Телохранитель

— Ладно, — сказал я и повернулся кругом.

— Мистер Леммер…

— Что?

— Мне действительно жаль, но как быть со счетом мисс Леру?

— Она его оплатит, как только поправится.

— Понятно. Но, при всем нашем уважении, мы слышали, что ее состояние очень серьезно…

— Так и есть.

— Что же мне делать?

— Уверен, компания покроет все издержки, Грег. С Новым годом! — сказал я и вышел.

В коридоре никого не было. Я постоял за дверью. Я слышал, как он выругался: «Черт!» — а потом снял телефонную трубку и набрал какой-то номер.

— Будьте добры инспектора Патуди.

Слушать его отчет мне не хотелось.

На гравийной дороге, на обратном пути к воротам, за «ауди» тянулось такое густое облако пыли, что я понял, что за мной что-то движется, лишь после того, как водитель другого транспортного средства резко нажал на клаксон. Я посмотрел в зеркало заднего вида. Сквозь облако пыли я смутно различил свет фар. Я остановился и вышел; «глок» был заткнут за пояс у меня на спине. За мной остановился «лендровер» с укороченной базой. Из машины вышел Дик, старший егерь, клон Орландо Блума. Он подошел ко мне, расплываясь в улыбке.

Я сунул «глок» за пояс.

— Здорово, приятель! — Он протянул руку, как будто мы с ним были старыми друзьями.

— Здравствуй, Дик.

Мы обменялись рукопожатиями.

— Как делишки?

— Нормально. Сам-то как?

— Может, сядем в машину? — Он неопределенно махнул рукой. — Здесь ведь львы бродят.

Я сомневался в том, чтобы старший егерь боялся львов, однако сказал:

— Конечно.

Мы сели в «ауди». Он не заметил, как я вытащил «глок» из-за пояса и сунул его между сиденьем и дверцей.

Дик снял шляпу, положил ее на колени и затеребил пальцами тулью.

— Приятель, я слышал о том, что случилось. С ума сойти! Как Эмма?

— Говорят, состояние стабильное. — Неужели он гнался за мной только ради того, чтобы спросить об Эмме?

— Ужас, приятель. Страшное дело. А сейчас Сьюзен сказала, у вас хотели угнать машину?

— Да.

— Жуть.

— Дик, ты ведь не для того ехал за мной, чтобы спросить, как Эмма?

— Ну, вроде того…

— Я могу тебе чем-то помочь?

Он ухмыльнулся:

— Ну да… Она классная птичка, Эмма…

— Да.

— А ты что, типа на нее работаешь?

— Да.

— Кем?

— Телохранителем.

Он посмотрел на меня так, словно увидел впервые.

— С ума сойти, приятель. — И помолчав: — Я только хотел убедиться, что вы с ней… ну, понимаешь… что вы не вместе.

— Мы не вместе.

— А у нее есть кто-нибудь?

— Насколько мне известно — нет.

— Как думаешь, можно мне ее навестить в больнице?

— Дик, она сейчас в коме.

— Знаю. Я имею в виду — когда ей станет лучше.

Дик. Старший егерь. Сделал стойку на Эмму Леру.

— Уверен, она это оценит.

— Ты в курсе, что Сьюзен на тебя запала?

Я с трудом подавил смех — у меня до сих пор очень болели ребра. Дик, оказывается, все продумал. Он и Эмма, я и Сьюзен. Две счастливые парочки.

— Славная девушка.

— Приятель, она клевая штучка.

А ему об этом известно не понаслышке?

— Да, конечно.

Старший егерь меня уже не слушал; он снова думал об Эмме. Он рассеянно оглядывал вельд и заросли мопани.

— Забавно, знаешь, насчет Эммы… Как я подумал, что вы с ней… ну, парочка…

— Вот как?

— Она — первый сорт, настоящая красотка. Понимаешь? И потом, ты меня поймешь, она — то, что надо. Есть много девочек, которые просто симпатичные, а Эмма… Она… — Вдруг ему в голову стукнуло что-то еще. — Кстати, а зачем ей вдруг понадобился телохранитель? Она что, знаменитость какая-нибудь?

Мне показалось, он забеспокоился, как бы ее статус не понизил его шансы.

— Нет. Она просто из осторожности. Ты знаешь, Дик, зачем она сюда приезжала?

— Нет.

— Она ищет своего брата.

— С ума сойти, приятель. Нашла она его?

— Нет, но я хочу попробовать. Может, ты мне поможешь?

— Ты только скажи, братан, сделаю все, что надо.

Меня, значит, повысили. Я уже не «приятель», а «братан».

— Ты знаешь Эдвина, охранника, который стоит у ворот?

— Знаю.

— Знаешь, где он живет?

— Конечно. Метров пятьсот от железнодорожной станции Акорнхук. Отсюда километров двадцать. Езжай по дороге на Нелспрёйт до знака. Я бы тебе показал, да я на работе. В общем, не пропустишь. Как доедешь до станции, сворачивай налево и подъедешь к его дому. Перед домом такая низкая бетонная стенка, а на ней нарисован фургон, ну, как были у первопроходцев, и все раскрашено в розовый цвет. С ума сойти, братан.

— Я найду. Кстати, ты не знаешь, как его фамилия?

Дик задумался.

— Нет. Вроде как знал, но забыл.

— Ладно, не важно. И еще. Есть вероятность, что брат Эммы работает в «Могале». В реабилитационном центре. Мне нужны любые сведения об этом заведении.

Он покачал головой:

— Там у них настоящая психушка, братан.

— Правда?

— Они там все сплошные психи, поверь мне.

— А ты расскажи.

— С ума сойти, приятель. Просто с ума сойти!

С ума сойти — как про розовую бетонную стену? Или про красоту Эммы?

— В каком смысле, Дик?

— Ну, совсем ку-ку, понимаешь?

Я не понял. Дик говорил на языке, который нуждался в расшифровке.

— А поконкретнее ты не можешь?

— Братан, учти: никаких доказательств у меня нету. Но про них ходят всякие слухи.

— Какие слухи?

— Да всякие… уж ты мне поверь.

30

Дик рассказал, что два года назад, всего через два месяца после того, как он устроился на работу в «Мололобе», ему принесли записку от человека по имени Доминго Бранка. Записка была написана в неофициальном тоне, по-дружески: не хочет ли он познакомиться с коллегами? Пусть приходит в субботу вечером выпить в паб «Бородавочник», местный водопой у аэродрома за дорогой на Гернси.