Текел

Поезд приехал на станцию «Китай город», я вышел и пошел к эскалатору. Мне навстречу шел целый сонм разных людей: потные старики и замотанные взрослые, безразлично проходили мимо, миловидные девушки стреляли в меня глазами, затем опускали взгляд и ускоряли шаг, а парни хмуро, исподлобья глядели в мою сторону, как будто, совершенно не зная, кто я есть, на дух не могли принять. И все-таки есть между нами, парнями и псами, кобелями какая-то связь. Когда встречаются две дворняги они, не двигаясь, стоят, смотрят друг на друга и скалят острые клыки. Вот и мы так же. Все молокососы, якобы, соперники. А главный приз – окружающие нас суки. Но это их политика – не моя. Мне-то, надо признаться, плевать с высокой башни на них и на их соревнования.

Другой вагон был почти пуст. По его основанию ездила туда-сюда пустая бутылка водки. Ее собственник раскинулся на сиденье и храпел. Где-то в углу сидела затуманенная, грустная женщина, без единой кровинки в лице. Она смотрела прямо перед собой и не шевелилась. Неподалеку от нее молодая девушка, с неформальной внешностью: виски выбриты, волосы покрашены в черный, белый, розовый и даже голубой. Тесная майка, короткая юбка, вульгарные колготки в сеточку, куча браслетов на запястьях. Она читала какую-то книжку в черной обложке, трясла ногой и покусывала губу. Думала, должно быть, что кто-то возбудится, а то и подсядет, завяжет разговор. Размечталась.

Моя станция. Двери разъехались, и я вышел.

На улице было жарко, несмотря на то, что осень обещала быть, на редкость, холодной и дождливой. Я вытянул бумажку с адресом и огляделся по сторонам. Ничего не понимаю. Вообще не умею ориентироваться. В таких случаях нужно вылавливать какую-нибудь бабушку и спрашивать дорогу. Они, как правило, должны знать каждый сантиметр в России, долго ведь живут уже. Я наметил одну, которая шла ко входу в метро, ускорил шаг и подошел к ней со своей проблемой. В ответ:

– Ой, нет, не знаю.

Я вздохнул и начал искать дальше. К счастью на мой взор попалась еще одна старушка. Не успел я договорить адрес, как она, молча, развернулась и показала рукой вперед.

– Вон, – говорит, – доходишь до перехода, сворачиваешь налево и идешь прямо.

– А дом 15 там далеко?

– Нет, спросишь там у кого-нибудь еще.

– Спасибо!

Я прошел до пешеходной зебры, свернул налево и углубился. Проходил мимо парфюмерных магазинов, ларьков с мороженным, и даже кафешки сельско-украинского колорита. Вывеска с названием была испачкана в какой-то саже. Может, специально, а может, и нет. Рядом с ней стоял мужик в костюме Тараса Бульбы, с накладными усами и хохолком. Он раздавал какие-то красно-желтые листовки и без остановки, выкрикивал различные фразы, зазывая зайти и отведать свежего сальца от шеф повара. Я подошел к нему.

– Извините, вы не знаете, где здесь дом 15?

– Вон. Там где-то. В двадцати метрах отсюда. Широкое, белое здание, там будет вывеска «15».

– Отлично, спасибо!

– Возьмите листовку. – Улыбнулся он. – И приходите к нам!

Я взял листовку и пошел дальше. По пути смял ее и выкинул в помойку. Мне навстречу шли три чернокожих парня, за ними я увидел еще двух. Они стояли перед зданием и о чем-то говорили. Я дошел до них, развернулся, и внимательно обсмотрел здание. Алебастровое, плоское, как упавшее домино, а на окнах белые, но ржавые решетки. «Кажется, пришел» – подумал я.

Конец ознакомительного фрагмента.