Тёмная Вестница

Мама допила какао, взяла у меня полупустую чашку и убрала поднос на тумбочку. Достала из кармана сложенные бумаги, развернула и показала мне, провела пальцем под цифрой внизу таблицы:

– Это сумма нашего долга.

Я смотрела на неё, пытаясь запомнить даже не цифру, а хотя бы количество цифр. Мама достала следующий лист и подчеркнула пальцем другую цифру внизу таблицы:

– Это сумма, которую удастся выручить, если продать всё имущество, включая то, которое мне удалось отстоять, как твои «детские вещи».

Она поставила бумаги рядом, я переводила взгляд с одной цифры на другую, они почти совпадали. Мама достала третий лист:

– Это закладная на дом, он достаточно дорогой, чтобы мы могли отдать банку половину, а вторую половину сохранить. Но отец решил заложить всё, чтобы получить средства на новый бизнес. У него есть несколько смелых идей, которые, если честно, выглядят сомнительно. Но он не захотел меня слушать, так что... Мы с тобой можем рассчитывать только на себя.

– А бабушка с дедушкой?

– Он занял у них очень много, перед тем, как ввязываться в проект, который его разорил. Они согласились простить ему долг, я не посмею просить у них большего.

– А тётя?

– Её муж, как обычно, в отъезде, а она сама не располагает достаточной суммой, зато она обещала помочь тебе билетами и приглашениями, у неё есть связи на Грани Тор, это очень ценно для нас в данный момент. Как ты понимаешь, я с тобой не поеду – никто не должен знать, что ты ищешь мужа. Когда ты его найдёшь и будешь готова заполучить, то напишешь мне, и я приеду, чтобы тебе помочь, но до этого – ты просто приехала на учёбу, как обычно. Самый удачный брак – это брак по любви, по большой любви со стороны мужчины, и ты выберешь того, кто будет готов ради тебя расстаться с вот этой суммой, с радостью расстаться. А для этого он должен тебя любить, и должен быть уверен, что ты его тоже любишь, по крайней мере, первое время. В идеале, иллюзию взаимной глубокой любви нужно сохранять всю жизнь, но это слишком сложно, в какой-то момент мужчина сам остывает к супруге, или наоборот, увлекается кем-то на стороне, и тогда мудрая жена должна убедить его, что любовь в браке – это не «одолевающая страсть», а взаимопонимание и снисхождение к слабостям друг друга. Мужчины очень ценят, когда жена не устраивает истерик из ревности, а особенно хорошо воспитанные мужья даже становятся внимательнее и щедрее к своей понимающей мудрой жене. Это причина, по которой официальный брак всегда лучше положения любовницы, даже бесконечно любимой – любовницу можно разлюбить и перестать обеспечивать, а жену муж будет обеспечивать всю жизнь, вне зависимости от того, любит ли он её и делит ли она с ним постель. При мудром подходе, постель вообще можно исключить почти сразу, или допускать в редких, особенных случаях, в качестве поощрения. А любовница вынуждена зарабатывать своё содержание постелью постоянно, это её предназначение.

Я смотрела в бумаги и думала, что же это за такая мистическая «одолевающая страсть», которая стоит таких огромных денег.

«Неужели мужчины готовы столько платить всего лишь за возможность делать "взрослые дела" с женщиной? Что с ними не так?»

Мама продолжила, с лёгкой иронией:

