Техника и вооружение 2015 12

В первые три послевоенных года СФРЮ рассматривалась как надежный военный и политический союзник Советского Союза, а Тито - как лучший друг И.В. Сталина. Югославы тогда получали масштабную военную и экономическую помощь даже при том, что разоренный тяжелейшей войной СССР сам испытывал недостаток средств и ресурсов. Однако уже с лета 1945 г. Тито начал проявлять излишнюю, по мнению Кремля, политическую самостоятельность. Его не удовлетворяло решение вопроса по Триесту и позиция Москвы по Греции, где уже в 1945 г. началась гражданская война. Как известно, на Потсдамской конференции Сталин в обмен на уступки англо-американцев в Германии и Польше согласился на сдачу своих позиций в Греции, в которой были очень сильны просоветские настроения и действовала мощная компартия.

Тренировка противотанковых расчетов ЮНА, вооруженных гранатометами М-57 собственной разработки, основанной на конструкции немецких фаустпатронов и «Панцершреков». Вторая половина 1950-х гг.

Т-34-85 на учениях югославской армии в середине 1950-х гг.

Т-34-85 из состава 2-й танковой бригады. Район Триеста, июнь 1945 г.

Кроме того, Тито начал выстраивать свое государство, игнорируя навязываемую ему советскую модель. Надо сказать, что многие спорные политические решения Тито в 1940-х гг. (придание всем входившим в СФРЮ федеративным республикам самостоятельности, вроде полноценных собственных парламентов или равномерное распределение промышленных предприятий по всем республикам) дорого обошлись его политическим приемникам в начале 1990-х гг.

Но настоящим «камнем преткновения» стал вопрос о создании так называемой «Балканской федерации» - союзного государства по типу СССР, куда планировалось включить СФРЮ, Албанию, Болгарию и, возможно, Румынию и Венгрию. Эту идею кроме Тито горячо поддерживал болгарский коммунистический лидер Георгий Димитров. Однако руководители балканских компартий имели свои взгляды по этому вопросу. Главным противоречием стало то, где будет находиться столица федерации и кто будет ее «верховным вождем». При этом Тито, не считаясь с мнением ближайших соседей и Сталина, начал энергично реализовывать свой план. В 1945-1947 гг. югославский лидер заключил с албанской стороной ряд договоров об экономической и военной взаимопомощи, а на территорию Албании для совместной обороны (из-за гражданской войны в Греции) был введен югославский воинский контингент.

Сталину это категорически не понравилось. По мнению советской стороны, Тито слишком много себе позволял и его внутренняя и внешняя политика была расценена как «совершенно неприемлимая». Лидер СФРЮ ответил, что «идеологическое давление Кремля и лично Сталина на своих восточно-европейских союзников чрезмерно». Более года продолжался обмен громкими заявлениями и нотами с взаимным шельмованием политических оппонентов в печати. Перелом наступил весной 1948 г., когда произошел разрыв между Компартией Югославии (КПЮ) и всеми остальными компартиями Восточной Европы (даже Г. Димитров не рискнул открыто поддерживать Тито).

Самоходные установки М7 «Прист» на параде в Белграде, 1946 г.

Послевоенные контрасты ЮНА. Первомайский парад в Белграде 1955 г. На солдатах и офицерах каски гитлеровских парашютистов, а вооружены они немецкими едиными пулеметами MG.42 или их югославскими копиями М-53.

В марте 1948 г. СССР отозвал своих военных советников из ЮНА, а в июле произошло полное замораживание отношений (включая дипломатические) между СССР и СФРЮ. Югославия перестала быть братской и союзной страной, практически в одночасье превратившись в «кровавую, антинародную, ревизионистскую клику Тито-Ранковича[* Ранкович Александр, глава МВД и Госбезопасности СФРЮ, соратник и кум И. Б. Тито, снят со всех постов в 1966 г. после обнаружения в апартаментах Тито и его супруги средств для«прослушки», установленных по приказу А. Ранковича. Умер в 1983 г.]». Даже в газете «Правда» и журнале «Крокодил» Тито начали изображать на карикатурах в виде хромой гориллы в большой фуражке, с топором в окровавленных по локоть руках и с карманами, набитыми долларами (позднее подобным же образом изображали Пиночета, Сомосу и Пол Пота), неизменно сравнивая его с испанским каудильо Ф. Франко.

Так СФРЮ и ЮНА, во многом неожиданно для самих себя, оказались в совершенно иной реальности. Теперь югославам надо было считаться с возможностью вторжения на свою территорию армий СССР и его союзников. Советские войска в тот момент находились в Венгрии, Австрии (полностью выведены в 1954 г.) и Румынии (Отдельная механизированная армия), а венгерская, болгарская и албанская армии всецело подчинялись советскому командованию. Сталин, по самым скромным подсчетам, мог двинуть на Югославию не менее 5 тыс. танков и САУ - Т-34-85, Т-44, ИС-2М, ИС-ЗМ, СУ-100, ИСУ-152/122 (в начале 1950-х гг. к ним прибавились новейшие Т-54 со 100-мм пушками). По артиллерии, авиации (к 1950-1951 гг. в ВВС соседних с СФРЮ соцстран появилась новейшая реактивная техника, в частности, МиГ-15/17 и Ил-28) и численности вооруженных сил явное превосходство также было за «восточным блоком». Отразить возможное вторжение такой армады (при том, что советский генштаб с 1948 г. начал всерьез планировать активные боевые действия против Югославии и проводить на территории той же Венгрии соответствующие масштабные учения) было для ЮНА непосильной задачей.

