Телохранитель для мессии. Трилогия

— Ну и что здесь такого? Получается миров великое множество, да эти посетительницы могут хоть каждый день сюда шастать. Как узнать среди них Избранную? Что, каждую с императором сводить? Так никакой, даже самой чистой любви не хватит, — нужно было ее подзадорить, что мне успешно удалось.

— Темная ты! — в сердцах бросила Тайя. — Что ты делала на уроках магического познания?

— Ничего не делала, потому что не успела на них попасть в виду острой нехватки времени.

— Прости, Рель, опять опростоволосилась, — тотчас смягчилась она. — Постараюсь объяснить как можно понятнее. Наш мир — особый, ограниченный. Сюда трудно попасть, еще сложнее выбраться. Трудно, но не невозможно, и, согласно Пророчеству, придет момент, откроются Врата, которые изберут единственную, кто достоин. В первоисточнике (разумеется, его читали очень немногие!) указаны даже точные место и приметы времени появления Избранной, которые, конечно, по известным причинам не разглашаются.

Теперь понятно, почему ална с Велиссой так в меня вцепились, без сомнения, им приходилось видеть сей научный труд, с указанием координат прибытия десанта из другого мира. А также становилось ясно почему они с таким энтузиазмом принялись за мою переделку, не оставляя на волю случая большую и чистую любовь.

«Что если дверной проем ошибся и прихватил не ту невесту?» . И настоящая Избранная сейчас где-то в далеком мире живет себе и не знает, что одно транспортное средство ошиблось адресатом. Нужно вернуться домой, и, возможно, тогда все встанет на свои места.

«А если б на твоем месте оказался парень…?!». Хм, сложный вопрос….

— Тяжело предначертание судьбы, не каждый способен его вынести, — необходимо было как-то нарушить затянувшееся молчание. — Этой девушке не позавидуешь.

— Ты просто примеряешь всю ситуацию на себя, что не совсем верно. Но даже если это и так, она обязана принять свое предназначение, от которого зависит судьба целого мира.

Безапелляционный тон ее ответа предлагал только порадоваться тому, что моя тайна осталась Тайе неведома. Как говорится, зачем валить с больной головы на здоровую.

— Прекрасная нынче погода, — с трудом выговорила я, находчиво меняя тему разговора, — Но что-то начинает припекать, стоит слегка разоблачиться….

В подтверждении чего сняла куртку. Перелезла обратно в телегу к угомонившемуся ребенку, прикрыла лицо шляпой, чтобы уже со всяческими удобствами развалившись на сене продолжить путь с ненавязчивым музыкальным сопровождением.

Глава 18

Смелость — это преодоленная трусость.

Дорога споро ложилась под копыта тягловых лошадей. Путешествие разматывало дни, как прилежная вязальщица шерстяной клубок, проворно расходуя нить. Поездку четко спланировали заранее, и любая самодеятельность пресекалась на корню. Поэтому населенные пункты мы проезжали в строго определенное время, остановки делали в строго определенных местах, даже в туалет мы, по-моему, ходили, строго сверяясь с графиком.

Пара телег уже оставила наш обоз, свернув в расположенные близ тракта городки. В сами поселения мы не заглядывали, и для ночевки разбивался лагерь в специально предназначенных для этого местах, что сразу было видно по следам и проявляемой сноровке не в первый и не в последний раз. По периметру становища в готовых ямах разжигались костры, на двух из которых готовился ужин. На мой недоуменный вопрос по поводу такой пожароопасной ситуации в лесном массиве, я получила от Тайи ответ, сказанный самым обыденным тоном:

— Волкодлаков расплодилось этим летом! Вот охрана и беспокоится.

На занятиях аалона Ренита пугала алоний картинкой этих малопривлекательных особей. Таланта художника хватило исключительно на зубы и когти, все остальное представлялось маловразумительным серым пятном с четырьмя лапами и хвостом.

— Волкодлаки…!. Здесь…?!!! — в голове не укладывалось, как можно будничным тоном говорить об этаких невозможных вещах.

К счастью, Тайя поняла мое удивление по собственному разумению.

