Те, кого ты предал

Насмешливо поаплодировав, я развернулась и, не оглядываясь, пошла прочь…

Я свое дело сделала.

Глава 24

Торопливые шаги нагнали меня уже на улице, когда я вышла из ресторана и пошла в сторону набережной.

Человек просто пошёл рядом, в ногу со мной, не говоря при этом ни слова. Но мне не нужно было даже поворачивать голову, чтобы понять, кто это.

– Ничего не скажешь? – поинтересовалась я некоторое время спустя, когда мы в этом благостном молчании ступили на слабо освещённую дорожку, вьющуюся вдоль реки.

Он остановился, сильным, но поразительно нежным касанием удержал на месте меня.

Свет фонаря, притаившегося позади нас, падал так, что его лицо оставалось в полутени, но при этом в темноте ясно блеснула знакомая лукавая усмешка.

– Скажу, - произнес низким, густым голосом. – Восхищён безмерно, Анастасия. И не меньше – благодарен, что позвала меня на такое знатное представление.

Он говорил это, не выпуская моей руки и не отрывая глаз от моего лица. Прямой, открытый взгляд смущал и одновременно – посылал по телу непрошеные мурашки…

Я осторожно выпростала свою ладонь из его пальцев, нейтральным тоном отозвалась:

– На здоровье. Ты помог мне, а я… решила, что тебе будет интересно посетить этот пир во время чумы.

Он хмыкнул, признавая этим мою правоту.

– Ты весьма умело прочла этого… человека, - заметил он. – Чётко просчитала, что именно заденет его больше всего, что нанесёт наиболее сильный удар…

– На эту мысль меня навёл ты, - пожала я плечами. – Он ведь действительно очень дорожит своей репутацией, любит казаться всем успешным и идеальным… Конечно, родня от него наверняка не отвернётся, да и коллеги никуда не денутся, но… осадочек, уверена, останется. И блеск заметно померкнет.

– Умная… красивая… коварная, - рассмеялся Роман. – Да в тебя, чего доброго, можно влюбиться.

Он произнес это легко и шутливо, и потому я совершенно не восприняла его слова всерьёз. Напротив – поддержала заданный им тон…

– А не боишься? – усмехнулась в ответ. – Представляешь, как я могу отомстить, если что-то пойдёт не так?

Я ожидала, что он снова рассмеется, но вместо этого Рома с совершенно серьёзным лицом шагнул мне навстречу, оказавшись внезапно так близко, что казалось – если я подниму голову, то упрусь носом в его подбородок…

Почему-то стало неловко и страшно даже просто дышать. Но отступать я не стала.

– Знаешь, в чем проблема Боровицкого, Настя? Он тебя недооценил по всем фронтам. А я – знаю, с кем имею дело. И меня это восхищает.

Я издала короткий, циничный смешок.

– Разве мужчин не пугают такие женщины?

– Такие – сильные – женщины могут пугать только слабых мужчин. Я себя к ним не отношу.

– Самоуверенно.

– Зато честно.

Мы замолчали, все ещё стоя в непосредственной близости друг от друга. Дыхание смешивалось, напряжение возрастало и в какой-то момент мне даже стало казаться, что он… что-то сейчас сделает. И что я этого… даже жду?

Отвернувшись, чтобы прогнать это странное, неправильное ощущение, я проговорила:

– Мне пора. Нужно забрать детей у мамы.

Я не видела, но ясно ощущала на себе его проницательный, умный, насмешливый взгляд. Подумалось, что он понимает что со мной происходит даже лучше меня самой.

– Последний вопрос, если позволишь, - выдохнул он хрипло.

Я напряглась, не уверенная в том, что готова отвечать…

Но он и не ждал от меня согласия. И когда заговорил – я даже испытала лёгкое разочарование, потому что спрашивал он совсем не то, что я подспудно ожидала.

– Как ты поняла, что автомастерские Шурику не принадлежат?

Я коротко хмыкнула.

– Банально. Просто сопоставила некоторые факты. Как могло получиться так, что почти все полностью принадлежит Кате? Можно было допустить, что он переписал на неё все по большой любви, но за последнее время я многое о нем поняла и осознала, что добровольно бы он такого не сделал. Просто потому, что никого в этой жизни не любит вообще. Ни меня, ни детей, ни даже Катю. Иначе он уже давно жил бы с ней. Оставался один вариант – именно она дала ему деньги на бизнес и именно ей все принадлежало, потому что ей нужно было как-то держать его за яйца. Я вспомнила, что ровно перед тем, как Саша открыл свое дело, Катя продала квартиру, доставшуюся ей от бабушки. И пазл сложился. Так что… все просто.

Он молчал, но глаза его говорили куда красноречивее губ. В них и в самом деле светилось восхищение, которое смущало и будоражило одновременно.

– Не так уж это и просто, - наконец произнес Рома после паузы. – Многие бы до подобного не додумались. Но ты – не многие.

– Ну перестань, - фыркнула насмешливо в ответ, чтобы скрыть собственную реакцию на его слова. Острую и совсем неуместную. – А то вскружишь мне голову своими сладкими речами, а я уже не в том возрасте для этих глупостей.

– А может, я и хочу её вскружить? – поинтересовался он с ухмылкой.

А я поняла вдруг, что между нами происходит странная игра. Шутки, полунамёки, осторожные попытки прощупать почву…

Всё это меня пугало. Всё это было мне совсем не нужно.

Я уже собиралась было предпринять новую попытку попрощаться, но Рома меня опередил, внезапно сменив тему…

– А что он сказал тебе, когда начинал дело? Откуда взял стартовый капитал?

– Сказал, что одолжил у родственников.

Роман внезапно рассмеялся – хрипло, отрывисто, презрительно.

– Ну, хоть тут он не совсем солгал.

Я вопросительно на него уставилась.

– Он действительно пытался одолжить денег у родни. И, судя по тому, что дошел даже до меня, удавалось ему это не слишком успешно.

– И ты?..

– И я дал ему денег.

Вопрос так и вертелся на языке, но я отчего-то не решалась его задать. Вероятно, уже и так понимала, что услышу в ответ…

– Да, он их не вернул, - проговорил Рома, словно прочитав мои мысли. – Более того – старательно сделал так, чтобы и не пришлось. Распустил среди родни слух, будто это я взял у него деньги и ни в какую не хочу возвращать. И все поверили. Потому что с самого нашего детства были уверены в том, что Шурик – сущий ангел, а я – отродье дьявола. Ну что сказать? Он всегда умел выйти сухим из воды, испачкав при этом кого-то другого. Точнее… умел до недавнего времени.

Ну вот и пришёл сам собой ответ на незаданный мною вопрос: что произошло между этим двумя? И ответ этот порождал ещё большее отвращение к тому, кто так недавно казался мне даром свыше.

Но теперь блестящий образ разлетелся на осколки. А внутри оказалась… лишь гниль.

– Мне жаль, - произнесла после паузы, не зная, что ещё добавить.

– А мне – нет, - ответил он, глядя на меня так, словно в этих словах был двойной смысл. – Может, все это к лучшему?

Я передернула плечами и отвернулась, чтобы наконец вызвать такси и уехать.