– Положение любовницы – как положение работника на заводе, она должна трудиться каждый день, без гарантии, что её завтра не выгонят. А жена – положение с пожизненной гарантией, жена обязана заниматься домом, допускать мужа в постель (изредка, по своему желанию) и родить ребёнка, это тяжёлая работа, но это придётся сделать всего раз, зато муж будет обязан за это всю жизнь. Ребёнок – это полгода-год усилий в постели, некоторым везёт раньше. После зачатия можно намекнуть доктору, что постель стала даваться тебе тяжело, и он запретит мужу докучать тебе этим. Потом родится ребёнок, и все твои заботы будут посвящены ему, а мужу можно будет говорить, что ты устала или плохо себя чувствуешь, он найдёт способ удовлетворить свои потребности за пределами дома, а потом привыкнет и даже перестанет тебе об этом напоминать. Хорошо воспитанный муж приложит все усилия, чтобы никто никогда не узнал о его любовницах, ты их не увидишь, а даже если случайно узнаешь об их существовании, можешь сделать вид, что ничего не заметила, это позволит всем сохранить лицо. И всё, ваши отношения станут приятными, лёгкими и спокойными, ребёнок вырастет и отправится в пансион, ты станешь совершенно свободна, будешь хозяйкой дома и сможешь заниматься чем пожелаешь. Но для того, чтобы всё так удачно сложилось, нужно приложить большие усилия в самом начале, сейчас, дорогая. Нужно выбрать мужчину, вызвать в нём интерес, и позволить ему поверить, что ты его любишь. Это не сложно, юная девушка не должна уметь ничего особенного, для неё нормально быть неопытной и неловкой, все усилия прилагает мужчина, а девушка просто смущается, прячет глаза и иногда поощряет его улыбкой или тихим согласием, этого достаточно. В исключительных случаях, можно даже допустить его в постель, если ты уверена, что он обязательно женится – это всеми осуждается, но все это постоянно делают, просто не афишируют. В этом случае главное – дать ему понять, что ты ему полностью доверяешь и идёшь на преступление ради него. Мужчины знают, что женщины не получают удовольствия от постели, им в лучшем случае всё равно, в худшем – неприятно и больно, но они терпят. Можешь не делать вообще ничего, мужчина всё сделает сам. Главное – не проявлять интереса, а лучше вообще никаких эмоций, идеально вообще закрыть глаза и не смотреть, поверь, там ничего интересного. Это в книгах «одолевающая страсть» описывается как что-то невероятно приятное, на самом деле, женщин никакая страсть не одолевает, она одолевает только мужчин, и они в этот момент выглядят глупо и ведут себя как животные, одержимые размножением, это отвратительно и смешно, но мужчина ни в коем случае не должен об этом узнать, в постели они становятся очень уязвимы.

Я от неожиданности оторвала взгляд от бумаг и посмотрела на маму, она улыбнулась в ответ на моё удивление:

– Да, дорогая. Мужчины снимают свою уверенность вместе с одеждой, и когда мужчина лежит с тобой в постели, это ты его госпожа, а не он твой господин. Потому что только ты можешь сказать ему, насколько он хорош, и твоя задача – заверить его, что ты его бесконечно любишь, и очень рада, что ему было с тобой хорошо. Никогда не говори, что тебе больно или неприятно, но давай понять, лёгкими намёками, пусть догадывается, что ты идёшь на это исключительно ради него. Если он прикладывает существенные усилия, чтобы доставить тебе удовольствие, можешь вознаграждать его улыбкой, поцелуями и объятиями, пусть видит, что ты это ценишь. Но не перебарщивай, потому что это может спровоцировать его посещать твою постель чаще. Это можно использовать, если тебе нужно обсудить с ним дела – постель для этого идеально подходит.

У меня опять от удивления округлились глаза, мама рассмеялась:

– Не удивляйся, это старо как мир, пословица про «ночную кукушку» есть во всех народах. Знаешь её?

– Нет. Что за пословица?

– «Ночная кукушка дневную перекукует», так говорят, когда хотят объяснить то, что мужчина всегда прислушивается к просьбам женщины, с которой делит постель. И в конфликте между ней и любой другой женщиной – матерью мужчины, сестрой, коллегой, – он всегда в итоге встанет на сторону жены, если она достаточно мудра, чтобы вести с ним разговоры после того, как он удовлетворит потребность и станет особенно добр и отзывчив. Все этим пользуются, в некоторых народах женщины вообще каждую ночь проводят в постели с супругом, даже если у них нет контакта, они просто разговаривают перед сном и спят рядом, под одним одеялом. Твой отец предлагал мне такой вариант, но я отказалась, я бы не смогла это выдержать. Но, наверное, если бы согласилась, мы бы не были сейчас в таком бедственном положении. Сложный выбор, – она заглянула мне в глаза, и я свои отвела – в ней было слишком много усталости, от всего – от долгих лет брака, от усилий сохранять лицо, когда семья на грани банкротства, от стыда за то, что ей приходится вести такие разговоры с дочерью сейчас, когда я даже не закончила образование.

«А мама была лучшей выпускницей Музыкальной Академии, училась там пятнадцать лет, и даже выступала в Королевской Опере, прима-арфой, до сих пор плакаты в своей комнате хранит.»

Я тихо прочистила горло и ровно спросила:

– Есть какой-то другой способ достать эти деньги?

– Найди, – бессильно пожала плечами мама, я промолчала. Она собрала бумаги, сложила их и убрала в карман халата, тихо сказала: – Я не составила для тебя список, дорогая, прости, я для этого не владею информацией в достаточной степени. Лучшее, что я могу сейчас для тебя сделать, я уже сделала – заставила отца отпустить тебя в Академию, и оплатить первый семестр второго курса. Там для тебя сейчас гораздо больше возможностей, чем здесь, я читала газеты и говорила с многими знакомыми – Грань Тор сейчас активно развивается, с ней подписал контракт «Джи-Транс», а её расположение идеально для ведения межмирового бизнеса, там сейчас арендуют офисы все крупнейшие корпорации, и туда назначаются главами филиалов молодые дети богатых хозяев этих корпораций, там огромный выбор женихов. А я хочу, чтобы ты выбирала, хотя бы в тех рамках, которые можешь себе позволить в нашей ситуации. Первого ноября ты станешь совершеннолетней, и к тебе придёт пристав, у них есть список вещей, которые мы покупали для тебя, и тебе придётся их отправить сюда, чтобы они пошли с молотка, точно так же, как все остальные вещи. Банк дал нам отсрочку в полгода, если за это время мы не найдём средства для оплаты долга, всё наше имущество отойдёт банку, включая твои платья и украшения – приставы нашли чеки и выписки по счетам, я не смогла их скрыть. У тебя есть время до ноября, а у нас с отцом – до марта, мы тоже будем прикладывать все усилия со своей стороны, но шансов найти эту сумму почти нет, чудес не бывает. Твоё обучение в Академии Граней очень дорогое, я с огромным трудом убедила отца оплатить один семестр, на второй он не согласится, зимой ты заберёшь документы и вернёшься домой. Если к этому моменту дома у нас уже не будет, мы с отцом переедем к бабушке с дедушкой, папа будет помогать моему отцу в его работе, а тебя согласились взять на стажировку в твой пансион, будешь там жить и работать учительницей младших классов.

Я вздрогнула при мысли о пансионе. Даже три месяца летних каникул стали для меня испытанием, хотя летом там было гораздо меньше уроков, а жить там постоянно, ещё и работать с детьми...

«Я лучше с башни прыгну. С той самой, Девичей Башни, или глаз-башни, самой высокой, над обрывом, откуда все прыгают. Если там убилось уже столько студенток, значит, хорошее место, проверенное. Один прыжок и всё закончится.»

Мама погладила меня по руке, сочувственно сказала:

– Ты сможешь найти мужа, у тебя есть целых два месяца. И сможешь выбрать его сама, это очень ценно. Может быть, он будет не эльфом, может быть, он будет немолод – не важно, я смирюсь с твоим выбором, если ты будешь уверена, что он станет для тебя хорошим мужем, уважающим и ценящим тебя. Ты у меня большая умница, я верю, что ты справишься. Отдыхай, завтра будет тяжёлый день, – она встала с кровати, поцеловала меня в лоб и вышла из комнаты, унося поднос с какао и документы о нашем банкротстве. А я осталась лежать, смотреть на жёлтые бумажки и думать.

***

Глава 2, последний день дома

Воскресенье, 30 августа, Грань Эль

Утром отец даже не вышел меня проводить. Когда я спустилась, в холле ждала мамина горничная, которая попросила меня подождать, пока она доложит, я стала смиренно ждать. Мама спустилась в халате, приказала служанке принести мой обед, я с трудом сдержала усмешку – в первый раз в жизни мне выдавали обед в дорогу с собой, обычно мама считала, что лучше купить в вагоне-ресторане свежую еду, чем везти с собой домашнюю.

«Решила изобразить заботу, мама?»

В её глазах было написано, что да, решила, имеет право, и я свои опустила – пускай. Может быть, это вообще последний раз, когда она меня провожает из этого дома.

Мама распорядилась подавать карету и отослала всех слуг, подошла ко мне ближе и еле ощутимо провела пальцем по моим волосам, я чуть не отшатнулась, но успокоилась, когда услышала её голос:

– Сними это баловство, пожалуйста.

Я всё лето носила в волосах прядь из гривы Юриэльфейна, прозрачно-белую и шёлково-гладкую, мне нравилось её трогать. Я не собиралась её снимать, и мама не стала давить, просто качнула головой с бесконечной укоризной и сказала: