Телохранитель ее величества: Страна чудес

На сей раз она сопротивлялась. Укусила губу до крови, пихалась, извивалась всем телом. Учитывая, что руки мои походили на гидроцилиндры, смотрелось это забавно. Я усмехнулся, немного отпустил ее и вновь откинул волосы.

– Ну вот, еще одна кошка! Я буду звать тебя Тигренком.

– Я...
– Она вновь опешила, чем я вновь воспользовался.

– Ну, ну! Ты чего?! Чего брыкаешься?

– Но ты же?.. А ты?..
– Она перевела взгляд на сестру.
– Марина, что происходит?

– Хуан, это моя сестра!
– раздался все еще мягкий, но с примесью стали голос сзади. Как намек. Я внял и продолжил интонацией, которой объясняют что-то важное маленьким детям.

– Послушай, Тигренок. Ты девственница? Была с мужчиной?

Та растерянно хлопнула ресницами.

– Была. А что?

– Тебе есть шестнадцать?

– Семнадцать. А что?

– Ничего. Пойдем.
– И я потащил ее следом за собой, по пути прихватив за талию и Марину.
– Будем учить тебя отдыхать.

– Но я же... Я тебя не знаю!
– взбрыкнула она и вырвалась.

– Так давай познакомимся?
– улыбнулся я и посмотрел ей в глаза.

Это не был гипноз, не думайте. Я только-только вплотную подошел к нему на "особых способностях". Это было нечто большее, или наоборот, меньшее, совершенно другое. Она тонула в моих глазах, пыталась выплыть, сопротивляться, но сил для этого не хватало. Я растворял ее взглядом, подавлял. Это не было подчинение - она оставалась вольна делать все, что захочет. Но где-то подсознательно хотела она именно этого, и именно "это" под действием моего взгляда захватило в ней власть.

Я сорвал ей тормоза, как и ее сестре какое-то время назад. Но если ту пришлось как-то обрабатывать, вести в танце, ездить по ушам, то сейчас... Пик формы, знания, помноженные на интуицию - я не знаю, как это объяснить.

– Меня зовут Хуан, - подвел я ее к кровати, руки тут же начали ловко орудовать с застежками ее кофты.
– Для друзей - Чико. Для врагов - Ангелито.

– Ангелито... Хуан... Слушай...
– Она задрожала, попыталась остановить мои руки, но всего лишь оттянула процесс оголения.
– Но так же нельзя!

– Почему?

– Потому, что...
– Она не нашлась с ответом.

– А твоей сестре понравилось. И тебе понравится! И если понравится, обещай, что не будешь кричать на нее? Обещаешь?
– я повернул ее головку к стоящей сзади сложив руки перед грудью Пантере.

– Она твоя сестра, - продолжал давить я. Додавливать.
– Ты же не думаешь, что она позволит сделать тебе плохо? Или больно? Глянь, какая она грозная! Да она порвет меня, как собачка грелку!

– Это безумие!..
– прошептала девушка.

– Безумие, - согласился я, откидывая кофту и принимаясь за лиф.
– Но это - свобода. Мы скованы оковами бытия, мы рабы, шестеренки этой жизни. И только в безумии можем открыться, побыть собой. Не бойся, mia cara, все будет хорошо...

Я перешел на особую загадочную интонацию, от которой девки буквально млеют. Более того, которую уже испробовал на Камилле - стопроцентный верняк. Нет, с Камиллой у нас ничего не было, но она единственная во всем корпусе, кто мог позволить проделать такое с собой и не обидеться.

Разомлела и Тигренок - ее лиф отлетел в сторону, освобождая небольшую, не под стать сестре, но аккуратную симпатичную грудку.

– Иди ко мне, mia cara! Моя маленькая красавица!..
– шептал ей на ушко.
– Моя кошечка, мой Тигренок!..
– Я обнял ее и потянул на кровать. Девушке было не по себе, она дрожала, но больше не сопротивлялась.

Я открыл глаза. Пантера-Марина лежала рядом. Не спала, о чем-то думала, неподвижно глядя в потолок. Тигренка не было.

– А где твоя сестра?
– потянулся я. Она пожала плечами.

– Убежала.

– Испугалась?

– А что ты от нее хочешь? Ей и восемнадцати нет.

Помолчали.

– Ты страшный человек, Хуан, - осуждающе произнесла вдруг она.

– С чего ты взяла?
– подобрался я. Не понравился такой переход.

– Я думала, что это моя вина. Я ХОТЕЛА этого. Хотела отдаться безумию, переспав с первым встречным. Ты же всего лишь создал антураж, подошел в нужное время в нужное место. Как я думала. Но сегодня поняла, что сделала бы это, даже не будь у меня соответствующих обстоятельств. Просто сделала бы, и плевать, что будет потом.

– Даже если бы не было причин, по которым ты хотела ему изменить, - перевел я. Она кивнула.

– То, как ты обработал Беатрис... Две минуты! Хуан, две минуты!

– Рядом стояла ты, - возразил я.
– Она чувствовала твою поддержку, не боялась, что ее обидят. Это важно.

Марина покачала головой.

– Я всегда учила ее обратному. Нельзя доверять первому встречному. Нельзя отдаваться абы кому. Она ругала меня с таким исступлением именно потому, что я нарушила в ее глазах все те законы, что сама же прививала. А тут ты... За пару минут!

То есть, сеньор Шимановский, присутствие ее докторского превосходительства влияло лишь на сроки охмурения, но никак не на результат– перевел внутренний голос.
– По крайней мере она так считает.

От этого откровения мне стало не по себе.

Зачем я это сделал? Что мною двигало? И главное, кто я после этого?

Ощущая приступ тихой паники, поднялся, сел, тяжело задышал. Включил комплекс упражнений для самоконтроля. Помогло, немного успокоился, но не достаточно, чтобы чувствовать себя уверенно.

– Стыдно, да?
– приподнялась на локте она и даже немного улыбнулась. Слава богу, а то напрягать стал этот ее ровный взгляд в потолок.

– Не то, чтобы стыдно. Ничего ж такого не произошло. Но как теперь будешь ты? Вы?

Она пожала плечами.

– Тебе важно, как будем мы?

– Да.

Она хмыкнула, но не стала цепляться. Мне ведь, действительно, было не все равно.

– Мы - сестры, - проговорила она.
– Как-нибудь договоримся. Насилия ведь не было, все добровольно. И ей урок - не следует доверять мужчинам, некоторые из них на многое способны, даже против твоей воли.