Те, кто любит. Книги 1-7

Бургойн воскликнул:

— Что! Десять тысяч крестьян держат в осаде пять тысяч королевских солдат? Ну, пошевелимся и выйдем на простор!

Бургойн был убежден, что для роспуска милиции в Роксбери и Кембридже достаточно блестяще написанной прокламации: местные жители осознают безумие своего мятежа и попросят прощения. Генерал Гейдж разрешил Бургойну сочинить прокламацию.

Во вторник утром Абигейл получила экземпляр прокламации, отпечатанной в Бостоне 12 июня 1775 года. Бургойн описал сражение у Лексингтона и Конкорда как оскорбление подвергшихся нападению королевских войск. Он высмеивал милицию и ее «нелепую демонстрацию военных мероприятий с целью держать армию в осаде». Для того чтобы избежать гибели большого числа милиционеров, британцы милостиво предлагали простить всех, кроме архипредателей Сэмюела Адамса и Джона Хэнкока. Патриоты Брейнтри сочли себя униженными тем, что не упоминался их представитель, Джон Адамс.

Прокламация возмутила жителей Новой Англии, выставила осажденных в Бостоне британцев на посмешище и увеличила приток рекрутов в ряды сторонников Массачусетса. И вовремя. Через пару дней до провинциального Конгресса, заседавшего в Уотертауне, дошло известие, что генералы Гейдж, Клинтон, Бургойн и Хау согласовали курс действий. Они поставили целью установить контроль над высотами, с которых просматривается Бостон, и над двумя проходами — Дорчестер-Хейтс и Банкер-Хилл — Чарлзстаун и перешейка, через которые возможно наступление. В таком случае британцы в безопасности и могут быть избавлены от бомбардировки, если даже колонистам удастся обзавестись пушками.

Сообщение об этом плане дошло до провинциального Конгресса окольным путем. Британские офицеры были слишком болтливы. Посетивший Бостон житель Нью-Гэмпшира получил сведения о британских намерениях. Не зная в Бостоне ни одного патриота, которому он мог бы довериться, он выехал в Экстер. Там он передал полученные сведения выборным лицам. На следующее утро из Экстера в Уотертаун был послан курьер. Через два дня, 15 июня, собрался комитет безопасности, решивший, что, поскольку британцы предусматривают укрепление Банкер-Хилла 18 июня, милиция даст им бой там.

Весь день 16 июня царило ожидание надвигающихся событий. В Брейнтри пришло сообщение, что колледж Гарварда вывозит свою библиотеку. Никто не знал точно, что происходит. Абигейл утешала себя; она знает больше, чем любой британец, настолько совершенными были система американской разведки в рядах британской армии и одновременно меры предосторожности против проникновения в штаб-квартиру Гейджа сведений о намерениях мятежников.

В пятницу Абигейл легла спать с тревогой в душе. В ее доме не было солдат на постое. Милиционеры стягивались в лагеря.

В четыре часа утра, когда едва забрезжил рассвет, послышался выстрел пушки. Прежде чем раздался второй, она успела выскочить из постели и одеться при свете свечи. При третьем выстреле разбудила Джонни. Он быстро натянул одежду, и они помчались через поле, пробежали по мосту и поднялись на вершину Пенн-Хилла.

— Что происходит, мама?

— Не знаю, Джонни. Но я уверена — стреляют корабельные пушки.

— По каким целям? Ведь они не могут разбомбить наши лагеря у Кембриджа и Роксбери.

— Происходит что-то иное. Дождемся рассвета.

Долго ждать не пришлось. Вновь загрохотали тяжелые орудия. Абигейл видела, как взрываются снаряды над Бостоном: вначале огненный шар, затем клубок дыма, влекомый ветром. После каждого взрыва воздух потрясали звуки других пушек, стрелявших с регулярными интервалами.

Купол неба над Бостоном полыхал огнем. Затем наступила тишина. Взошло солнце. День был светлым, без тумана и облаков, солнце согревало лицо.

— Пойдем домой, Джонни. Надо разбудить малышей.

— Совсем прекратилось, мама?

— Трудно сказать. Мы не знаем, чем вызвана стрельба. Вскоре прискачет к нам гонец.

И раньше бывали стычки. Милиция захватила британское судно, шхуну «Диана», во время рейда 27 мая на острова Хог и Ноддл. Шхуна была вооружена четырьмя четырехфунтовыми орудиями и несколькими легкими пушками на турели, она села на мель, и британцы бросили ее. Американцы поднялись на борт шхуны, забрали все, что могли унести, а корпус подожгли. Но никогда ранее Абигейл не слышала столь интенсивной канонады. Готовятся ли британцы к крупному наступлению? Если так, то по дороге к ее дому развернется основное сражение.

Переходя поле и направляясь к дому, она увидела группу людей, одни стояли на дороге, другие спешили к Дому собраний и таверне Брекетта.

Нужно было принять некоторые меры. Во-первых, послать батрака в дом Элихью в южном Брейнтри, чтобы уведомить того, что если перестрелка станет более интенсивной, то она со своей семьей переедет к нему. Во-вторых, проследить, чтобы Нэб, Чарли и Томми были надлежащим образом одеты, приготовить каждому узелок с бельем на крайний случай. Затем уложить продовольствие в корзинки, а их поместить в тележку, запрячь лошадь и быть готовой к немедленному отъезду.

Пробило восемь часов, когда все приготовления закончились. Абигейл собрала около кухонной двери детей, лица которых выражали страх и тревогу. После восьми часов бомбардировка усилилась, непрерывно гремела канонада, словно все восемь британских военных кораблей выстроились у Бостона и палят из сотни девяти- и двенадцатифунтовых пушек, которые едва успевали заряжать артиллеристы. Дом сотрясался от ударов, дрожали окна, сковородки соскакивали с крючков у очага.

Дельфтское блюдо, стоявшее на буфете, упало и вдребезги разбилось на твердом полу.

Дети вбежали в дом с полными страха глазами. Ее зять Питер ворвался в кухню, держа в руках ружье и патронташ.

— Мы направляемся к укреплениям Роксбери, сестра, вся рота. Если красномундирники пройдут по перешейку, мы ударим по ним там. Мы пришлем лазутчиков, как только появится, что сказать.

— Буду ждать сообщений, Питер.

— У тебя достаточно времени, чтобы увезти детей. Все пять рот Брейнтри залягут на нашей дороге. Выведи лошадь с телегой из сарая и поставь под большим деревом. Тогда по звону колокола ты сможешь сорваться с места. Я отправил Мэри и детишек к Элихью. Ждите там до тех пор, пока Элихью или я не придем за вами.

— Договорились. Желаю удачи!

Он подбежал к каменному забору, построенному Джоном, перепрыгнул его и исчез. Собранная по тревоге рота, состоявшая из стариков и мальчишек, растянулась между таверной Брекетта и Домом собраний.

Абигейл отвела детей в кабинет Джона, приказала им занять свои обычные места вокруг стола. Грохот пушек оглушал. Она с трудом заставила себя почитать детям из книги «Сбивающая с толку шляпка».

— Не тревожься, ма, — сказал успокаивающе Джонни. — Мы посидим тихо, в ожидании отъезда.