Телепатический удар

– Зачем же спрашиваете? – кажется, он ожидал саркастических комментариев в свете всего случившегося.

– Я вас там не видела, – отозвалась я, заметив ещё один пристальный взгляд: похоже, пытался определить, что хочу этим сказать.

– Я... прибыл позже. И не сразу узнал о случившемся, – всё же ответил.

– Надеюсь, вы успели завершить все дела, – едва уловимо усмехнулась я.

– Пожалуй, завершил, – отозвался он. И я снова обнаружила, что не могу до конца понять, какое значение он вкладывает в слова. – Или вас интересует что-то конкретно? – спросил Дмитрий, не отводя взгляда. Осознавая, что захожу дальше, чем следовало бы, я не смогла заставить себя остановиться.

– Хочу удостовериться, что случившееся не отразится на вашей службе.

– Меня уже расспрашивали Помощники Илбера Бареллоу и Гридар Гринг, – сообщил он.

– Знаю, – откликнулась я. Естественно, его расспрашивали, как и всех пребывающих в доме Дили: не замечал ли чего странного, не предполагает ли, что послужило причиной. И естественно, это всё фигурировало в пересланных отчётах.

– Тогда почему... интересуетесь?

Он будто отгородился стеной, намереваясь защищаться. Но я не стала идти на очередную конфронтацию:

– Королеву о причинах не спрашивают.

– А о чём королеву спрашивать можно? – неожиданно поинтересовался. Я вдруг подумала, он не просто поражён тем, что сотворила Дили, но и разговор с ней оказался совсем не таким, как рассчитывал...

Время начинать работу неумолимо приближалось, Дмитрий пробыл в моём кабинете дольше, чем все остальные охранники вместе взятые, королева устала повторять, насколько эти разговоры неразумны, нелогичны, неуместны, ни к чему не могут привести и вообще не соответствуют статусу!

Бесполезно. Леди Луэлин, всегда полагавшая, что уж с ней-то ничего подобного никогда не случится, вдруг обнаружила, насколько тяжело бывает справляться с эмоциями и желаниями, когда они просто накрывают с головой. Будто все годы учебы владеть собой и подчиняться логике исчезли из прошлого. Нет, собой-то я владела, но не своими внутренними устремлениями...

– А о чём вы хотели бы её спросить? – произнесла я и даже повела рукой в сторону кресла для посетителей, разрешая охраннику сесть.

Дмитрий несколько удивлённо поблагодарил кивком, но приглашение принял. Если бы я видела, что эти разговоры ему неприятны или неинтересны, нашла бы в себе силы прекратить их! Но не могла разобраться ни в чём, и не могла остановиться...

Невыносимо хотелось подойти, обнять, предложить забыть все глупые слова, которыми обменялись за последние дни... В конце концов, я всегда доверяла не словам, а сердцу!

Некоторые так красиво изъясняются, делая гадости исподтишка, а другие наоборот, косноязыки и говорят невпопад, зато на их верность и надёжность всегда можно положиться...

Однако вопрос Дмитрия оказался для меня неожиданным:

– ...например, это правда, что вы отказались от руки Кентилио Пегалио Дэлизи?

– От руки... или от копыта... или от хвоста... От чего-то да отказалась, – усмехнулась я. – Только он пока не знает, но, вполне возможно, скоро поймёт. А почему это вас волнует?

– Просто... интересны ваши мотивы. Как и многим... – я заметила, что он вполне искренне улыбнулся шутке, но почти сразу улыбка покинула лицо.

– Дили?

Дмитрий промолчал.

– Откуда, интересно, она могла узнать? – поинтересовалась я.

– Она... спрашивала, что мне об этом известно. Сказала, он покинул ООСС. И весь Космонет заполнен предположениями, сделает ли вам предложение, или уже сделал, – и что вы ответите.

«Да уж, – усмехнулась я про себя. – Дмитрий прилетел к ней объясниться, сообщить, что уходом пытался защитить её – а тут вдруг вынужден был участвовать в обсуждении загадки, почему это леди Луэлин не согласилась на столь умопомрачительный союз! А в итоге ещё и узнать, кто же убил Пэттэн...»

– И что? Неужели она пожалела, что находится не на моём месте? – я снова улыбнулась, но внезапно осознала, что приблизительно так и обстояло дело. – Неужели она хотела бы принимать такое решение сама?

– Многим польстило бы подобное предложение, и у многих решение не вызвало бы колебаний, – Дмитрий даже слегка повёл плечом, отвечая. – Ведь это «Повелитель соседней галактики, единственного объединения, имеющего хоть какой-то шанс равняться с ООССом»...

Последние слова прозвучали как цитата, по лицу его промелькнуло выражение отвращения – впрочем, настолько мимолётно, что можно было и усомниться в увиденном. Однако я всегда обращала внимание именно на такие вот неуловимые проявления. Похоже, он искренне не мог постичь, как женщина способна опуститься до того, чтобы ублажать прихоти полуконя... будь он хоть повелитель всего мира.

Тут я окончательно всё поняла, буквально картина разговора возникла у меня в голове. Значит, она вчера сказала ему... Примерно так: «А я бы вышла за него... – Вот так вот, без... просто за какого-то кентавропегаса?! – Зато какая карьера и власть! Не верю, что леди Луэлин смогла бы отказаться от этого! Уж не она-то точно! Вы только представьте! Стать правительницей двух грандиозных межгалактических объединений! Почти Вселенной! – Мне казалось... – Вам? Да ну! Неужто вы решили, будто я к вам неравнодушна? Вы такой же олух, как этот Бареллоу...»

У меня на языке вертелся комментарий о «любимой женщине», одновременно с желанием успокоить и предложить не забивать голову глупостями. Но, прекрасно понимая, насколько эта ситуация неприятна для него, я всё же не удержалась:

– Для некоторых возможность выйти замуж за наиболее известного и влиятельного галактоида – единственный шанс достичь хоть чего-то... – я не насмехалась, но и не щадила его в высказываниях: мы оба прекрасно знали, о ком речь. Хотел ответа? Пожалуйста. – Однако леди Луэлин сама добилась всего, чего только можно пожелать, и ей не нужно выходить для этого замуж ни за кентавропегасов, ни даже за илберов Совета.

«А теперь она сидит и переживает за то, чтобы понравиться обыкновенному солдату!» – фыркнула я сама себе.

Весь разговор как-то незаметно перешёл нормальную грань, но почему-то ни у кого из нас не возникало желания прекратить.

– Интересы же ООССа для меня всегда стояли превыше личных амбиций, – добавила я.

Мой тон был ровный, однако Дмитрия, вероятно, слишком задело всё, что я сказала. Может быть, он почувствовал, что поняла больше, чем он ожидал, а может, воспринял слова за скрытое издевательство. Возможно, ему интересно было проверить какие-то свои предположения, но он ответил не так, как мне хотелось бы: