Технологии «Пятой Империи»

Странное место – Кремль. Таинственна Грановитая палата. Мистической силой обладают гробницы Великих Князей и Царей. Магическим светом отливает брусчатка священной площади, по которой прошли два парада – сорок первого и сорок пятого годов. Смертный, даже случайно попавший на русский престол, осеняя себя порфирой власти, начинает тайно преображаться. Становится из временщика или баловня – властелином державы. Путин за время правления претерпевает незримые превращения, лишь отчасти заметные стороннему глазу.

Пытаясь вырваться из-под контроля Америки, он реализовал одну из редких, проверенных русской историей «имперских технологий». Утвердил централизм «Газпрома». В разоренной, разрозненной, контролируемой неприятелем стране создал «другую» страну, «второе» государство. Учредил, как это сделал Иван Четвертый, – «опричнину». Внутреннюю Россию, управляемую верной дружиной, ратью «опричников», – особо доверенных, приближенных не к телу, а к душе управленцев. Этот централистский бастион подчиняется лично Путину, его безусловная вотчина. Закрыт для проникновения враждебных агентов. Америка по-прежнему выдаивает из России «нефтяные» репарации, добываемые для нее «Газпромом», но сам «Газпром» – уже не американская вотчина.

Второй «имперской технологией», которая заложена в первой, может стать моментальное, одним нажатием кнопки, превращение централизированного энергетического гиганта из помпы, сосущей для Америки «русскую кровь», в могучую энергомашину, питающую цивилизацию Пятой Империи. В источник Развития. В генератор «Русского Чуда». Так Ленин трактовал создание супермонополий, когда в результате революционного акта устраняется паразитарный собственник, и вся монополия, с директорами и управлениями, начинает работать на социализм. Или, говоря о нынешней России, – на «путинский госкапитализм».

Особой «имперской технологией» будет побуждение Путина на совершение подобной политической и экономической трансформации. Это акт экзистенции, глубинного выбора, смертельного риска, мессианского порыва. Здесь бессмысленны советы приближенных, выкладки аналитиков, предупреждения разведчиков. Здесь сработает закрытая, не видимая посторонним коммуникация, соединяющая человеческую душу с Небом. Такая коммуникация у Путина есть. Свидетельство тому – его сокровенные беседы с псково-печерским старцем Иоанном Крестьянкиным, связь с другим молитвенником, Николаем Гурьяновым, его поездка на священный Афон. Та «божественная коммуникация», через которую совершилось преображение Савла в Павла, из человеческого пепла возник алмаз подвижника и апостола.

Если такая «небесная технология» сработает, то остальное – дело рук обычных политтехнологов. Запускается процедура общероссийского референдума, на котором народ не просит, а требует от Путина остаться на «третий срок». Это конституционное требование народа не подлежит обсуждению. Гарант Конституции Путин обязан его принять. Сам же референдум инициируется большинством регионов, на что вполне сгодится спикер Миронов. Здесь неожиданно из формочки талантливого кулинара Владислава Суркова выпадет горячий, вполне съедобный пирожок, который с удовольствием надкусит любая партия.

Оккультный фильм – «Казино «Рояль»

Тот, кто собрался смотреть очередной фильм о Джеймсе Бонде «Казино «Рояль», напрасно рассчитывает на легкое зрелище, где гламурный герой, элегантный жуир и разведчик, сражается с бутафорскими злодеями, прельщая зрителей безупречно повязанным галстуком и изысканными манерами аристократа. «Казино «Рояль» перечеркивает весь прежний, паточный кинопродукт и привносит в кинематограф нечто абсолютно иное – грозное и загадочное. Это «фильм-послание», написанное вновь сотворенным языком, с использованием изощренных методик и тотальных воздействий. Они нацелены на то, чтобы «послание» дошло, вонзилось в мозг отдельного человека, ворвалось в сознание всего человечества, которое одномоментно, на всех континентах, пошло на премьеру фильма. Оно оказалось под воздействием новой «магической культуры», накопленной Западом после 11 сентября. «Культурой», воздействующей на глубинные слои человеческой психики. Слишком грандиозным было зрелище «боингов», протыкающих небоскребы Манхэттена. Бомбардировка Багдада, свержение с постамента памятника Хусейну или даже публичное повешение Саддама не могут соперничать с обвалом небоскребов, как если бы в них ударила молния Гнева Господня. «Боинги» перекодировали мир. «Казино «Рояль» – ответ Запада на этот новый, появившийся у человечества код.

