Телохранитель

— Я услышал. Могу я спросить, почему?

— Мы разберёмся с этим, — заявляет он как ни в чём не, бывало, заставляя мою кожу покалывать от гнева. Лживый ублюдок. — Как я и предполагал, просто конкуренты. Пустословы.

— Имена?

— Наверное, лучше мне с этим разобраться самому.

— Вы готовы рискнуть безопасностью Ками, основываясь на «предположениях»? — я молюсь, чтобы он сказал «нет», или, да поможет мне Бог, я вернусь в его шикарный особняк и застрелю его.

— Ками? — он пропускает весь мой вопрос мимо ушей и концентрируется на моей единственной ошибке.

Чёрт!

— С каких это пор ты заслужил привилегию называть мою дочь таким именем?

Его тон говорит сам за себя. Его впечатление обо мне — неодобрение. Давай же, Логан.

Понимаю, что разговариваю с её отцом, но всё, что я знаю, не заставляет меня испытывать к нему уважение.

— С тех пор, как она попросила меня об этом… — я выдавливаю слова. — До тех пор, пока просьбы моих охраняемых не подвергают их жизнь опасности, я всецело «за» то, чтобы выполнять их, мистер Логан. — Я ничего не даю ему, кроме разве что позволяю читать между строк. — Я не думаю, что простое желание, чтобы я называл её сокращённым именем, является риском для её жизни, не так ли? — я хочу добавить, что её имя звучит ещё лучше, когда оно срывается с моих губ со стоном удовольствия. Когда я глубоко вгоняю в неё свой твёрдый член. Я хочу. Но я этого не делаю. Потому что это была бы лишь месть и ничего больше, разве что это стало подтверждением, его собственных домыслов.

Я понимаю, как важно сбить его со следа. Это тяжело, когда я закипаю внутри, зная, что он не был честен в отношении защиты своей дочери. Мне нужно взять себя в руки. Он готов подвергнуть Ками риску, пытаясь удержать меня подальше от неё? Боюсь, в этом-то всё и дело. Понимает ли он, с кем имеет дело? Я не жалкий мальчишка балующейся наркотиками. И нет таких денег, на которые я бы согласился. Впервые в его жизни я заставлю Тревора Логана почувствовать себя слабым и беспомощным. И я буду чертовски наслаждаться этим.

— Всё, что захочет моя дочь, — тихо бормочет он, заставляя мои губы скривиться.

— Всё, что захочет Камилла, — отвечаю я. — Я уйду только тогда, когда у меня будут конкретные доказательства того, что Ками больше ничего не угрожает. У меня есть карт-бланш, мистер Логан. Именно поэтому вы наняли меня, помните? — я вешаю трубку, сопротивляясь с желанием добавить в конце, что собираюсь пойти и дать его дочери то, что она действительно хочет.

Меня.

Я также сопротивлялся тому, чтобы сообщить напыщенному придурку, что его жена получает то, что она хочет, от его адвоката по разводам. Информация льётся потоком, но мне требуется наносекунда, чтобы решить, что будет безопаснее не рассказывать Ками о том, что я узнал, и, хотя это идёт вразрез с моим инстинктом, я не собираюсь мучить себя чувством вины. Взятка Логана бывшему Ками, измена его жены, секретная учётная запись электронной почты — это всё боеприпасы, которые я могу использовать в войне, которую не планирую проиграть.

Бросив телефон на стол, я поднимаю ноги и кладу голову на спинку стула. Впервые за сегодняшний день я чувствую себя расслабленным, несмотря на все откровения. Потому что она здесь. Со мной. Это был долгий, изнурительный день. Я могу придумать замечательный способ завершить его на замечательной ноте.

Я встаю и иду к своему бару с напитками, по пути уловив давно забытый запах «Джека Дениелса». Я не пил уже несколько недель и, как правило, никогда не пил на работе. Но моя работа обычно не находится в безопасных пределах моей квартиры. Я беру стакан, наливаю себе приличную дозу напитка и подношу к губам, вдыхая. О, как вкусно пахнет. Я опрокидываю содержимое и с грохотом ставлю стакан, позволяя обжигающему виски прогреть свои внутренности.