Югославы, лишенные советской военной помощи, сделали ставку на имеющиеся резервы: пришлось пустить в дело все оставшееся с 1945 г. трофейное вооружение и боеприпасы, а также срочно разворачивать собственное военное производство. Например, в СФРЮ начали выпускать серийно немецкий пулемет MG.42 и винтовку Маузер 98К, а также пистолеты-пулеметы М49/57 и М56, конструкции которых основывались на советском ППШ и немецком МР.38/40.

Но с артиллерией и бронетанковой техникой ситуация была куда сложнее, чем со стрелковым оружием. Поставлять запасные части промышленность Югославии была способна, но вот нарастить собственными силами численность танкового парка - увы! Идеальным танком военные считали, разумеется, Т-34-85, но теперь о его поставках из-за рубежа следовало забыть. Выпускать «тридцатьчетверку» серийно югославская промышленность в то время не могла, хотя в 1948 г. комиссия генштаба ЮНА во главе с генералом Кочей Поповичем и поставила производственникам вполне конкретную задачу - воспроизвести советский Т-34-85 образца 1946 г. В проекте участвовал институт №11 в г. Крагуеваце (ранее танками не занимавшийся) и машиностроительные заводы в г. Славонский Брод и Есенице. Сроки были жесткими: проектирование требовалось завершить к 1 сентября 1949 г., а первые серийные танки выдать «на гора» к апрелю следующего года.

Необходимо отметить, что в СССР к тому времени уже сложилась целая индустрия по производству танков и повторить ее достижения (массовое производство броневого проката, литых деталей или выпуск танков на конвейере) югославам было явно не под силу. Поэтому конструкторы решили «улучшить» советский образец, что и привело к появлению экзотичного варианта Т-34-85, названного «Vozilo А», или А-1. Ходовую часть, трансмиссию и двигатель оставили «родными»: видимо, для переделки использовали поврежденные или выработавшие ресурс Т-34-85. «Изюминкой» машины стала полностью новая башня эллиптической формы (толщина лобовой части составляла 100 мм, бортов - 82-86 мм, кормы - 60 мм), но вооружение осталось прежним - 85-мм пушка С-53, правда, оборудованная дульным тормозом.

Конфигурация корпуса также претерпела изменения - например, в его передней части появились характерные скулы. Однако из-за увеличения массы новой башни пришлось уменьшить толщину лобового бронелиста корпуса до 50 мм. Толщина бортовой брони по- прежнему составляла 45 мм, а толщина днища была 20-25 мм. Кроме того, в танке использовали немецкий прицел TZF, английскую радиостанцию SET-19WF, курсовой и башенный пулеметы заменили на немецкие MG42, а на крыше башни смонтировали зенитный «Браунинг».

Танк «Vozila А» на одном из парадов в Белграде.

Занятия курсантов на Т-34-85 в белградском Танковом военном училище. Конец 1940-х — начало 1950-х гг. Тактические номера на башнях танков, скорее всего, красного цвета.

В отдалении за группой Т-34-85 видна САУ «Хетцер».

Танк Т-34-85 югославской армии, 1950-е гг.

К первомайскому параду 1950 г. в Белграде югославы смогли изготовить три образца «Vozilo А». А с 22 по 30 мая 1950 г., по приказу генерала Поповича, эти машины подвергли всесторонним испытаниям на полигоне в районе Младеноваца. При этом проводился пробег танков на дальние расстояния и их опытный обстрел из противотанковых орудий. Результаты испытаний разочаровали. Выяснилось, что новшества не дали ожидаемых преимуществ по сравнению с базовой «тридцатьчетверкой». Масса танка возросла, что при сохранении прежних элементов ходовой части привело к снижению его подвижности. На испытаниях танки развили максимальную скорость не более 50 км/ч (Т-34-85 разгонялся до 57 км/ч) и имели массу в 33,5 т (боевая масса Т-34-85 - 32 т). Экипаж в новой башне размещался не оптимально, расположение смотровых приборов, прицелов и радиооборудования признали неудачным, а качество изготовления броневых деталей (в частности, той же башни) - плохим. Но главное - 85-мм пушка уже не могла эффективно бороться с новыми типами танков вероятных противников. В итоге все ограничилось выпуском пяти «Vozilo А», которые не проявили себя ничем, кроме участия в военных парадах в Белграде 1950-х гг. Попытки улучшить этот танк (проект «Vozilo В») продолжались до конца 1951 г., но время было уже упущено. До наших дней такая машина сохранилась в Военном музее Белграда.