Tell yourself

— Если он до сих пор не заметил, что окно возможностей широко открыто для него, — Татсуки качнула головой, — то это может занять годы.

— Проблема Улькиорры в том, — глубокомысленно произнесла Чизуру, — что он не может поверить, что у Орихиме могут быть чувства к нему. Его самоуверенность в кишках сидит.

— А это означает, что Орихиме придётся признаться ему.

— Я не могу просто посадить зерно этой идеи им в головы?

— Нет, Кейго.

— Разве мы не строим предположения? Мы даже не знаем наверняка, что он ей нравится.

— Поверь, если уж Куросаки заметил, то здесь явно что-то есть.

Комментарий к Галёрка III

от переводчика: чувствую, следующая глава порадует вас своим размером и содержанием ( ° °)

========== Прыжки с утёса ==========

Орихиме пожёвывала свои палочки. Татсуки смотрела, как она кусает их, и размышляла над тем, заметила ли её лучшая подруга, что она уже давно съела еду. Орихиме же продолжала истязать столовые приборы, прожигая взглядом точку за плечом Татсуки.

— Эм, Химе?

— Хмм? — она убрала палочки ото рта и взяла ещё немного риса. — Что такое?

— Что с тобой? Ты вообще на нашей планете, или марсианам всё-таки удалось окончательно завладеть твоим мозгом? — лицо Орихиме приобрело розоватый оттенок. Она поднесла еду к губам, опустила её, посмотрела на свой обед, а затем почесала голову.

— Тебя не обманешь, Татсуки-тян! Хех, — хихикнула она, нахмурившись, и потрясла рукой. — Эм… Понимаешь, дело в том… Ну знаешь, я… В последнее время… Так холодно на этой неделе, да? Удивительно, что нас ещё не занесло снегом.

— Орихиме, — лицо Татсуки оставалось невозмутимым. Орихиме сгорбилась, словно она пыталась спрятаться в воображаемой ракушке. Она оглянулась, чтобы удостовериться, что их одноклассники занимались своими делами, а затем тихо откашлялась.

— Татсуки-тян, мне кажется, что мне… кое-кто нравится.

Глаза Татсуки расширились. Неужели? Наконец-то началось? Ичиго был прав насчёт её странного поведения, и если так, то какого чёрта она не заметила это первой?

— И кто же это? — спросила она, стараясь скрыть надежду и истерику в голосе. Орихиме что-то неслышно промычала и опустила голову. Татсуки наклонилась ближе. — А? — Орихиме промычала ещё раз, ёрзая на месте. — Химе, я тебя не слышу.

— Улькиорра-кун! — слегка отчаянно прошептала Орихиме с закрытыми глазами.

— О Господи, — выдохнула Татсуки. Случилось. Вот бы Рукия и Чизуру были здесь, чтобы узреть это и правильно среагировать. Орихиме выглядела напуганной, словно она произнесла какую-то запретную фразу и теперь не сможет остановить надвигающуюся беду. Татсуки взяла её за руку. — Так-так, давай-ка ещё раз пройдёмся по этому вопросу. Для начала, он знает?

— Нет! — пискнула Орихиме, её румянец стал ещё насыщенней. — Не думаю. Если только я не намекнула ему как-нибудь, и… О нет, Татсуки-тян, что мне делать?

— Успокоиться! Если он ничего не сказал, тогда, скорее всего, он не в курсе, — о бедный Улькиорра. Если бы только он знал. Как бы он отреагировал, узнав, что его чувства взаимны? Татсуки не смогла удержаться от маниакальной улыбки, растянувшейся на её лице. — Знаешь, что ты должна сделать? — Орихиме качнула головой. — Ты должна пригласить его на свидание.

— Я не могу, — простонала она, переходя от беспокойного тона к несчастному за рекордное количество времени. — Мне очень важны наши с ним отношения, и если я ни с того ни с сего сболтну, что он мне нравится, и ему будет неловко от этого…

— Но что, если ты ему нравишься? — Татсуки не могла не спросить.

— Было бы здорово, — Орихиме закусила нижнюю губу. — Но он ни разу не выказывал подобных чувств, — Татсуки хотела накричать на них обоих. Она глубоко вдохнула.

— Послушай, просто пригласи его. Не называй это свиданием, но убедись, что он понял, что это не просто очередной поход за продуктами. Займитесь рождественским шоппингом, покатайтесь на коньках. Посмотрите фильм. Просто сделайте что-нибудь вместе, и не приглашай больше никого другого.

На мгновение Татсуки показалось, что Орихиме собиралась ответить «нет». Затем она взяла свои палочки, ухватывая ими еду.

— Хорошо, — произнесла она. — Так и поступлю.

— Отлично! А теперь по шкале от одного до десяти, где один означает «О! Он такой милый!», а десять — «Я хочу, чтобы его руки блуждали по всему моему телу», как сильно он тебе нравится?

***

Этим вечером Орихиме и Улькиорра сидели на противоположных концах дивана со включённым телевизором. На её коленях лежал раскрытый учебник, и она ударяла по нему своим механическим карандашом; он уставился на экран, его лицо совсем ничего не выражало, хотя Орихиме могла сказать по тому, как часто он смотрел это шоу, что это его любимое. Она двинулась раз, два, а затем ещё немного. Улькиорра взглянул на неё.

— Тебя что-то волнует?

Неужели её, правда, так легко раскусить? Она сделала глубокий вдох и попыталась звучать, как обычно.

— Не хочешь прогуляться в воскресенье?

— Куда? — удивился Улькиорра.

— Не знаю. Куда угодно. Это не так важно. Ты выбирай, — Орихиме стукнула по учебнику сильнее, представив, что это её голова. Почему это так тяжело? И почему она испытывает дежавю?

Улькиорра как-то не давал предпочтений какому-либо месту, куда они ходили вдвоём; он предоставлял ей выбирать и потом шёл следом, если только не приходили её накама, тогда он выбирал провести половину времени дома. Орихиме думала, что он предоставит ей выбор, поэтому очень сильно удивилась, когда он потянулся за книгой, которую взял в библиотеке, и достал оттуда лист бумаги.

— Вот, — сказал он, протягивая ей листовку. Орихиме осмотрела её. Это было объявление об открытии Рождественского леса в городе Каракура, специальной секции парка, которую ежегодно жители украшали фонарями; люди могли приходить туда и вселиться.

— Серьёзно?

— Ты не пошла в прошлом году, — сказал Улькиорра, — потому что ты подумала, что оставить меня одного будет нечестно.

Орихиме покраснела. Точность его памяти беспокоила её. А вдруг он не забывал о более смущающих моментах, как когда она, например, столкнулась с тараканом в ванной и кричала до тех пор, пока он не пришёл и не убил его с помощью Мурсиелаго.

— Хорошо, пойдём туда вечером в воскресенье, — он снова вернул всё своё внимание телевизору. — Только мы вдвоём, — Орихиме поёрзала на своём месте. — Я не приглашу больше никого.

— Идеальный вариант, — ответил Улькиорра.

У него ушло десять минут на то, чтобы понять, что было что-то странное в повторенных словах женщины, но к этому времени она уже ушла в душ.

***

Орихиме провела большую часть субботы, отчаянно пытаясь выбрать, что же ей надеть следующим вечером. Утром воскресенья она проснулась с мыслью, что ей не надо наряжаться, ведь для Улькиорры это не было свиданием. Завтракала она в подавленном настроении, затем всё же решила принарядиться, потому что для неё это всё равно оставалось свиданием. К полудню наслаждение окончательно вскружило ей голову, и её руки тряслись так сильно, что она раз за разом смазывала лак для ногтей на ногах. А собственно говоря, зачем она красит ногти на ногах, когда на ней будут сапоги? Тогда Орихиме бросила это дело незаконченным и принялась красить ногти на руках.