— Сама удивляюсь, — поддакнула она, двигая на середину повозки уже заснувшую дочку. — Так далеко от Разделяющих гор, да еще не в их месяц. Может, год благоприятный, а, может, нежитник какой шалит неподалеку: готовится первого Подмастерья получить, а Силу невмоготу сдержать. Ох, уж эти разумники из Гильдии! Равновесие им подавай, а первыми страдают от эдакой гармонии крестьяне, да обозы!

Мужчина, укладывающийся спать на соседней телеге, неодобрительно шикнул на мою подругу, и та поумерила свой праведный гнев.

— Слышала тут, охрана перешептывалась, за Справник случая четыре нападения наберется. Всё на деревенских…. Но лишней осмотрительность не будет. Хвала Единому, не вампиры. От этих тварей простыми кострами не убережешься, — сонно пробормотала женщина, глубже зарываясь в плащ, чтобы через минуту спокойно засопеть.

Припомнив кровососущего знакомца Валериуса, я поспешила с ней согласиться, хотя мой ответ Тайю уже не интересовал — она крепко спала. Мой же взгляд слепо уставился в ночное небо.

Мир, где волкодлаки и вампиры самое обычное дело, нагонял тихую панику. Странный у нас состоялся разговор, будто о каких обыкновенных вредителях: нечисть, что комары или мухи, которые хоть и причиняют известные неудобства, но от них никуда не денешься. Становилось ох как страшновато, и уснуть получилось только после самовнушения на тему «охрана наша крепка» и «бабкины россказни это все».

* * *

До четвертого дня путешествие воспринималось как приятная познавательная прогулка. Лето, предчувствуя скорую кончину, вытащило из запасников последние жаркие денечки. Вдоль дороги разросся бурьяном цикорий, отцветающий голубым, с частыми вкраплениями стелящегося спорыша. На тех лугах, куда не добралась крестьянская коса, вольготно произрастал золототысячник, вспыхивавший еще до восхода темно розовыми цветами, трудолюбиво летали над мелиссой пчелы, цвел светло-желтыми кистями коровяк. Убранные поля со стогами сохнувшего сена разбавлялись небольшими березовыми перелесками. Поэтому темневший вдалеке густой ельник спровоцировал странные предчувствия. Будто что-то должно вот-вот произойти. И вряд ли приятное.

«Слишком удачное место, чтобы не устроить засаду» . Кто тут взялся пророчить?

А рука сама уже тянулась к рукояти лежащей у правого бока Неотразимой. Скользнув по ее успокаивающей бархатистости, пальцы нерешительно замерли. При любом раскладе охрана истолкует обнаженный меч не в мою пользу. Рука безвольно упала обратно на колени. Однако спокойствие не желало возвращаться.

Ельник встретил обоз сумрачной прохладой и тишиной. Колючие заросли можжевельника обступили петляющую дорогу. Над повозками звенели разговоры, подхватываемые болтливым эхом. Тайя отчитывала расшалившуюся дочь, приводя положительные примеры из своего детства, которые наводили скуку своей неправдоподобностью. Голоса в притихшем лесу звучали неестественно громко, словно на кладбище. Я мысленно отругала себя за неудачное сравнение. Не помогло. Чувство опасности, притаившееся за искусственным равнодушием, вернулось с удвоенной силой. Браслет, окольцовывающий левое плечо, завибрировал так сильно, что пришлось крепко прижать его к боку, чтобы окружающие не заметили. Охранники выглядели беспечно, но собственную интуицию и бабкин амулет дальше я игнорировать не посмела. Неотразимая с радостным нетерпением покинула ножны.

Плевать, что обо мне подумают!

— Тайя, быстро ложитесь на дно телеги, — мой приказ прервал на середине историю о том, как благочестивые маленькие сестренки-близнецы предпочли игре проповедь. — Прикройтесь там всем, что найдете.

Все-таки хорошо иметь дело с алонией, хотя и бывшей! Она под удивленными взглядами попутчиков без разговоров спеленала по рукам не очень сопротивляющуюся дочку и сделала точно, как приказали. Какое-то время мы продолжали спокойно продвигаться вперед, и я уже начала думать, что хорошенько сглупила, и сейчас по моей милости, мать с дочерью мучаются под душными мешками.