Темноты

Затем Айлира взяла его руки — правую положила себе на бедро, а своей левой взяла его правую.

— Вы везучий, — произнесла эльфийка. — Для мужчин танец проще.

Менестрели проиграли часть новой мелодии — звучала та довольно бодро — а затем сделали паузу, чтобы дать танцорам разделиться на пары перед тем, как начнётся сам танец.

Держа левую руку на плече Калена, леди Айлира потянулась к его лбу — сердце мужчины замерло при мысли о том, что эладрин могла снять его шлем и поцеловать — но рука эльфийки лишь коснулась забрала. Непонятно почему, но Дрену вспомнилась Файне — где она могла быть?

— Мне интересно, о ком Вы думаете? — спросила леди Наталан, когда они поклонились друг другу.

Кален мыслями вновь вернулся к балу.

— Эм, ни о ком…

— Не бойтесь, я не ревнива, — произнесла Айлира. — Ваше лицо скрыто, но мне хорошо видно глаза, — женщина озорно улыбнулась. — Ваши тайны принадлежат только Вам.

По выражению необычных глаз эльфийки — чистое блестящее золото без намёка на радужку или зрачки — нельзя было ничего прочесть, но Кален мог почувствовать лучившуюся из них мудрость и игривость.

— Действительно, леди.

Они танцевали. Все движения, как и боялся Кален, были ему незнакомы, но не очень сложны. Дрен полностью доверился леди Айлире, которая, несомненно, была блестящим партнёром. Движения Наталан казались неестественно плавными, перетекали из одного в другое, а юбка и рукава плыли по воздуху, словно крылья — создавалось ощущение, что эладрин парила. Тень эльфийки словно танцевала независимо от хозяйки — движения были теми же, но направление иным; Кален решил, что всё это попросту игра света.

Когда первая мелодия проиграла полностью, собравшиеся похлопали и поклонились друг другу. Кален использовал передышку для того, чтобы снять перчатки и заткнуть их за пояс. Партнёры вокруг сменились, но леди Айлира схватила Калена за руку и не дала двинуться. Глаза женщины, словно два жёлтых алмаза, пригвоздили Дрена к месту.

С большей уверенностью, чем в первый раз, гвардеец положил обнажённые пальцы на бедро эльфийки. Хотя Кален и снял перчатки, почувствовать шёлк её вечернего платья мужчине не удалось; всё, что Дрен мог чувствовать, — это тепло тела эладрин под слоем ткани. Может, он надавил слишком сильно — подобное, увы, он определить не мог — или, может, ей было попросту приятно. Тем не менее, на касание Айлира ответила всем телом, отчего у Калена по руке побежали мурашки. Леди Наталан словно была бессмертным созданием — не человеком и даже не эльфом. Словно дух.

Они снова танцевали — на этот раз под мелодию Побережья Меча, более снисходительную к ошибочным движениям.

— Что Вы имели в виду при разговоре с леди Роринхорн? — спросил Кален.

— Мой дорогой рыцарь, Вашему разуму надлежит бродить по коридорам Темн'oт, а не задаваться вопросом обо мне и Талантресс.

Кален почувствовал румянец на собственных щеках.

— Я имею в виду Ваши слова про «драгоценное время».

— Мне довелось услышать о небольших чарах, — женщина, прищурившись, посмотрела на Дрена. — Тайны стоят денег, сьер. Вы заинтересованы в покупке одной?

Кален усмехнулся.

— Коль мои тайны принадлежат мне, то Ваши — Вам.

Его собеседница рассудительно кивнула.

Менестрели начали новую песнь — эта была гораздо быстрее — и, вместо того, чтобы отпустить, леди Айлира схватила Калена сильнее. Это был калишитский ритм, понял Дрен — танец страсти и пыла, больше сродни любовным играм, нежели безобидному танцу. В разуме Калена зазвонили тревожные рога Стражи, и гвардеец в который раз повторил себе, что не может танцевать, но ноги его не слушались, а руки… ну…

И в прошлые разы эладрин показалась ему очень умелым партнёром, но сейчас — в таком пылком танце — леди Айлира была восхитительна. Нога эльфийки обвилась вокруг его ноги, вогнав Калена уже полностью в краску, и Айлира обернулась вокруг него так грациозно, так умело, словно самой судьбой им было предначертано танцевать вместе. Кален увидел, как у эладрин вспыхнули глаза; эльфийка не могла не заметить спрятанную на бёдрах сталь.

Затем эльфийка потянулась вверх, вплотную прижавшись к мужчине — руками Айлира обвила шею, а губы оказались рядом с его ухом. Кален чувствовал её всю, и который раз по коже у него побежали мурашки.

Танец стих, а вместе с ним останавливались и партнёры.

— Что ж, славный сьер, — прошептала леди Наталан ему в ухо. — Вы полны опасных сюрпризов.

Кален не стушевался.

— Хотите их найти лично? — прошептал воин в ответ.

Айлира прижалась губами к его шлему: женщина поцеловала тень, а не человека, которого та скрывает. Затем леди Наталан нарочито громко, чтобы услышали окружающие, сказала:

— Держите Ваш кинжал в штанах, уважаемый.

Кален не сдержал улыбки.

Танец теперь подчинялся яростному темпу, за которым Дрен едва ли мог поспевать. Всё больше и больше ему казалось, что, на самом деле, он находился там только затем, чтобы дать леди Айлире показать себя — и она себя действительно показывала во всей красе. Они притянули взоры всех собравшихся на балу, за исключением редких танцоров, с упоением отдавшихся ритму.

Кален задумался о рунах, вытатуированных на её ключице. Что они значили? Дрен понял, что это был Детек, письменный язык дварфов. Зачем эльфийке носить дварфские руны?

Айлира обернулась вокруг него ещё раз, и Кален заключил её в пылкие объятия. Они обернулись раз, два — а затем Дрен опустил её почти до пола, словно подхватив упавшую в обморок спутницу, когда песня закончилась. Их глаза встретились, и эладрин улыбнулась ему — загадочно, обольстительно, опасно.

Когда зал разразился аплодисментами, улыбка переросла в широкую усмешку — первая настоящая эмоция за весь вечер. Кален довольно выдохнул.

Мысли об Айлире непостижимым образом вновь сменились на Файне — ему так хотелось увидеть такую же усмешку на губах полуэльфийки.

Айлира выпрямилась и рассмеялась, присев в изящном реверансе перед собравшимися. Женщина улыбнулась и махнула рукой, а затем послала воздушный поцелуй купцу с постным лицом, на которого показывала ранее. Лорд Сэндхор. Калену ничего не оставалось, кроме как спокойно стоять, дожидаясь возвращения его партии. Так Айлира и сделала, низко поклонившись ему надлежащим образом.

— Что Вы потеряли, леди? — спросил Кален.

Её улыбка внезапно исчезла, сменившись опасным холодом. Рука Калена неосознанно потянулась к одному из ножей, о которых мужчина вспомнил ранее, но Дрен сдержался.