Тайный враг

– Я мучаю лишь тех, кто преступил закон.

– Это ты так думаешь. А те, кому ты выламываешь руки, думают иначе.

– По-твоему, они заслуживают пощады лишь потому, что вызывают в твоем сердце жалость?

– Я не собираюсь спорить с тобой, Пырей. Распорядись привести сюда Ольстру и ее сына. Если ты не сделаешь этого, я тебя убью. Считаю до пяти. Один… Два…

– Ты не посмеешь меня убить.

– Три.

– Остановись, пока не поздно!

– Четыре…

– Хорошо! – выдохнул Пырей. – Хорошо, я сделаю, как ты просишь! Но ты все равно не сможешь выбраться из пыточного дома.

– Тогда тебе не о чем волноваться, – с усмешкой заявил Глеб. Он качнул стволом ольстры. – Давай, дознаватель, не тяни время. И не делай глупостей.

– Хлыщ! – гаркнул Пырей. – Хлыщ!

Дверь приоткрылась, и в щели появилась лохматая голова помощника:

– Звал, Пырей?

– Приведи ко мне дочку кузнеца и ее ублюдка.

– Ты уверен? После последней пытки они едва не померли от мук. Может, дать им чуток отдохнуть?

– Спорить будешь, смерд?! – раскатисто прорычал Пырей. – Веди, сказал!

Хлыщ поспешно скрылся за дверью. Дознаватель уставился на Глеба.

– И все же не понимаю, – вздохнул он. – Ты много лет убиваешь темных тварей. А когда я, княжий дознаватель, занялся тем же, ты угрожаешь мне смертью. Где справедливость?

Глеб нервно дернул щекой.

– Я уже сказал тебе, что не желаю спорить.

– Но…

– Просто захлопни пасть и жди.

Лицо Пырея стало еще угрюмее.

– Если ты убьешь меня, тебе никогда не будет прощения. Княжьи ловчие достанут тебя из-под земли.

Глеб усмехнулся.

– Однажды они уже пытались это сделать. Но, как видишь, у них не получилось.

– Тебя схватят, Первоход. Схватят и приведут ко мне. И тогда я…

Дверь открылась, и двое вооруженных до зубов охоронцев ввели в комнату окровавленную, распухшую от синяков женщину и крохотного мальчика.

Глеб быстро прикрыл ольстру полой плаща.

– Ступайте! – приказал охоронцам Пырей.

Те повернулись и молча вышли из пыточной. Дознаватель взглянул на Первохода:

– И что дальше?

– Дальше? А дальше ты будешь спать. – Глеб, холодно улыбнувшись, шагнул к дознавателю и ударом приклада в челюсть вышиб из верзилы Пырея дух.

* * *

Когда двадцать минут спустя Глеб, крепко прижимая к себе малыша, помог девушке перебраться через забор, он был весь перепачкан кровью и слегка прихрамывал.

Вакар и Ставр соскочили с телеги, оставив на ней закутанного в темный плащ возчика, и быстро зашагали ему навстречу.

– О, боги, доченька! – Вакар прижал к себе девушку и поцеловал ее в лоб. Затем отпрянул, не давая дочери разрыдаться, и коротко приказал: – Ступай к телеге, я принесу внука.

Взяв у Глеба дрожащего малыша, Вакар повернулся и пошел к телеге. Пока он укладывал Ольстру и внука на сено и прикрывал их рогожей, Глеб стоял рядом с телегой. За последние полгода он отвык от сражений с людьми, и сейчас его слегка мутило от пролитой человеческой крови.

– Как все прошло, Первоход? – тихо спросил его Ставр.

– Нормально, – сухо ответил Глеб.

– Ты кого-нибудь убил?

– Надеюсь, что нет.

Надежно укрыв дочь и внука, Вакар повернулся к Глебу и сказал:

– Я ценю то, что ты сделал для нас, Первоход.

– Ты знаешь, почему я это сделал, кузнец, – напомнил Глеб.

Вакар кивнул:

– Да. – Он повернулся к телеге, откинул кусок рогожи и поднял роскошные, инкрустированные серебром ножны. Протянул Глебу и сказал: – Это мой лучший меч. Я заговорил их двенадцатью заговорами. Ни одна тварь не устоит перед этим всерубом. Возьми его, Первоход.

Глеб взял меч и слегка вытянул клинок из ножен.

Голомень клинка была украшена золотым гравированным узором, изображавшим сцены сражений с нечистью. Наверное, рукоять и перекрестье меча были украшены серебром и золотом.

– Этот меч стоит целое состояние! – восхищенно воскликнул Ставр.

– Верно, – кивнул Вакар, не глядя на Ставра. – Но никакие деньги не могут оплатить того, что ты для меня сделал, Первоход. Вот, держи.

Вакар взял левую ладонь Глеба и вложил в нее теплый, гладкий камушек.

– Благодарю тебя за дочь и внука, Первоход. Пусть боги помогут тебе совершить то, что ты должен. Прощай и ты, ходок Ставр.

Вакар запрыгнул на телегу, и одетый в черное возчик тронул лошадей. Через несколько секунд телега, затухающе громыхая ободьями по каменистой дороге, растворилась во тьме.

Глава третья

1

Воевода Видбор оказался прав. После очередной просьбы подождать платы до следующей седьмицы работники побросали молотки и топоры и ушли восвояси.

Матушка Евдокия сидела на лавке, пригорюнившись. Она ума не могла приложить, что же делать теперь. Строительство храма откладывается. Мальчика в Гиблое место везти не с кем – провожатого она до сих пор не нашла. Как же выпутаться из этих сетей? Кого позвать на помощь? Где раздобыть денег?

Во двор недостроенного храма, на приступочках которого сидели, негромко переговариваясь, оборванцы и бродяги, вошел высокий человек, закутанный в серый, запыленный плащ.

Евдокия рассеянно скользнула взглядом по его фигуре и снова отвела взгляд. Она была слишком погружена в свои мысли, чтобы разговаривать со странниками. Однако избежать разговора не удалось, ибо странник заговорил сам:

– Приветствую тебя, красавица! – сказал он, не снимая с головы серого наголовника-капюшона.

Прекрасные темные глаза девушки обратились на него.

– Здравствуй, странник, – рассеянно и не слишком приветливо отозвалась она. – Да будет тебе известно, что ты говоришь с матушкой Евдокией, будущей настоятельницей храма Святого Андрея Первозванного.

– Но это не мешает тебе быть красавицей, – весело заметил странник. – Не подашь ли ковш воды усталому путнику?

Евдокия окинула его фигуру более внимательным взглядом. Под плащом явно угадывался меч. Матушка усмехнулась.

– Ты всегда приходишь в храм с оружием? – поинтересовалась она.