Темные отражения

– Я не знаю, – смущенно пожал плечами Глумз. – Я не помню ничего, что касается книги… За исключением той формулы, которую вы мне сообщили.

– Но, в принципе, это возможно? – продолжал настаивать на более конкретном ответе Павел.

– Пока я ничего не могу ответить, – не глядя на Павла, покачал головой Глумз. – Извините…

– Если ваша книга является мощным оружием, почему вы сразу не уничтожили Глоров вместе со всей их Империей? – спросил Глумза Гайно. – Или это все-таки было вам не под силу?

– В мире все взаимосвязано: добро и зло, хаос и порядок. Нельзя просто уничтожить все зло, не изменив при этом сущности добра. – Глумз задумчиво побарабанил пальцами по панцирю паука. – И, кто знает, к чему это может привести? Не получится ли в результате нечто более страшное, умноженное своей непознанностью?.. А что такое полный порядок? В масштабах одной страны – это тотальный контроль за любым шагом каждого человека, полная зарегламентированность жизни. В масштабах Вселенной – всеобщая энтропийная гибель. В истории Мира сна было несколько попыток навести порядок с помощью магии и искусства зеркал, но всякий раз зло и хаос, вместо того чтобы полностью исчезнуть, рассеивались по всему Миру либо выплескивались частично в Реальный мир. Я думаю, Павел без труда сможет назвать события истории Реального мира, соответствующие таким выбросам.

– Выходит, что бороться со злом бесполезно? – хорошенько обдумав слова Глумза, решил тем не менее уточнить Гайно. – Мир обречен жить во зле, в несправедливости, в постоянных войнах?

– Вовсе нет! – встряхнул головой, решительно не соглашаясь с подобным утверждением, Глумз. – Напротив, бороться со злом необходимо! Но делать это следует своими силами и не очертя голову, а продумывая последствия действий на десять ходов вперед.

– Нет, – уверенно заявил Гайно. – Так с Глорами никогда не покончить. Они-то наносят удар сразу, не раздумывая, как только представляется такая возможность.

– Дело не в Глоре, – возразил Глумз. – Глор – носитель зла, но не его причина.

– Откуда же тогда идет зло? – настороженно спросил Гайно.

– Частицы зла и хаоса содержатся в каждом из нас, – начал излагать свое видение этого вопроса Глумз. – Без этого была бы невозможна сама жизнь, а люди превратились бы в инфантильных недорослей, пускающих сладкие слюни. Но ту долю зла, которую ты носишь в себе, необходимо всегда, каждую секунду держать под контролем.

– Мне это не совсем понятно, – сказал Павел. – По-вашему, получается, что нельзя прожить без зла?

– А что здесь понимать, – не дал говорить Глумзу Гайно. – Если в тебе не будет хотя бы капли зла, ты не сможешь нажать на курок автомата, даже если перед тобой будет стоять сам Глор. Ох, на Глора-то у меня хватит злости с лихвой!

Глумз улыбнулся, посмотрев на него.

– Вы опять персонифицируете все зло мира с Глором, – мягко, чтобы не обидеть собеседника, заметил он.

– Может быть, я и не прав, – не стал спорить Гайно. – Но мне больше понравился бы наш Мир без Глоров.

– Посмотрите туда! – прекратив диспут, встревоженно крикнул Павел.

В стороне, куда указывала его рука, происходило какое-то неясное пока движение.

Спустя некоторое время можно было уже рассмотреть группу людей, человек пятнадцать, движущихся очень быстро наперерез пауку. Стоя вертикально, подобравшись и слегка согнув ноги в коленях, люди, не совершая никаких движений телом, скользили над поверхностью песка.

– Это центурионы, – скрипнув зубами, с досадой сказал Гайно.

Ничего не ответив и не задавая более никаких вопросов, Павел начал разворачивать паука в сторону.

– Бесполезно, – со спокойствием обреченного произнес Гайно. – Нам от них не уйти. Они едут на пневмодисках, маневренность которых гораздо выше, чем у паука.

Двигаясь в плотном облаке ими же поднятой пыли, отряд центурионов быстро нагонял беглецов. Вскоре уже можно было отчетливо различить их серебристые шлемы с узкими прорезями и короткие ружья в руках, которые они пока не спешили пускать в дело.

– Придется остановить их, – спокойно, как о чем-то само собой разумеющемся, сказал Гайно.

Он передернул затвор автомата и, приволакивая раненую ногу, пополз к краю паучьего панциря.

– Куда ты? – схватил его за руку Павел. – Тебе сейчас только с центурионами воевать, с твоей-то ногой! Увози Глумза!

Оттолкнувшись посильнее, он прыгнул на песок и, стараясь не попасть пауку под лапы, откатился в сторону.

Гайно чуть попридержал паука и, отстегнув от пояса, кинул Павлу подсумок с запасными обоймами.

– Спасибо! – крикнул Павел, подхватив подсумок. – А теперь уезжай! Скорее!

– В стране Тер у подножия Окраинных гор есть селение Хайралак, – крикнул Гайно. – Там живут четырехрукие кузнецы. Хайралакцы укроют нас. У них мы будем ждать тебя или известий о тебе.

– Уезжайте! – нетерпеливо махнул рукой Павел, глядя в сторону приближающихся центурионов.

– Мы обязательно дождемся тебя, – снова повторил Гайно и стукнул паука по панцирю.

Паук побежал, оставляя за собой широкую полосу приглаженного песка и две неровные борозды по краям от нее. Павел залег за ближайшим невысоким барханом.

Рассовывая обоймы из подсумка Гайно по карманам, он вдруг с досадой подумал о том, что не догадался налить во флягу воды из кувшина. А день между тем обещал стать еще жарче.

Не дожидаясь, когда центурионы подъедут совсем близко и найдут его укрытие по следам, Павел выпустил в их сторону короткую предупредительную очередь.

Центурионы остановились и некоторое время нерешительно кружили на месте. Они, конечно же, видели, что один человек спрыгнул с паука, но среди однообразных песчаных гребней не могли определить, где он спрятался. Посовещавшись, они, по-видимому, решили продолжать путь, не обращая внимания на одинокого стрелка. И тогда Павел прицельной очередью сбил первых двух центурионов.

Подстреленные центурионы опрокинулись на песок. Пневмодиски, выскользнув из-под их ног, заплясали, как два больших волчка, выбрасывая вверх фонтаны песка. Кто-то из ехавших сзади, наскочив на упавших, потерял равновесие и тоже зарылся в песок.

– Не останавливаться! – взмахнул рукой командир отряда, объезжая упавших. – Вперед! Вперед!

Он еще раз взмахнул рукой и хотел что-то крикнуть, но в этот момент пуля размозжила ему голову. Он так и упал с поднятой вверх рукой.

После этого все, кто еще оставался на ногах, побросали свои пневмодиски и залегли, вжавшись в раскаленный песок.