Техника и вооружение 2007 08

марка…………………………. 5Д20-240

рабочий обьем цилиндров, л…………. 15,9

мощность, кВт (л.с.)…………… 176(240)

Удельная мощность, л.с./т…………… 30,0

Силовая передача

— главный фрикцион (двухдисковая муфта сухого трения);

— четырехскоростная механическая коробка передач с постоянным зацеплением шестерен и синхронизаторами на III и IV передачах;

— бортовые фрикционы (многодисковые сухого трения, с плавающими ленточными тормозами);

— планетарные соосные бортовые редукторы

Подвеска опорных катков. Индивидуальная гидропневматическая

Тип гусеничной цепи……… Металлическая, мелкозвенчатая, цевочного зацепления

Число траков в гусеничной цепи ……….. 95

Максимальная скорость по шоссе, км/ч…… 61

Средняя скорость по шоссе, км/ч…….. 40-45

Средняя скорость по сухой грунтовой дороге, км/ч 30-35

Максимальная скорость на плаву (на переднем ходу), км/ч 9-10

Преодолеваемые препятствия:

— угол подъема……………………… 32'

— угол крена………………………. 18'

— ширина рва, м…………………….. 2,5

— высота стенки, м………………….. 0,7

— угол входа с берега в воду…………. до 35'

— угол выхода из воды на берег……….. до 25'

Запас хода по шоссе, км……………… 500

Запас хода по сухой грунтовой дороге, км. 350

Общая емкость топливных баков, л……… 280

Среднее удельное давление на грунт, кг/см2 0,5

Прибор радиационной (химической) разведки ПРХР ГО-27

Навигационная аппаратура……………. ГПК-59

Радиостанция, количество х марка. 1хР123М или Р-173

Продолжение следует

Бронетранспортеры БТР-Д с ПРСМ-925 готовы к погрузке в самолет.

Демонстрация БТР-Д с ПРСМ-925.

Вверху и внизу: БТР-Д с ПРСМ-925.

Вверху и внизу: бронетранспортер БТР-Д с МКС на платформе П-7.

Санитарный БТР-Д.

Шаг за шагом

Ю.Н. Ерофеев, д.т.н., профессор

Продолжение.

Начало см. в «ТиВ» № 7–9,11,12/2006 г. № 1,2,4,5,7/2007 г.

10. С борта космического аппарата

В этой статье будет идти разговор о средствах радиотехнического наблюдения., размещаемых на космических аппаратах, т. е. о спутниках-наблюдателях, радиотехническую часть которых было поручено выполнять «сто восьмому».

Американский генерал-лейтенант Джемс В. Статсберри перед портретом П.С. Плешакова.

Военное руководство «сто восьмого»: директор института, генерал-майор ИТС Ю.Н. Мажоров — третий справа, его заместитель по общим вопросам генерал- майор В.И. Морозов — первый справа, заместитель директора института по кадрам полковник В.П. Иванов — второй слева в первом ряду, заместитель директора института по режиму полковник государственной безопасности Н.Г. Никитин — первый слева.

Переполох

В 1970-е гг. (кажется, это был 1975 г.) в американском журнале появился снимок космического аппарата разработки «сто восьмого». Ко мне зашел Александр Григорьевич Ивашин, в те годы исполнявший обязанности начальника отдела по сбору специальной информации, и с многозначительным молчанием открыл журнал на соответствующей странице. Космический аппарат лежал на поверхности земли — выветренной, сухой, изрезанной паутиной трещин. Что-то вроде Бет-пак-далы, какой-то южный полигон. Я тогда (виню себя в этом) не записал название журнала, год его выхода и другие выходные данные (как-то ни к чему это было!), но прошли, годы — и журнал как сквозь землю провалился: я пролистывал годовые подшивки журнала Aviation Week, созванивался с заказчиками, с их службами безопасности — не записан ли номер у них? Ответы были примерно такие: давно это было, слышали мы об этом, но записи не сохранились…

Главный конструктор системы радиотехнического наблюдения космического базирования М.Х. Заславский и идейный вдохновитель разработки к.т.н. А.Г. Рапопорт в тот день заперлись в кабинете Заславского, на пятом этаже корпуса № 2 (кабинет Заславского уже много лет занимает новый начальник отделения Александр Александрович Лебедь). Так как разговор шел при закрытых дверях, о его содержании могу только догадываться. Думаю, что одним из вопросов был такой: не повлияет ли появление этого снимка в американском журнале на судьбу коллектива, за много лет сформировавшегося вокруг этой пары, Заславского и Рапопорта?

Мне, попавшему в «сто восьмой» в самом начале 1959 г., запомнились разговоры о чистке по «пункту пятому», ходившие в институте. Тогда из его состава вылетели М.Б. Заксон и Е.Г. Зелкин. Работниками они были дельными, и, конечно, вскоре нашли «крышу» в лице А.А. Расплетина, уже переведенного из «сто восьмого» в КБ-1 и влиявшего на персональный отбор «тридцатки» — тридцати специалистов Москвы и Ленинграда, переводимых в КБ-1 на работы по созданию защитного ракетного кольца вокруг столицы.

Но и там «пункт пятый» постоянно висел над ними, в частности, над М.Б. Заксоном:

«Объяснение задержки в испытаниях необходимостью отработки новых антенн Л.П. Берия прервал вопросом — кто разработчик антенн? Ему ответили: Заксон. В угрожающем тоне последовало: — А кто такой этот гражданин Заксон? Сгладил остроту Куксенко 1*. Заксон отделался, как говорится, «легким испугом» [1].

«Кто непосредственный начальник этого Изаксона? — зловеще приглушенным голосом спросил Берия.

— Я, Лаврентий Павлович. Моя фамилия Кисунько, — излагает тот же разговор Г.В. Кисунько, присутствовавший на этом совещании в кабинете Л.П. Берия [3], — Все отступления от ТУ Заксон разрешил с моего личного согласия… Антенны с такими параметрами вполне годные. Это подвержено специальными испытаниями на обоих полигонах. Протоколы испытаний представлены мною главным конструкторам.

— Я полностью согласен с товарищем Кисунько, — сказал главный конструктор Куксенко».

На этот раз с подразделением М.Х. Заславского обошлось. Я как-то спросил Ю.Н. Мажорова, нашего бессменного директора 1960-1980-х гг. о причинах послабления в отношении второго отделения. — А то Вы не знаете, кто у них защитник был! — буркнул он. Юрий Николаевич имел ввиду П.С. Плешакова — выходца из этого отделения, работавшего плечом к плечу с Заславским и Рапопортом, знавшего и находчивость Рапопорта, и пробивную силу Заславского.