Тёмные фантазии

— Шутит, шутит, — заверила зашедшегося в кашле посла Лиза.

— Ты страшная, — неожиданно выдал Конуун, надув губы, и важно сложил руки на груди.

Его братец посмел усмехнуться прямо мне в лицо, а я разозлилась. Подошла ближе к серокожему зазнайке, склонилась к нему и тихо шепнула:

— Ты тоже, мой кошмарик, не красавец. И не думай, что я забыла твое обещание. За свои слова отвечать надо. Ты все равно моим будешь. Никуда не денешься. Или умреш-ш-шь!

Нежно проведя пальцем по подбородку, закрыла распахнутый в беззвучном крике рот Конууна, подмигнула ему, замечая влагу в его зеленых глазах.

— Я никогда не женюсь на тебе. Ты страшная!

Полукровка бросился от меня прочь, его мачеха за ним. Посол стал извиняться перед наместником и остальными. Лиза тоже отвлеклась, поэтому я быстро кивнула Лапушке в зал и сама ушла туда.

Я ждала, глядя на картину тетушки Линды, прикидывая в уме, как подкорректировать ее идею под себя, прежде чем дарить эту мазню мужу Марии. Стыдно отдавать ее такой сырой. Наконец за спиной раздалось легкое шуршание одежды, и я развернулась, снова поражаясь тому, как тихо ходил Лапушка. Он точно не из военных? Неужели унжирская половина как сильна в нем?

— Ты хотела поговорить, женщина? — слегка надменно спросил полукровка меня, словно не боялся. Бесстрашненький, безрассудненький и бесстыженький. Забавненько.

— Да, — кивнула, протягивая руки, в которых держала наручники. — Хотела вернуть тебе. Красивая вещичка.

— Так и оставила бы себе на память.

Не купился Лапушка, вызывая во мне еще больше подозрений, что он притворяется тупеньким, а сам куда умнее, чем кажется.

— Ох, ну что ты. Такие украшения на тебе будут смотреться куда интереснее.

Быстрый выпад Лапушка отбил, но я была настроена решительно и наступала на него со всей сноровкой, которой обучал меня отец. Дрались мы с Лапушкой в полной тишине, стараясь не издавать лишних звуков. Больше я не буду слабой, покажу всю манаукскую ярость.

Я сумела сделать подсечку и скрутить Лапушку минуты через три, с победным смешком сковывая руки Лапушки наручниками за спиной. Склонилась так низко, что мои волосы осыпались водопадом, заслоняя лицо. Удивительно, как приятно он пах, хоть и нонарец с виду.

— Ну как, нравится чувствовать себя беспомощным? — прошептала ему, задевая губами его ухо, а затем укусила за мочку.

Лапушка судорожно вздохнул, а затем глухо рассмеялся, разгоняя мурашки по моей коже.

— Под тобой да, нравится. Тебе же тоже понравилось быть подо мной. Ты же поэтому позвала меня. Захотела. Или, может, ты созрела, а, Даша?

Я вздрогнула. Этот смелый и сильный голос будоражил меня и пугал немного. Ведь полукровка не боялся ни меня, ни того, что я сделала с ним. И могу сделать. Он словно наслаждался нашим общением. А это совсем не то, на что я рассчитывала. Что с этим мужчиной не так?

— Нет, не понравилось и не понравится, а знаешь почему?

— Хочу услышать, — отозвался дерзко Лапушка, слегка выворачивая голову так, чтобы хоть чуть-чуть увидеть меня.

Я склонилась ниже и мстительно шепнула:

— В тебе нет манны. Смирись.

Оттолкнувшись, встала и поправила подол платья. Развернулась к выходу, желая покинуть зал, оставив Лапушку лежать здесь в наказание, и замерла. В проходе стояла Лиза, заслонив его собой. Она, выпучив глаза, вопросительно приподняв брови, молча указывала руками на мужчину у моих ног, явно ожидая объяснения.

Я просто пожала плечами, переступила через полукровку, игриво проведя по подолу рукой. Подойдя к сестренке, увела ее в общий зал, где продолжались разговоры взрослых.

— Твою артиллерию, ты что творишь, Дашка? Совсем с ума сошла?

— Не шипи и делай вид, что ничего не видела.

— Я не видела? Да как я не видела? Дашка, он же всем все расскажет. Обвинит тебя в нападении. Ты хоть понимаешь что устроила? Это же скандал.

Я ущипнула сестру, чтобы не кричала и не привлекала внимания.

— Он никому ничего не расскажет.

— Ты уверена? — конечно же, не поверила мне сестра, явно подумав, что я свихнулась.

И, возможно, она была права. Но во мне просто зашкаливал адреналин, и я ощущала такой подъем настроения, что хотелось смеяться.

— Пусть только попробует кому-то что-то рассказать.

Затем решила принести извинения Конууну, который при моем приближении спрятался за отца, но я пообещала, что не буду претендовать на роль жены маленького кошмарика. Неужели посол решил, что я серьезно намеревалась с ним породниться? Наивненький он какой-то для посла, просто прелесть.

Инцидент был исчерпан, нонарцы собрались отбывать на станцию, и вот когда настал час расплаты и моего триумфа, Лапушка как ни в чем не бывало вышел из малого зала, глумливо мне подмигивая и потирая запястья, на которых золотых оков уже не было! Да как так-то? Он что, знает какой-то прием, как разблокировать наручники?

— Я оценил твои пристрастия, — шепнул мне Лапушка, проходя мимо.

И сделал он это так, что и Лиза услышала, толкнула меня, выпучив глаза, требуя объяснения, а я… Я скрежетала зубами от досады. Скользкий тип этот Лапушка. Выкрутился, извернулся и вышел победителем. Но ничего, я что-нибудь еще придумаю.

— Даша, — тихо рявкнула на меня сестрица, хватая за руку и разворачивая к себе лицом. — Что это было?

— A на что похоже? — уточнила я, оттягивая момент признания.

А признаться придется, причем не только перед Лизой, но и Марией. Потому что если не расскажу сама, придумают сами себе объяснение, и оно будет далеко от правды.

Вот только настоящую правду мне открывать тоже не хотелось.

***

— Итак, рассказывай! — хмуро приказала сестра, нависая надо мной.

Я в пижаме и теплых носочках с ногами сидела в глубоком кресле у нее в комнате. Спать этой ночью, кажется, не предвидится. Мои родители, даже не задумываясь, отпустили меня ночевать к Махтанам сразу после приема.

Мария смотрела на меня голографической проекцией над коммом Лизы, что лежал на журнальном столике. Молодая шиямата, как всегда, была при марафете, блистая своей белоснежной красотой альбиноса.

— Для начала попрошу вас об одной услуге.

— О какой? — отозвалась Мария.