Затем начинаю расстёгивать рубашку, пробираясь в ванную, слыша звуки воды, льющейся на обнажённое тело Камиллы. Я сбрасываю рубашку и позволяю ей выпасть из моих рук, прежде чем начать расстёгивать брюки, останавливаясь у двери в спальню, чтобы сбросить их с ног и снять туфли. Как только я раздеваюсь, то иду босиком в ванную, шум воды становится громче, пока я не оказываюсь на краю пропаренной комнаты. Я тихо захожу в душ, вглядываясь в облака пара, пока не оказываюсь в футе от стеклянной двери.

Камилла стоит ко мне спиной, её гибкое тело было мокрым и таким манящим. Я уверен, что мог бы просто стоять здесь всю ночь и спокойно наблюдать, как она проводит руками по своей коже, запрокинув голову, принимая капли воды, бьющие ей в лицо. Её светлые волосы намокли и прилипли к спине, едва доходя до её великолепной, дерзкой задницы, и её руки были слегка приподняты, упираясь в плитки перед ней. Моя эрекция давала о себе знать, отчаянно желая, чтобы я взял Ками.

Я открываю дверь и наблюдаю, как её плечи слегка вздрагивают. Она знает, что это я. Мои губы приоткрываются, и я настраиваю себя на удовольствие, которое собираюсь получить сполна. Я оглядываю её спину, когда она убирает руки со стены, Камилла слегка опускает свой мягкий подбородок мне на плечо, открывая мне вид на свой идеальный профиль. Но она не смотрит на меня. Ей это и не нужно. Её тело и без того манит меня, призывая взять её как можно быстрее, и это желание полностью совпадает с желанием моего члена.

Её хрупкое тело должно окаменеть от моих прикосновений. Но я не мог сломить её. Она слишком сильна, и когда мы вместе, я чувствую, что эта сила в ней только увеличивается и я не знаю почему. Она питается мной так же, как и я ею. Она хочет меня. Может быть, немного наивно, но я запрещаю себе подвергать сомнению свои мотивы для сокрытия информации, которые могут изменить её мнение обо мне. Здесь и сейчас существует очень реальная опасность в виде её продажного отца, и защита Ками от него — мой приоритет. Это не только моя работа, за которую мне платят — защищать эту женщину. Это миссия моей жизни.

Я протягиваю руку и беру её за волосы, осторожно собираю их в кулак и немного тяну их в сторону, чтобы увидеть её идеально прямую спину. Камилла удерживает свой профиль в поле моего зрения, её рот приоткрыт, когда она немного наклоняет голову прижимаясь ко мне. Мои пальцы скользят по воздуху и останавливаются у основания её шеи, лёгкое давление заставляет её выдвинуть грудь вперёд, выгибая спину.

Животное во мне кричит, чтобы я прижал её к стене и взял всё то, что она готова дать мне, но проявляющееся мягкость в моём сердце запрещает сделать это. Каждая женщина, с которой я был в этой квартире, была трахнута. Жёстко, быстро и без оглядки на их удовольствие. Ками не станет одной из тех безликих женщин.

Легко и медленно, зная, что это делает с ней, я провожу идеальную прямую линию вниз по её спине, облизывая губы, слыша её учащённое дыхание. Это как наркотик. Наркотик, вызывающий привыкание. Кончик пальца достигает крошечного углубления в верхней части её задницы и кружит около него, прежде чем я протягиваю ладонь и по-собственнически обхватываю её ягодицы. Она дёргается и ударяет руками о стену, тихий крик пронизывает пространство душевой.

Я двигаюсь, не в силах больше держать дистанцию, моя мокрая грудь сливается с её спиной. Её мягкая кожа, подразнивая, скользит по моей, когда моя твёрдость упирается в её поясницу, заставляя нас сблизиться ещё сильнее, при этом мне приходится отпустить задницу Ками. Это не порождает неприятные ощущения, ведь мы соприкасаемся друг с другом всем телом. Кожа её шеи блестит от капель воды, и я опускаюсь вниз, касаясь её языком, мои ладони находят её груди и накрывают их.