Те, кто любит. Книги 1-7

— Мы все нуждаемся после понесенных убытков. Британцы растащили на дрова два моих склада. Не хватает материалов и мало рабочих. Цены высокие. К тому же придется наблюдать за ремонтом на месте.

— Это мне нежелательно.

— Когда ты ожидаешь приезда Джона?

— Он должен вскоре приехать. Он отсутствовал уже больше шести месяцев.

— Пусть он нанимает рабочих и сам следит за работами. Он сможет добиться большего за меньшую сумму, да и ответственность не будет лежать на твоих плечах.

Наконец заявили о себе прививки от оспы: начали появляться язвочки. Заболела Нэб, затем Джонни и Ричард Кранч, но они держались хорошо. Потом одновременно возникли язвочки у Абигейл и Мэри Кранч. Абигейл чувствовала себя необычно во время процесса иммунизации, но она и Мэри оставались на ногах. Все дети вели себя разумно, за исключением Томми и Чарли, которые не реагировали на прививки. Томми сделали прививку повторно, и она прошла успешно, он с гордостью показывал почти дюжину покрасневших мест. Три прививки Чарли остались без каких-либо последствий. Но потом он заразился оспой от соседнего мальчика, с которым играл; болезнь протекала тяжело, два дня его жизнь была в опасности.

Семейный госпиталь Смита действовал успешно. Его пациенты начали возвращаться в родные места — Уэймаут, Линкольн, Салем, Брейнтри. До отъезда Абигейл прибыл Сэмюел Адамс, измочаленный семью месяцами интенсивной работы. Джон писал, что опасается за здоровье Сэмюела, ему следовало бы вернуться домой еще несколько месяцев назад. Сэмюел стал совсем седым, у него вновь дрожали руки и голова. Он целыми днями просиживал в кресле, не читая ни книги, ни свеженаписанные страницы, что говорило о его явном истощении.

— Я работал не больше, чем Джон, — парировал он, когда Абигейл присоединялась к Бетси в упреках, что он перестарался. — Джон встает в четыре часа утра и работает в бюро по вопросам военного и артиллерийского снабжения, потом отправляется в Конгресс и там до трех-четырех часов дня участвует в обсуждении статей о конфедерации. После этого до ужина работает в комитете по согласованию государственной печати Соединенных Штатов, а после ужина вновь встречается с группой, составляющей законы о конфискации британской собственности. Затем пишет до полуночи в своей комнате.

Абигейл была шокирована:

— Ни прогулок пешком, ни поездок верхом?

— Нет времени. Кроме того, Джон экономит, он отказался держать в Филадельфии лошадь. Ненужная экономия, кузина Абигейл. Ты должна послать ему верховую лошадь.

Абигейл хихикнула:

— С помощью новой почтовой системы Бенджамина Франклина? Как выдерживает Джон такое напряжение?

— Понимаешь, кузина, лучше меня. Он получает облегчение от жалоб на свое здоровье, как католик от исповеди. Болезни проходят, если ему удается пожаловаться на резь в глазах, на бесконечный насморк, на перегрузку, на нестерпимую жару. Довольна ли ты ответом, кузина? Джон никогда не чувствовал себя лучше. В Конгрессе немало блистательных умов, но в разработке базовых документов он, вероятно, сделал больше, чем кто-либо из делегатов.

Она не могла скрыть довольную улыбку.

— Ты не можешь себе представить, как мы гордились, читая Декларацию независимости.

— Ее написал не Джон, а Томас Джефферсон. [34]

Она подумала, что ослышалась.

— Как так, Сэм? У меня был оригинал, написанный рукой Джона.

— У тебя была написанная Джоном копия проекта Джефферсона. Джон участвовал в комитете и высказал некоторые соображения. Но Декларацию написал Томас Джефферсон из Виргинии. На основе предложенной им преамбулы к конституции штата Виргиния.

34

Джефферсон Томас (1743–1826) — американский просветитель, автор проекта Декларации независимости США, третий американский президент.

Абигейл расплакалась. Бетси обняла ее, успокаивая. Слезы исчезли так же быстро, как появились.

— Обуяла гордыня, не так ли? Важно, что Декларация написана. И с радостью принята.

— Явившаяся итогом полуторавекового проживания народа на новом континенте и нелегко доставшегося опыта управлять самим собой, — добавил устало Сэмюел.

Выпив в охотку чай, она вернулась в дом дядюшки Исаака, поднялась в свою спальню, взяла Декларацию, лежавшую в столике у кровати, вновь перечитала блестящий текст.

— Декларация мистера Джефферсона — работа подлинного гения! — воскликнула она в гулкой комнате.

Соединенные Штаты декларировали свою независимость. Теперь им предстояло завоевать ее.

11

Второго сентября они возвратились в Брейнтри, избежав оспу и считая, что им повезло, ибо у всех были чистые, без рябин лица. Такого же нельзя было сказать о лице только что родившейся республики; его испятнали вынужденные отступления и поражения. Начиная с сообщений о сражении на Лонг-Айленд, огорчительные известия нахлынули в Бостон и Брейнтри.

Отец Абигейл был прав: британцы не убежали, они решили развернуть более серьезную кампанию. Генерал Уильям Хау получил под свое командование самую крупную британскую армию, когда-либо отправлявшуюся за рубеж, — тридцать две тысячи обученных и безупречно снаряженных человек, включая армии генералов Клинтона и Корнваллиса, сосредоточенные вокруг Нью-Йорка; десять тысяч английских солдат, прибывших с внушительным флотом вице-адмирала Ричарда Хау в Нью-Йоркский залив, состоявшим из линейных кораблей и тяжеловооруженных фрегатов, а также дополнительно 8 тысяч гессенских наемников, составлявших первую группу из почти тридцати тысяч, набранных Георгом III у многочисленных германских князей, доводившихся ему родственниками. Силы генерала Вашингтона насчитывали всего 10 тысяч дисциплинированных континентальных войск и еще 10 тысяч милицейских короткого срока службы, со своими мушкетами и охотничьими ружьями, хранившимися американцами обычно над каминами. В конце лета 1776 года милицейские обрели сомнительную славу из-за выпивок, разврата и самовольных отлучек в Нью-Йорк, где их ждали развлечения.

Нью-Йорк не скрывал своей неприязни ко многим тысячам горячих сторонников короны, контролировавших значительные районы в самом Нью-Йорке, Нью-Джерси и Пенсильвании.

Двадцать второго августа генерал Хау под прикрытием кораблей перевез со Стетен-Айленда на Лонг-Айленд пятнадцать тысяч человек, за которыми последовали пять тысяч гессенцев. По приказу Конгресса Вашингтон распределил свои войска между Манхэттен-Айленд и Лонг-Айленд, укрепил Бруклин-Хейтс и другие стратегические районы, стремясь предотвратить захват Нью-Йорка британцами. Выявив с помощью разведки слабые участки обороны армии Вашингтона, Хау начал хорошо запланированное наступление. Повсюду войска Вашингтона сталкивались с неожиданностью, оказывались в меньшинстве перед лицом маневренного противника.

Американцы потеряли полторы тысячи человек. Если бы генерал Хау атаковал главные американские силы, окопавшиеся в Бруклине, американцы потеряли бы половину своих войск, ибо, подобно сражению на Бридс-Хилле, американцы не оставили себе путей отхода, за исключением реки Ист-Ривер, в которой могли лишь утонуть.

Хау не атаковал. Подошли подкрепления, включая 14-й Массачусетский полк из Марблхэда. С помощью моряков Марблхэда под покровом ночи Вашингтон перевез на лодках в Нью-Йорк всю свою армию. Первый британский лазугчик, прибывший на пароме на заре, в половине пятого утра, заметил последнюю лодку, увозившую Джорджа Вашингтона.