Те же и граф

– Многое, - коротко ответил Орлов. Он явно был не в духе.

– Это что, секрет?
– рассердилась Колосова.
– Государственная тайна?

Игорь молчал. Маша вспомнила вдруг, как давеча у Аллы нечаянно подслушала кусочек разговора Игоря с Ваней. Они курили в коридоре, дверь была неплотно прикрыта. Маше понадобилась упаковка носовых платков, и она шарила по карманам дубленки, висевшей в предбанничке.

– Я, честно говоря, тебя не понимаю, - говорил Ваня.
– Дело, конечно, твое...

– Вот именно. Это мое дело!
– отрезал Орлов.

– Смотри...
– небрежно кинул Ваня.

И они замолчали. Маша достала платки и вернулась в комнату.

"Господи, да я же ничего не знаю о нем!
– Колосова покосилась на мрачного Орлова и тут же мысленно возразила себе: - А зачем знать? Кто он мне? Таинственный незнакомец..."

Она решила подремать и попросила Игоря остановиться, чтобы пересесть назад.

– А если я начну засыпать за рулем?
– не согласился Орлов.
– Нет уж, давай рассказывай что-нибудь.

Колосова хотела возмутиться, вспылить. Что он себе позволяет? Однако перспектива ехать с клюющим носом водителем ей вовсе не улыбалась. Маша вздохнула и подчинилась.

– Да я не знаю, что тебе рассказать...

– Ну, хотя бы, откуда взялся этот твой юный поэт...
– усмехнулся Игорь.

– Вот неймется!
– воскликнула Маша, и Орлов обидно расхохотался.

Да пусть себе смеется, а то уж совсем невозможно какой мрачный, подумала Колосова.

– Ладно, у меня нет государственных секретов.

Она рассказала. Игорь то ли слушал внимательно, то ли думал о своем, неважно. Главное, не спал. Однако что-то в ее рассказе основательно задело Орлова. Может, та нежность и участие, с какими Маша говорила о Толе, может, те надежды, которые она возлагала на его стихи. Может, энтузиазм, с которым она занималась его сборником.

– Ну а почему не замужем?
– дослушав ее, огорошил вопросом Орлов.

– Ну, извиняйте!
– съязвила Колосова.

– Не извиняю, - опять усмехнулся Игорь.

– Почему обязательно надо выходить замуж?
– возмущалась Маша.

– А что, одиночество разве лучше?
– ответил Игорь вопросом на вопрос.

– У меня есть работа, я свободна. Чем плохо?

Орлов не ответил, а его растревоженная спутница рвалась в бой.

– А ты сам не одинок?
– спросила и поняла, что задала фатальный вопрос.

– Ну, мужик - это другое дело, - вывернулся Орлов.

Маша помолчала, ожидая продолжения, но его не последовало.

– Расскажи ты что-нибудь, - попросила она.
– То, что не является государственной тайной.

– Фильм или книгу?
– усмехнулся Орлов.

– Ты что, издеваешься?
– снова взвинтилась Маша.

– Ну ладно, прости...
– Он помолчал.
– Да не умею я так!

– Как?

– По заказу.

– А я, значит, могу?

Маша пожала плечами и не стала больше приставать к водителю. Постепенно она погружалась в сладкую дрему.

– Я понял!
– услышала она сквозь сон, вздрогнула и проснулась.

– Что?

– Я понял, ты ждешь своего идеального принца.

Маша не сразу поняла, о чем он.

– Может быть, - ответила осторожно.

– Ну да, ты же из этих, из небожителей. Тебе юных поэтов подавай.

Колосова мгновенно вскипела:

– Уж лучше, чем пошлые идиоты или женатые вруны!

– Ну и дура!
– зло проговорил Орлов.
– Тебе рожать надо, а ты - стишки! Ты зачем в мир пришла? Зачем женщиной родилась?

– А женщина ни для чего больше не годится?
– опешила Мария Кирилловна.

– А для чего еще?
– дурашливо удивился Орлов.

– Вот поэтому я и не замужем!
– припечатала она.
– Не хочется переубеждать таких вот придурков.

Игорь дернулся было ответить, но сдержался. Зависла тяжелая пауза.

– Но ты ведь уже не девочка, - мирно заговорил он опять.

– Спасибо, что напомнил. Не дал забыться.
– Маша все еще кипела.

– Ну, может, хватит мечтать? Пора посмотреть на жизнь трезво.

– Почему тебя-то это заботит?
– нервно поинтересовалась Колосова.

– Да вот у меня уже где эти небожители!
– он ударил ребром ладони по шее.
– Только болтать и умеют. Мечтатели!

Маша обиделась вконец.

– Я, к твоему сведению, еще работаю! Сею разумное, доброе, вечное!
– Она почти кричала.

– Вот-вот, еще и школьникам своим лапшу на уши вешаешь. А потом выходят из школы такие вот убогие, непригодные ни к чему болтуны. Ни за себя постоять, ни полезное что сделать.

– Ну, за нынешних детей ты можешь не беспокоиться. По части приспособляемости они нас с тобой переплюнут. Не те времена.
– Невольное сожаление проскользнуло в ее голосе.
– Далеко не идеалистические... Мечтатели вымирают, как мамонты. Теперь время, да, для таких вот зубастых, ухватистых...

– Как я?
– подсказал Игорь.

– Ну, я тебя почти не знаю. Так, в целом говорю. Хватать, хватать, потреблять - вот нынешний идеал. Тебе уютно в этом мире?
– Колосова уже немного успокоилась и села на любимого конька.

– А я в другом мире живу!
– задиристо ответил Орлов, но продолжать не стал.

– Значит, ты тоже мечтатель, - съязвила Маша и была удивлена, что он не возразил.

Они помолчали. Игорь закурил и приоткрыл окно возле себя.

– А ты не хочешь найти себе другую работу?
– спросил он.

– Зачем?
– удивилась Маша.

– Вам же копейки платят, на это жить нельзя.

– Да, копейки. Пока. Да еще норовят обмануть. Но дети-то тут причем?

– Так и будешь до старости сидеть там?
– не унимался Орлов.

– А мое дело, по-твоему, не нужное?
– тихо проговорила Маша.

– Ну, кому сейчас нужна твоя литература?
– небрежно ответил Игорь.

– В таком случае, мне больше не о чем с тобой говорить, - заключила Колосова и отвернулась к окну.

Ей хотелось плакать от обиды. Игорь почувствовал это и сделал попытку оправдаться: