Тебе посвящается

Им открыл молодой румяный мужчина в спортивном костюме, должно быть только что вернувшийся с лыжной прогулки. Он радушно пригласил зайти всех, кто стоял на лестничной площадке.

– Все? – спросил он, когда человек семь ребят с ме­таллическими трофеями заполнили коридор. – Богатство можете оставить в коридоре, сами в комнату заходите.

Комната была большая, с высокими окнами, обставленная совсем новой, легкой и светлой мебелью. Сиденья и спинки стульев и дивана были плетеные, садиться на них, как просил хозяин, было в зимних пальто немного боязно: вдруг продавятся?..

– Маша, – сказал мужчина вошедшей девушке в про­зрачном, цветном, как детский шарик, переднике, – вот то­варищи – познакомься, пожалуйста! – ищут старые, от­служившие, так сказать, вещи. С образцами можешь озна­комиться в коридоре. Что бы им предложить?

– Так у нас же, Миша, отслуживших вещей и быть не может, – ответила, улыбаясь, девушка. – У нас вещи слу­жить только начинают... Откуда ж взяться лому?

– Это так, – согласился мужчина. – Действительно. Но ты пошарь все же. Вдруг, понимаешь...

– Так ведь у нас же, Миша, и места даже такого нет, куда б мы хлам складывали! – сказала девушка с гор­достью.

– Н-да... – протянул Миша озадаченно.

Воспользовавшись паузой, Гена Конев стал объяснять, зачем они собирают металлолом и для чего он пригодится после переплавки.

И, надо сказать, ни на кого еще рассказ Гены не про­изводил такого прямо-таки чарующего впечатления.

– Здорово объясняешь! – восклицал мужчина и со­крушенно смотрел на Машу: неужели, мол, таких ребят отпустим с пустыми руками?

Польщенный Гена старался вовсю. С помощью Хмели­ка, изредка его дополнявшего, он в быстром темпе повто­рил слово в слово все, что говорил им Валерий.

– Абсолютно верно! – сказал Миша. – Молодцы!

– Миша, – сказала девушка, – ты знаешь что... Чтоб тебе не огорчаться потом, отдай, пожалуй, ребятам чайник наш электрический.

– Он сломался? – обрадовался Миша.

– Он не сломался, – ответила Маша. – Но ведь к нам газ провели...

Кончилось тем, что ребятам вручили старые Машины коньки-снегурочки, о которых Гена потом сказал, что на них, может быть, еще можно кататься, и пионеры попро­щались.

– До свидания! – сказал хозяин. – Желаю успехов! А в делах промышленных и целинных разбираетесь на славу!

– Нам вожатый наш, Валерий, рассказывал, – скром­но пояснил Хмелик.

– А фамилия вашего Валерия?

– Саблин.

– Привет переедайте Валерию Саблину!

– От кого? – спросил Гена.

– Скажите – от Жильникова, он меня знает...

Если б ребята, вернувшись на школьный двор, так Ва­лерию и сказали, он, несомненно, сразу понял бы, кто ему шлет поклон: Жильников был первый секретарь райкома комсомола – тот самый, что вручил Валерию в прошлом году комсомольский билет, пожал торжественно и крепко его руку. Но по дороге ребята забыли фамилию хозяина последней квартиры, сообща потом припоминали ее, и в результате Валерий получил привет, «кажется, от Жилкина». Таковой был Валерию неизвестен. Он собирался ска­зать ребятам, что они, должно быть, ошиблись, но тут Наталья Николаевна попросила тишины.

– Отряд пятого «Б» класса вышел на первое место в дружине по количеству собранного металлолома! Второе место...

Пионеры 5-го «Б» ходили, выпятив грудь и задрав но­сы. Они в душе ликовали, а напоказ комиковали немно­го – чтобы кто-нибудь не сказал, что они всерьез задаются.

Валерий же был откровенно рад. С улыбкой, самую ма­лость покровительственной, он поглядывал на своих пионе­ров. Потом переводил взгляд на Наталью Николаевну, как бы говоря ей: полюбуйтесь-ка на них!

На ребят сейчас в самом деле было любо-дорого смот­реть.

Валерий с Игорем условились, что после уроков отпра­вятся закупать продукты для встречи Нового года. Во вре­мя хождений по магазинам Валерий собирался, кстати, и посоветоваться с Игорем. (Кстати – не потому, что совет был нужен по второстепенному поводу, а потому, что он робел спросить совета, так сказать, специально, не «меж­ду прочим».) А касалось это Лены.

После ее внезапной обиды тогда вечером события в следующие дни развивались прямо-таки диковинным об­разом.

На другое же утро Валерий спросил у нее, что про­изошло.

– Ничего, – ответила Лена с таким безразличием, что у него пересохли губы.

– Но я же вижу, ты дуешься, – сказал он, улыбаясь с некоторым усилием.

– Нет.

– Ну не дуешься. Во всяком случае, тебя что-то за­дело.

– И дальше?

– Я не представляю – что.

– Вот как?

– Честное слово!

Лена помедлила.

– Тем более, – сказала она прежним тоном.

– Что – тем более?

– Слушай, отцепись ты от меня, сделай милость!

Это она произнесла капризно и довольно громко, так что обернулись три одноклассницы, гулявшие в обнимку по коридору немного впереди. Валерий, побагровев, шаг­нул к стенгазете и здесь постоял, упрямо перечитывая ка­кую-то заметку и остывая.

После этого он больше с Леной не заговаривал. На пе­ременах она не расставалась теперь с Терехиной, своей бывшей соседкой по парте; с нею же уходила из школы. На уроках она иногда обращалась к Валерию, и он зами­рал. Но оказывалось, что ей нужна промокашка, или ла­стик, или учебник. Возвращая ему что-нибудь, она не за­бывала сказать «спасибо». И то, что она держалась так чопорно, по-чужому, а сам он невольно подражал ей, было для Валерия тяжелее, чем если б они совсем не смотрели друг на друга, даже не здоровались бы.

Размолвка продолжалась, Новый год приближался, всё очевиднее становилось, что они с Леной встретят его врозь...

Но не это собирался открыть Игорю Валерий, не свои переживания – о них он не смог бы проронить ни слова, – а только историю размолвки. Может быть, Игорю со сто­роны будет яснее, что отстранило от него Лену.

Игоря Валерий застал в пионерской комнате. С не­сколькими своими одноклассниками тот склонился над ка­кой-то бумагой.

– По-моему, все, – говорил Игорь товарищам. – Впол­не. Чего еще?.. А, Валер! – Он заметил Валерия. – Я сей­час. Мы тут, понимаешь, корпим над посланием в город Ташкент.

– С чего это вдруг?

– С того, что мы уже давно переписываемся. Это нам, брат, завещано еще сплошь девчачьим восьмым «Б» – они в прошлом году начали с этой школой переписку, а мы развиваем... Покажем ему, ребята?.. Ничего особого тут, Ва­лер, нет – просто погляди: все на месте? А там стиль и всякая такая штука – к этому сейчас не придирайся. – Он передал Валерию письмо. – Мы потом на сей предмет Ксении Николаевне покажем.

– Ну как? – спросили Валерия, когда он прочел.

– Я лично под таким посланием ташкентским школь­никам подписываться не стал бы! – Он небрежно отбросил письмо на стол.