Тёмная радуга

— Можешь ли ты помочь, гноме? Мы за ценой не постоим.

Мастер долго сопел и терзал бороду.

— Денег не возьму, — наконец решился он. — Для личных друзей его величества и условия королевские. Но вот балладу, что ты тогда пела, ты мне споешь и перепишешь.

— О чем разговор, мастер! Спою все, что знаю.

— Вот и отлично. Кольчугу, следопыт, сними. Подлатаем, как сможем. Здесь у меня, конечное дело, не подгорная кузница, но и руки у моих тутошних сородичей, все же гномьи, а не людские. Все справим, как надо. А вот стрел эльфийских нет. Придется тебе нашими воспользоваться. Не горюй, мы их тоже с серебром смешаем. Ну, и заговорим своим наговором. Не хуже, чем у остроухих, будут. Значит, приходите через три дня к вечеру, раньше не управиться. А что это ты, Алиса, за сапогом прячешь?

Я достала кинжальчик и протянула гному.

— Хорошая вещь, ее тоже оставь. Кое-где подправить надо. Человек делал, чуток не рассчитал… Нет все-таки у людей нашей сметки, сколько их не учи. Идите теперь.

Три дня ожидания, с одной стороны, казались забытой роскошью, а с другой — тянулись невыносимо долго. Мы бродили по городу, заходили в таверны и лавки, а по вечерам сидели у меня на балконе, любуясь звездным небом, и я продолжала рассказывать следопыту о своей жизни на Земле, о наших обычаях, о друзьях, о прочитанных книгах, в том числе пересказала цикл об Элли и Изумрудном городе, «Хоббита» и «Властелина колец».

— Все же удивительно, как фольклор одной планеты перекликается с другим. Может ваши писатели и не так много придумали, как кажется людям. Может быть, это все где-нибудь было на самом деле, ведь не случайно язык, придуманный вашим Толкиеным, оказался древним наречием здешних эльфов, — задумчиво протянул следопыт.

— Не знаю, Слай. Может, ты и прав. Только нам вряд ли представится возможность узнать об этом наверняка. Хотя в той или иной форме борьба добра и зла постоянно повторяется и в книгах, и, к сожалению, в жизни, как в нашем случае, — согласилась я.

Третий день ожидания был на исходе, пора было отправляться к Казару. И вдруг неожиданно я почувствовала тревогу. Какая-то неясная еще беда надвигалась на каменный город. Словно отвечая на мои мысли, кольцо Беса мгновенно стало горячим, как в Долине Неудач.

— Беда, Слай! — выдохнула я. — Черные близко.

Слай вскочил и бросился в свою комнату. Мы быстро собрали вещи и расплатились с хозяином гостиницы. На лицах постояльцев застыло растерянное выражение. Они прислушивались к чему-то в себе, беспокойно оглядывались по сторонам.

— Мы уходим, а вы разошлите посыльных, куда только можете. Пусть люди, включая стражу на башнях, прячутся. Не знаю, что за беда, но чувствую, что людям в открытом бою не выстоять. Пусть укрываются в домах, а еще лучше в погребах, если таковые имеются. Погасите весь огонь в каминах и лампы в комнатах. Уберите фонари на улицах. Да будет с вами благословение Святого Пафнутия, — скороговоркой выпалил Слай.

— А вы куда же? И что это за напасть такая?

— Сталкиваться не доводилось, но о подобном мы слышали, — ответила я. — Нам надо предупредить друзей и всех, кто попадется на пути к ним. Прощайте.

Мы бегом бросились к гномьему мастеру, предупреждая по дороге жителей. Не все нам верили, но времени на уговоры, к сожалению, не оставалось. Одна надежда, что, недоверчивые люди сами сообразят, что делать, когда начнется паника. А она начнется, как только остальные начнут прятаться.

У Казара мы застали несколько кряжистых представителей подгорного племени.

— Песен сегодня не будет, — прямо с порога выдохнула я. — Беда надвигается.

— Знаем, — спокойно ответил мастер. — Не волнуйтесь. Сейчас уйдем, только вас и ждали.

— Куда? — недоуменно спросил Слай. — На улицу нельзя. Прятаться надо и как можно дальше.

— Черные не шутят, — поддержала я следопыта. — А я одна не справлюсь. И в прошлый-то раз чудом выжили.

— Вниз уйдем, в подземные ходы. У нас ведь, почитай, во всех домах шахты прорыты еще с незапамятных времен. Мы уж и огонь везде погасили.

— А как же ваши семьи? — обратилась я к другим гномам.

— Все уже внизу. Мы ведь еще час назад неладное почуяли.

— А ведь нам не все поверили, — удрученно сказал Слай.

Казар пошел закрывать дверь на засов, но все же на минуту выглянул на улицу. Постоял, прислушиваясь.

— Ни одной живой души уже нету, фонари погашены, — удовлетворенно хмыкнул он. — Ну, и нам не стоит мешкать.

Гном подхватил свой фонарь и поманил всех за собой. Потом нажал на какой-то рычаг, и в полу неслышно сдвинулся люк, открывая винтовую лестницу. Мастер, пропуская всех, вошел последним. Там он снова куда-то нажал, и каменная плита бесшумно встала на место.

Около часа мы спускались вниз, пока не вышли на небольшую площадку, с которой во мрак уходило несколько коридоров.

— Людскими уровнями мы не пойдем. Они находятся близко к поверхности, и там сейчас куча народу. Мы выведем вас тайной тропой, известной только нашему племени. Не то, чтобы мы не доверяли людям, но в нашем городе, пожалуй, кроме сторожевых гвардейцев, языки за зубами держать никто не умеет. Им-то, понятное дело, по штату положено, да вот еще градоначальнику. А остальные не со зла, а так, по легкомыслию, могут проболтаться.

Мы вслед за гномом протиснулись в узкий коридор, уходивший в глубину и петлявший из стороны в сторону. Через некоторое время наш проводник снова нажал невидимую кнопку, стена сдвинулась, пропуская нас в небольшую пещеру, и закрылась. Мастер опять пошарил рукой по камням и тут же зажегся свет.

— Ну, вот, — сказал Казар. — Теперь можно и передохнуть.

Посреди каменного зала рос, точно гигантский гриб, яшмовый стол и стояли деревянные скамейки. Гномы раскрыли сумки и выставили угощение. Мы со Слаем тоже не остались в долгу, поделившись запасами из Озерного края. Конечно, это не пиршественный зал подгорного короля, но мы не жаловались. Откуда-то из невидимых отверстий в пещеру просачивался свежий воздух.

Когда с едой было покончено, старый мастер на манер фокусника извлек из-под стола мандолину и протянул мне. Я только рот раскрыла от удивления, но, справившись с собой, достала листок бумаги и протянула гному. Я не забыла просьбу Казара и переписала ему балладу о драконе. Вернее, переписывал Слай. Писать на церрянском я так и не научилась, хотя читала свободно. Очень уж сложные загогулины, никак рука с ними не справлялась. А Кеши, чтобы изменить мой почерк под церрянскикое письмо, с нами не было.

Гномы терпеливо ждали, пока я прилажусь к музыкальному инструменту. Балладу спеть пришлось раз пять. Под конец они стали тихонечко подтягивать. «Концерт» продолжался довольно долго. Наконец все песни были спеты, стихи прочитаны. Казар отправил одного из гномов на разведку, а сам разложил на столе нашу воинскую справу.

Слай взял меч, примеряя его к руке. Клинок был длиннее и тяжелее, но прекрасно сбалансирован, кольчуга подправлена и начищена до блеска, а мой кинжальчик перекован с добавлением серебра. Отдельно лежали стрелы, перетянутые кожаными шнурками, штук сто, не меньше. Я низко поклонилась мастерам, Слай последовал моему примеру.