Te Amo

– С этого дня нас с вами не будет связывать ровным счетом ничего, кроме соседства в одном доме, так как переезжать мы не намерены. – Тут же предоставила свои условия Анна. – Спать будем в нашей с Йо спальне, а там сами разбирайтесь.

Казалось, от такого резкого напора, ребята еще долго пребывали в неком шоковом состоянии, но быстро придя в себя, переглянувшись, неуверенно кивнули.

– Тогда, что же… - Подойдя к нам, проговорил Асакура, становясь прямо перед Киоямой и смотря на нее. – Раз так нужно…

– …Пусть так и будет. – Закончил за друга Тао, не отрывая изучающего взгляда от меня, что меня к слову очень напрягало.

Напрягало не из-за того, что было неуютно или страшно, как несколько минут назад, напрягало, потому что он смотрел на меня, словно в последний раз видел, будто разочарован во мне очень сильно, а видеть такое в глазах, может уже когда–то, любимого человека, больно.

Анна уже развернулась и взяла меня за руку, чтобы мы, наконец, вышли из этой кухни, как неожиданно к горлу снова подкатил неприятный ком…

Нет, тошноты не было, но горло начало просто садистки колоть, отдаваясь болью в каждой клеточке тела. Вовремя схватившись по обе стороны косяка двери, мы с блондинкой сотрясались в новых приступах кашля, с каждым разом харкая мелкие порции крови, которые мы пытались скрыть ладонью.

Буквально через мгновенье я увидела перед собой стакан воды, протянутый Реном, а в противоположной стороне Йо так же держал его над Анной, с беспокойством глядя на нее.

Я не почувствовала ни облегчения от действий Рена, ни какой–нибудь мизерной благодарности, лишь злость, которая с каждой секундой и с каждым новым кашлем, подкатывала все сильнее.

Мне не нужна была его жалость, от нее мне было противно, гадко, поэтому…

Резко выгнувшись, я одним рывком выбила из его рук стакан с водой, который с ожидаемой встречей с полом отозвался звонким стуком разбивающихся осколков, еле слышным эхом отдаваясь в помещении.

Смотря ему прямо в глаза, не отрывая сурового взгляда черным глаз от гневных, но в то, же время удивленных янтарных.

На кухне снова наступило молчание, все смотрели на нас. Повернувшись к Киояме, я кивком головы дала понять, что пора уходить, что она, конечно же, сразу поняла. Кашель все еще был, но уже не такой сильный, поэтому, ни секунды не медля и придерживая рот ладонью, мы с девушкой вышли из помещения.

Я думала, что сегодняшний лимит сюрпризов исчерпан, так как нервы уже были ни к черту, а каких–то новых подарков судьбы мое хрупкое сердце просто не выдержит, но похоже, кто–то свыше посчитал иначе…

– Папа? – смотря на мужчину, который торопливо обувался в коридоре, проговорила я. Нет, меня удивило не то, что он здесь, а то, что он стоит с чемоданами и, судя по всему, уже полностью готов. – Папа, ты что уезжаешь?

Отец тут же поднял на меня удивленные глаза, после чего расплылся в неком подобии, совсем ему не присущей, улыбки. Как–то слишком фальшиво.

– Ой, доченька, позвонили с работы, говорят там полный завал, прости, надо срочно уехать. – Пролепетал он, хватая по обе стороны себя ручки багажа.

– Ты же только что приехал, какая работа?! – не унималась я, всплескивая руками.

– Я сам очень недоволен, но извини, работа не ждет.

Чувствую, как глаза наливаются влагой, с трудом, но сдерживаю просившиеся наружу слезы. Обидно не из-за того, что он уходит, обидно из-за другого…

– А как же… - Тяжело вздыхает, отводя взгляд. Вижу, что он понял о чем я. – Ты забыл?

– Нет, что ты. – Сразу же заверяет меня мужчина. – Просто…милая, ты должна понимать…

– Понимаю. – Неожиданно и спокойно заверяю я его, чем вгоняю в ступор отца. – Понимаю, поезжай.

– Микаэла… - Грустно лепечет он, а я лишь отмахиваюсь, кивая головой.

– Все нормально, удачной дороги. – После чего я резко развернулась и быстро потопала в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Смотря мне в след, Киояма тяжело выдохнула и, посмотрев на мужчину, пожелала ему хорошо доехать и следом побежала за мной.

Я буквально влетела в комнату, сразу же приземлившись на кровати и свернувшись клубочком, уже дала волю слезам, что так нещадно щипали глаза.

Надоело, все надоело. Ну, почему так?

Ямато уехал, потому что я наговорила ему невесть что. С Реном мы расстались окончательно. На мне какой–то непонятный и рвущий меня на куски символ. Все друзья отвернулись, слава Богу, Анна со мной, а то я бы с ума сошла. А тут еще и отъезд отца…

Я не говорю, что я обижаюсь, потому что он уехал и оставил меня, ведь, работа действительно важна, просто момент он выбрал не подходящий.…Ведь скоро такой день…

– Хей, ну, ты чего? – легонько трясет меня за плечо Киояма, садясь на краешек кровати, так, что матрас чуть подогнулся подо мной. – Расстроилась так, что папа уехал?

Отрицательно киваю голову, не поворачиваясь и тихонько всхлипывая.

– А что же тогда?

Почти неслышно вздыхаю, пальцами стирая мокрые дорожки слез на щеках и разворачиваясь к девушке всем корпусом. Сажусь на кровати, обхватывая колени руками и подтягивая их к груди, утыкаясь в них лицом.

Честно, говорить вообще не хотелось. Ни о том, что произошло, ни о наших, возможно, навсегда потерянных отношениях с ребятами, ни о том, почему я так расстроилась отъезду отца. Я не хотела, но мне было это необходимо. Как воздух, мне необходимо было выдохнуть всю ту гниль, скопившуюся в душе. И именно поэтому я и рассказала все Анне, которая во время моего рассказа ни разу меня не прервала, лишь молча слушала, за что я ей очень благодарна.

После того, как я закончила выкладывать девушке свои проблемы и переживания, она лишь взяла меня за руку.

Ничего не говоря, не делая никаких косых и жалостливых взглядов, она лишь взяла за руку, но знаете, я – человек никогда не имеющий подруг, и для меня этот жест был настолько душегреющим, что не выдержав больше шквала эмоций, я просто резко обняла Киояму, тихонько всхлипывая у нее на плече.

Она, конечно, не ожидала от меня таких действий, поэтому несколько секунд просто хлопала глазами, но буквально мгновенье спустя я почувствовала на спине ответные объятия. Тепло…приятно.

Уже был обед, а мы с Анной так и не спустились вниз, просто сидели в комнате, лежа на кровати и болтая на самые разносторонние темы. Скорее всего, делали мы это ради собственного же самообмана, так как к теме «Ужасный символ» возвращаться как–то не очень хотелось.

Мы, наверное, так и просидели бы весь день, сами понимаете, спускаться особо не хотелось, да и лишний раз попадаться под эти косые взгляды, но вот стук в дверь, который заставил нас с Киоямой разом замолчать, удивил нас. Переглянувшись, мы с Анной недопонимали, кто это может быть, ведь они сами предложили нейтралитет, а тут стучаться в дверь. Хотя, может не они?