Театр одного зрителя

Поминая свою бывшую подругу недобрыми словами, она передала папку следователю и сказала:

— Здесь ещё есть пригласительный билет в театр. Передайте его своему начальнику. Билет на двоих, так что он может пойти или с вами, или с супругой. Садитесь, я вас чаем угощу.

— Наш начальник уже год, как в разводе, — мрачно сообщил следователь, просматривая содержимое папки. — Не то, чтобы в разводе, а просто разъехался с женой, — веселее добавил он и захлопнул папку.

— А женщины у вас работают? — спросила она, разливая чай.

— Год назад работали. Сейчас нет, — ответил следователь, насыпая сахарный песок в стакан.

— Так я и думала. Значит, ему непременно надо увидеть именно этот спектакль. Составьте ему компанию… А вы сами женаты? — и, увидев его утвердительный кивок, продолжила:

— Это в ваших же интересах, поверьте мне на слово. В подтверждение приведу хотя бы такой факт. Если вам звонит жена и просит вернуться пораньше, то начальник не только не разрешает, но ещё и задерживает на пару часов. Но если друг попросит отлучиться, то иди хоть на целый день. Верно? И сейчас он сказал: «Забирай письма и марш в контору. Никаких сюсюканий с актрисочкой».

— Откуда вы узнали? — иронично улыбнулся следователь. — Всё точно сходится.

— Только не говорите ему, что это я дала пригласительный, — снисходительно улыбнулась она в ответ. — Скажете, что для раскрытия преступления или для чего-то ещё, вам надо вместе сходить в театр.

— Хорошо, — отозвался следователь и, отхлебнув чай, блаженно повторил:

— Хорошо.

– 25-

— Я пригласил вас, чтобы поговорить о вашем театральном феномене, — начал разговор начальник и строго продолжил:

— Вам и невдомёк, что эта ваша затея с письмами спровоцировала два самоубийства и одно убийство. Не хватает того, что участились случаи кончать жизнь прыжками с моста, так теперь ещё и театр стал трамплином для таких акробатов в небытие… Сколько бед с вашей игрой со зрителями.

Начальник насупил брови, а она удивлённо вскинула свои и разочарованно произнесла:

— Всего-то три трупа. Я рассчитывала на больший эффект.

Приподнявшись со стула, она легко перегнулась через стол и, лоб в лоб, жёстко сказала:

— Конечно, я сожалею о том, что произошло, но могу поспорить, что это были подонки, и они свели счёты со своей жизнью. Совесть у них в театре проснулась, и им стало так тошно от самих себя, что жить не захотелось. Верно?..

Начальник молчал, а она насмешливо спросила:

— И вы пригласили меня к себе в такую рань, чтобы сообщить об этом?

Не дожидаясь ответа, она откинулась назад и продолжила:

— Да будет вам известно, что театр, как раз для такого феномена и существует. Он, как колокольчик, должен будить совесть. Кстати, вы уже сошлись со своей женой?

Начальник весь побагровел, вспомнив, что в своём кабинете вопросы задаёт он, но не успел и слова вымолвить, как она пояснила:

— Я вас видела в театре с одной женщиной. А теперь, — размеренно продолжила она, глядя ему в глаза, — положите руку на сердце и признайтесь, что это тот мой спектакль подействовал и вернул вас в лоно семьи. Вы увидели свою жизнь со стороны, слегка поумнели и стали совестливее. Верно? Так какие ещё грехи вменяются моей игре?.. Вы будете меня допрашивать, или мы приватно побеседуем?

Начальник нервно завертел портсигар в руке и закурил.

— Всё-таки решили допрашивать, раз не предложили сигарету, — удручённо произнесла она. — Впрочем, я уже не курю.

Вспомнив свои мучения, как она бросала курить, ради мнимой благопристойности семьи гомосексуалиста, актриса нервно передёрнулась, а начальник громко рассмеялся:

— Я тоже хочу бросить, но из-за вас не стерпел. Мне о вас рассказывали, но такого напора я не ожидал.

Он хитро прищурился и продолжил:

— У меня к вам деловое предложение. Вы не согласились бы стать нашим внештатным сотрудником? С вашим талантом вы любого преступника на допросе уломаете. Вы им будете облегчать душу, а нам работу. У моих ребят нет правильного подхода.

— За интересное предложение премного благодарна, но лучше пришлите своих ребят ко мне в театр на стажировку… — миролюбиво предложила она. — Лучше поговорим о покойниках. Вы же поэтому вызывали меня

— Да, поэтому вызывал, и вы не ошиблись, — одобрительно кивая головой, произнёс начальник. — Покойники при жизни действительно были подонками, и никто доброго слова в их адрес не сказал. Мы также провели графологическую экспертизу и выяснили, что один из них письмо написал собственноручно. Причём, в письме он предложил вам самим придумать концовку его жизнеописания. Вот вы и подтолкнули его своей концовкой наглотаться снотворного, видимо, имея в виду особую вредность всей его жизни. За второго постаралась его зазноба. Она в точности описала его похождения и всю свою ненависть к нему. Потом повела его в театр полюбоваться на самого себя и на то, в какую нечисть он её превратил. Вернулась с ним домой и, как это было у вас по сценарию, напоила его до потери сознания. Потом зарубила его топором, а сама сунула голову в духовку газовой плиты. Если бы соседка не услышала, как она в пьяном угаре вопила, что театральное представление на сцене жизни продолжается, мы с вами не встретились бы.

— Жуткие факты, — передёрнулась она, а начальник, довольный произведённым эффектом, продолжил:

— Мы также идентифицировали содержание писем со сценариями пьес. В случае с зазнобой всё совпадает, а с первым подонком — всё наоборот. Вы поменяли местами акценты, и лавры его превосходства обратились в мыльные пузыри иллюзий. Ему хотелось покуражиться, как из любви к нему женщина свела в могилу мужа, а потом отдала своё тело на забаву двум мужчинам. Но по сценарию он так вывалялся в собственном, извините, дерьме, ничего не понял в жизни и навсегда остался в дураках. Но я далеко не уверен, что такой подонок решился бы на самоубийство. Кроме того, мы не смогли узнать, где он взял так много снотворного?.. Кстати, при нём была записка: «Белый рояль ждёт своего пианиста». Вы не в курсе, о чём это?

— Понятия не имею, — пожала она плечами. — А что он из себя представлял?

— В молодости был пианистом. Потом была попытка самоубийства из-за несчастной любви. Переломал себе руки-ноги, и поставил крест на карьере.

— Странно, почему он в своём письме об этом умолчал?.. А у меня только что родилась идея. Скажите, перечитывая книгу, у вас никогда не возникало желание, чтобы сюжет вдруг изменился?

— Что написано пером — не вырубишь топором, — вкрадчиво заметил начальник, — Впрочем, и мне в детстве один и тот же конец сказки приедался.

— А в театре можно такие концовки придумать! — восторженно продолжила она. — Представьте, вчера герой кончил жизнь самоубийством. Сегодня происходит поворот сюжетной линии на 180 градусов. Завтра в той же пьесе у героя новая метаморфоза. Ведь жизненные ситуации у людей схожи, но поступают они по-разному. На одну и ту же интригу можно такие разные развязки придумать!..

Тут она запнулась, подумав: «А то у них вошло в привычку — ходить в театр, как в свой собственный балаган, и дёргать за ниточки марионеток на сцене. Никого не пущу туда. Это мой театр, а я богиня судьбы, как мойра из мифологии», — и, криво усмехнувшись, продолжила: