Телохранитель для Евы

— Добрый день! Хотите снять номер? — спросил он по-немецки.

— Добрый день. Да, пожалуйста. Двухместный, — ответил Ян.

— Позвольте ваши документы.

Он протянул администратору с именем Ганс наши паспорта. Сотрудник отеля внимательно просмотрел документы, после чего поднял глаза на нас:

— Могу предложить апартаменты из трёх комнат, так как неженатым мужчинам и женщинам запрещено селиться в одну комнату.

— Хорошо.

— Это будет стоить несколько дороже.

— Оформляйте.

— Сутки, Герр Штайн?

— Пока оформите трое суток, потом продлим, если потребуется.

— Одну минуту.

Ганс закончил оформлять бумаги и отдал нам ключи. Поднялись на лифте на тринадцатый этаж и пошли по длинному коридору с ковром. Возле одного из номеров Ян остановился.

— Нам сюда.

Открыл дверь магнитным ключом и пропустил меня вперед, следом зашёл сам. Дверь захлопнулась. Уже вечерело, я включила свет, ярко заливший всю гостиную и коридор.

Довольно милая небольшая комната с телевизором, диваном, креслом и шкафом для книг. На полу чистый мягкий палас. Здесь даже уютно, несмотря на то, что гостинцы я не очень люблю — они всегда будто бы бездушные и ничьи.

Всегда искренне считала, что у каждого дома есть душа, совершенно неповторимая атмосфера, которую создают его хозяева. В некоторых домах приятно находится — они светлые, чистые. А вот с других хочется поскорее уйти. И я полагаю, что подобную атмосферу чувствуют гости, и хозяева дома создают её сами.

Из гостиной шли три двери — в ванную комнату и две спальни с одноместными кроватями. Что-то подсказывает мне, что одна из спален так и останется нетронутой, несмотря на то, что спать вдвоём на односпальном ложе не очень удобно.

— Ну что, осмотрелась? — спросил Ян, положив документы на полочку у входа.

— Да, — кивнула я головой.

— Сегодня в планах ещё ужин, и одно небольшое мероприятие. А завтра поедем по магазинам — нужно купить себе одежды. Начнём подыскивать жильё.

— Отличные планы. А то сегодня я дико устала, хочу в душ и спать.

— Скоро пойдёшь. Но сначала поедим. В номер закажем, или в ресторан спустимся?

— Давай в ресторан. Запах еды меня сейчас убивает.

— Понятно, — хмыкнул он. — Пойдём тогда.

Оставив куртки и лишние вещи, мы снова вышли в коридор, захлопнув за собой дверь.

Ресторан находился на самом верхнем двадцать пятом этаже, с огромными панорамными окнами, откуда открывался замечательный вид на вечерний Берлин, горящий уже зажёгшимися огнями города. Очень красиво. Я так долго любовалась чудесным видом, что даже не заметила, как уже принесли наш заказ.

Аппетит сейчас у меня не очень хороший, даже честно сказать вообще никакой, но ради малыша я немного поела, не доев даже половины своего мяса и салата. Устало откинулась на спинку кресла, оставив вилку с ножом в тарелке.

— И всё? — поднял брови Ян.

— Я наелась.

— Как можно этим наестся? Котёнок, и тот больше тебя бы съел.

— Правда не хочу. Такая тяжесть после еды всегда, много не могу.

— Ладно, Бог с тобой, — укоризненно покачал головой мужчина. — Лишь бы не голодная. Ты витамины взяла с собой, что врач дал?

— Да, конечно. Придём в номер, я выпью.

— Не забывай. Ешь ты очень плохо, а ребёнок должен получать всё, что ему необходимо для роста и развития.

— Не переживай, — мягко положила я ладонь на его руку. — Я забочусь о нашем маленьком.

— Надеюсь, — он мягко поцеловал мою руку. — Для меня сейчас нет ничего более ценного на свете, чем ты, милая, и наш малыш.

— Я знаю, — улыбнулась я. — И спасибо тебе, что беспокоишься и заботишься о нас обоих.

— Как иначе. Я ведь вас люблю.

— И я тебя люблю, — ответила, глядя в голубые глаза, ставшие всего за несколько месяцев роднее, чем кто бы то ни был. После отца.

— А что за мероприятие ты обещал после ужина? Может, завтра? Если честно, я жутко устала, — спросила его, когда он закончил со своим ужином, пока я пила чай.

— Это не долго. И тебе понравится. Сюрприз, — хитро глянул он на меня.

— Приятный, надеюсь? — изогнула я бровь.

— Очень. Пойдём, — он вытер губы салфеткой, и махнул официанту, чтобы нёс нам счет.

Оплатив наш ужин, он взял меня за руку и повёл к лифту. Мы спустились на первый этаж. Я всё поглядывала с любопытством на Яна, но тот лишь загадочно улыбался в ответ.

Мы подошли к стойке администратора, и Ян спросил у Ганса:

— У вас остановился примерно две недели назад герр Штольц. В каком он номере?

Сердце замерло, а потом застучало в новом, бешеном ритме. Я отлично помню слова моему будущего мужа о том, что мой отец будет носить одинаковую со мной фамилию и будет моим папой и по новым документам. Значит, он тоже здесь? Видимо, они ещё в России договорились, что папа приедет именно сюда, чтобы нам потом было просто его найти, и ждал нашего приезда.

— Да, Герр Штайн. Он живет в номере семьсот двадцать два, седьмой этаж и направо от лифта.

— Большое спасибо, — улыбнулся ему Ян, оставив купюры на чаевые администратору, которую он тут же шустро спрятал.

— Идём, — потянул он меня за руку.

Я шла за ним и не могла перестать улыбаться.

— Там мой отец, Ян?

— Да, милая. Сейчас ты его увидишь.

Я вдруг развернула его к себе и изо всех сил прижалась к широкой груди.

— Как же я тебя люблю… Ты спас отца. Спас меня. Нас всех. Я не знаю, как тебя за это благодарить!

На моих глаза вновь выступили слёзы, просто ничего не могла с этим поделать. Он смахнул слезинки, и прижал меня к себе в ответ.

— Ты уже отблагодарила, маленькая. Своей любовью, и малышом, которого ты родишь мне.

Это было лучшее признание в любви за все мои двадцать три года. За все фильмы, которые я когда-либо смотрела и все книги, которые я когда-либо читала. Не слышала ничего более прекрасного… И я не жалею ни о чем. Даже о том, что мне пришлось пережить по вине и похоти Измайлова. Если бы не он, я никогда не познакомилась бы с Яном, и не была так счастлива от того, что просто люблю и любима, что папа жив и здоров, что я ношу ребёнка от любимого мужчины… Я даже говорю «Спасибо» Родиону… Надеюсь, что он простит когда-нибудь нас за всё.