Тебе меня не получить

– Мать твою, – оценил Грай. – Барс, отпусти её.

Из-за кровати, за которой снова завозились, на четвереньках выбралась девушка в изрядно помятом платьице служанки и в съехавшем на нос чепце.

– Я только платье… – проскулила она.

– Я спрашиваю, что за дверью?

– Гар… Гардеробная, – не сразу справилась служанка, пытаясь вернуть чепец на затылок.

– А дальше?

– Вторая гардеробная, – дева утёрла ладонью нос и вдруг зачастила, – а потом комната, где туфли хранятся и зимний гардероб. Потом чуланчик, где мы бельё для прачек складываем и ещё один такой, с печкой, утюжельная, значит. Дальше коридорчик и лестничка на третий этаж, а там сразу, понимаете, наши спаленьки. То бишь сначала, та где домоправительница спит…

– Твою мать, – припечатал Грай.

– Командир, разнообразь репертуар, – посоветовал Олден, снова кладя меч на плечи, – тут дамы.

– Демонова курва с ноги тебя через колено! – исправился экзорцист. – Почему я ничего не знаю про эти драные… гар… – Непонятно с чего, но он тоже не сразу справился со словом. От злости, что ли? – Гардеробные?

Ответом ему было закатное молчание.

– Может, мы всё-таки сходим, посмотрим, кто там кричал? – неуверенно и как-то заискивающе предложила Ора, когда тишина стала совсем уж угрожающей. – Ну так, на всякий случай.

– А как же платьице? Утреннее-то? – робко проблеяла служанка, так и не догадавшись с четверенек встать. – Которое подать? Бланжевое[6] или цвета бедра испуганной нимфы[7]?

Олден заржал. Как конь.

– Так, – тихо сказал Грай и красавчик, с видимым трудом проглотив гогот, замолчал. – Значит, атьере платьице, в гардеробные стражу, Лиса прибить.

– А Лиса за что? – осведомился из-за кровати Барс.

– Он двери запечатывал, а эту пропустил, – со злобной любезностью пояснил командир.

– Так не Лис же за них отвечает.

– А кто? – совсем уж холодно поинтересовался Грай. – Следопыт?

– Будет исполнено, – тут же отозвался Барс. – Атьере платьице, в гардеробную стражу, Лиса прибить.

Ора всё-таки прыснула в кулак. Грай снова глянул на неё через плечо. Глаз, к которому тянулись щупальца шрамов, казался мутным и слезился. Второй покраснел и под ним чернела тень. Да и вообще экзорцист выглядел усталым, если не замученным.

Смеяться Роен почему-то расхотелось.

***

Путаясь в подоле платья цвета бланж – или пятки весёлой дриады, что ли? – Ора едва поспевала за Граем, который умудрялся шагать через несколько ступенек разом. Видимо, злость его разобрала нешуточная. И, если, конечно, Роен ещё совсем не разучилась разбираться в чужих настроениях, бесился экзорцист не на Лиса, и уж тем более не на Барса, а на себя. А от этого девушке было, мягко говоря, не слишком комфортно. Хоть и не по собственной воле, но всё равно виновата. Чересчур уж хлопотно её охранять оказалось, лучше б своими делами занимались, честно слово.

На площадке четвёртого этажа их ждали двое: не раз добром помянутый Лис и женщина, смахивающая нам мумию собственной бабушки. Она была не стара, а на самом деле казалась высохшей, даже на чопорно сложенных запястьях пергаментная кожа висела складками, а под ней явственно выпирали кости. И на Ору это чудовище смотрело, понятное дело, неодобрительно.

Чувство лёгкой вины перед экзорцистами мгновенно перелилось в раздражение. Да что это такое, честное слово? Можно подумать, она им тут всем навязывается!

– Прошу прощения у атьеры за беспокойство, – начала «мумия», не дав Роен и рта раскрыть. При этом смотрела старуха куда-то поверх плеча девушки. – Но проблема решена, все виновные уже наказаны. Брат Грай лично удостоверился, что госпоже ничего не грозит. Не так ли? – Ну, логично. Явился он позже всех и, существуй опасность на самом деле, даже не стал бы слушать их препирательств, не говоря уж о последующем шапито. – Я послала к вам горничную и служанок. Надеюсь, они смогут достойно услужить атьере.

– А что всё-таки случилось? – спросила Ора.

– Это не стоит внимания хозяйки, – упёрлась «мумия».

– Но я хотела бы посмотреть.

– Хозяевам не следует появляться в комнатах прислуги, – сообщила старуха безапелляционно и, наконец, соизволила повернуться к Роен.

Да не просто глянула, а словно резанула взглядом, глаза у неё оказались тёмные и неожиданно молодые, совсем без старческой затуманенности.

– Если ты сейчас не настоишь на своём, так и останешься пустым местом, – прошептали атьере на ухо.

Ора сухо сглотнула, вцепившись в подобранный подол, так что пальцы заломило, но, по крайней мере, удержалась, не завизжала. Хотя, видят Шестеро: на сегодня неожиданных появлений и реплик на самом деле был перебор.

Роен покосилась на мужчину, не иначе как чудом, да ещё так неприметно, умудрившийся втиснутся между ней и Барсом, который стоял за её правым плечом. Этот эльд тоже был в сером мундире экзорциста, но лыс, как коленка, зато с шикарными кавалерийскими усами, подкрученными на кончиках, удачно прикрывающими шрам, наискось пересекающий губы. А ещё у него были очень странные глаза, светло-жёлтые и почему-то пугающие.

– Ну так как, малышка, не желаешь характер показать? – прошептал желтоглазый, подмигнув.

Пугал он или нет, а свой резон в его словах имелся.

– Я понятия не имею, кто вы и в данный момент знать этого не хочу. – Старательно припоминая, как Старшая сестра беседовала со слишком наглыми пилигримами, выдала Роен, задрав подбородок повыше. – А вот что мне действительно хотелось бы услышать, так это подробности произошедшего.

Олден, стоящий слева от девушки, небрежно опершись локтём о перила, фыркнул. Ора, не долго думая, отпустила подол и под его прикрытием наступила на ногу красавчику, крутанув каблуком. Блондин сдавлено охнул, скривившись, но смолчал.

– Я уже сказала… – начала «мумия».

– А я слышала. Теперь жду ответа на свой вопрос.

– Так её! – подначил усатый.

– Собственно, – странно, но старуха, неприязненно пожевав губами, отвела взгляд, – на самом деле ничего такого не произошло, просто чьи-то глупые шутки. Впрочем, вам, наверное, лучше увидеть самой. Хотя я бы всё-таки не рекомендовала атьере заходить к слугам, да ещё на мужскую половину.

– Благодарю. Когда мне потребуется ваш совет, я обязательно спрошу.