Поводом, из которого вытекают все последующие рассуждения, является абсолютное антропологическое, психофизическое, поведенческое сходство главного героя Джеймса Бонда с Президентом России Владимиром Владимировичем Путиным. Такое сходство не могло быть случайным. В фильме, где художники и дизайнеры ювелирно работали над каждым кадром, над каждой рюмкой коктейля или складкой фрака, где осуществлялся тщательный отбор актеров на ведущую роль, где проходила безжалостная отбраковка уже известных «коммерческих» кинозвезд, такое совпадение было желаемым. Его добивались. Его усиливали, сопоставляя игру актера Дениэла Крейга с психофизическим портретом Путина. «Казино «Рояль» – «фильм-послание», в центре которого помещен Путин.

О чем же послание?

Фон основного действия – казино, зеленые ломберные столы, карточная игра. Карты, масти, комбинации тузов и валетов, напоминающие роковую формулу: «Тройка, Семерка, Туз». Таинство магических смыслов и волшебных воздействий, способных менять судьбу, корректировать «линию жизни» отдельных людей или целых сообществ, управлять историей. Само понятие – «Игра» – в современной политической философии противоположно понятию «История». «Игра» – это нечто противоположное «Истории». Сфабрикован «постисторический» мир, в котором стихийная, природная история исчезает, отодвигается на дальнюю периферию, проваливается в катакомбы. «Игра» – это искусственная матрица, вытесняющая из себя подлинную жизнь. Эрзац, претендующий на абсолют, добивающий остатки подлинной жизни во всех ее проявлениях. Фильм «Казино «Рояль» продолжает эстетику и философию фильма «Матрица», воспроизводя ее на новейшем, сверхактуальном материале.

Джеймса Бонда – Путина (Владимира Владимировича Бонда) – посылает в «Игру» престарелая, умудренная и всеведающая Руководительница стратегической разведки «М». Она же – Пифия, знающая все наперед. Она же – Судьба, благосклонная к Избраннику – Путину, отыскавшая его среди миллиардов людей, поставившая во главе седьмой части мира. Эта благосклонность проявилась в том, как Путин расправился на вверенной ему территории с «мировым терроризмом», уничтожив ускользавшего от возмездия Яндарбиева, – взорвал его в Катаре. Именно эта «избранность» воспроизводится в фильме стартовой погоней Бонда за террористом, с последующей расправой на территории иностранного посольства, что вызвало мировой скандал. Не так ли было в Катаре?

Противником Бонда на этот раз не являются бутафорские злые гении – то советские монстры, то арабские чудища, то извращенцы-неонацисты, то ненатуральные торговцы наркотиками или оружием. Тех злодеев Бонд уничтожал легким уколом булавки, от которого надувные злодеи лопались, как воздушные шарики. «В «Казино «Рояль» Бонду противостоит инфернальный злодей Ле Шиффр с плотоядно вывернутыми губами, слепой на один глаз, из которого время от времени вытекает струйка крови. «Одноглазое лихо», «Верлиока», – сказочное олицетворение зла, мифологический персонаж, один глаз которого смотрит в Ад. Злодей в новом фильме отражается в потаенных пластах человеческого подсознания, где обитают мифологические тени, волшебные ужасы прежних эпох. Ле Шиффр – представитель «черного мирового капитала», той виртуальной, «одноглазой» экономики, что составляет основу сегодняшней западной цивилизации. Выпивает из человечества все его жизненные соки и исторические смыслы. Отрицает реальную жизнь и историю. Превращает «Историю» в «Игру», а «Жизнь» в «Смерть». Противник Бонда – злодей метафизический, всеобъемлющий, олицетворяющий гигантскую мировую «Игру».

Связь между «Игрой» и «Историей», «Матрицей» и «Жизнью» осуществляется через глубинную экзистенцию, через любовь, «либидо». Это тончайший капилляр, соединяющий человека с «подлинным», «неигровым». Игольное ушко, сквозь которое возможен побег из «Игры», возвращение в подлинную, стихийную жизнь. Для Бонда – это восхитительная красавица Веспер Линд. Для Путина, скорее всего, это – Россия, подлинная, тщательно скрываемая им «русскость», мотивирующая его политическую стратегию, сберегаемая среди катастроф глобальной «Игры».