — мать господина, пригласившего нас в Масиаф, — Дарима.

Маффео повернулся к солнцу и закрыл глаза, наслаждаясь теплом и обдумывая мои слова. Уверен, он пытался мысленно найти в лице Дарима, которого мы знали, — мужчины лет шестидесяти с обветренным лицом, — черты лица женщины, которую мы никогда не видели, его матери, Марии.

Я дал ему время для размышлений, снисходительно улыбаясь. Как и Маффео, донимавший меня вопросами на протяжении всего рассказа, я сам перебивал Мастера, хотя и делал это с большим уважением и почтением, чем мой брат.

— А где сейчас Яблоко? — спросил я однажды.

Честно говоря, я втайне надеялся, что в какой-то момент Альтаир покажет мне артефакт. Он почтительно отзывался о нем, а порой в его голосе звучал даже страх. Вообще-то, я надеялся сам увидеть Яблоко. Возможно, чтобы понять, чем оно так притягательно.

К сожалению, этого не произошло. Мой вопрос натолкнулся на его раздраженное бормотание. Погрозив пальцем, он предупредил, чтобы я не забивал себе голову мыслями о Яблоке. Вместо этого мне следовало больше внимания уделить Кодексу. Альтаир сказал, что страницы Кодекса содержали все секреты Яблока, так что я мог изучить их, не подвергаясь пагубному влиянию артефакта.

Кодекс. Да, я решил, что именно Кодекс станет для меня самой значимой вещью. Самой значимой в моем будущем.

Оторвавшись от воспоминаний, я смотрел, как Маффео обдумывает тот факт, что Дарим был сыном Марии и Альтаира, и то, что их противостояние, в конце концов, сменилось уважением, потом влечением, дружбой, любовью и, наконец…

— А свадьба? — спросил Маффео. — Они с Альтаиром поженились?

— Да. Два года спустя после описываемых событий, они поженились в Лимассоле. Церемонию решили провести там в знак уважения к киприотам, позволившим разместить на острове базу ассассинов и передавшим ключи от крепости Ордену. Уверен, что Маркос был почетным гостем на том празднике, а несколько иронических тостов было произнесено в честь пиратов, которые в какой-то мере были виновны в знакомстве Альтаира и Марии. Вскоре после свадьбы ассассин с супругой вернулись в Масиаф, где и родился их сын, Дарим.