Темные сети

Пили долго, трое суток. Миронов пил дольше всех, и дольше всех потом отходил.

Первые месяцы после взрыва Виктор Демьянович прожил как-то по наитию, даже сложно вспомнить, что вообще происходило – все какая-то суета, туман, алкоголь, работа, агрессия, сны.

На смену прошлому губернатору пришел новый. Заместитель предыдущего стал исполняющим обязанности, а через два месяца был назначен на должность окончательно. Темная лошадка. Пришел и начал действовать: поменял кабинет чиновников, провел чистки, поставил на места новых, никому не известных, но как будто бы надежных людей. Все так чинно и благородно, но как-то слишком гладко выходило: на место старого пришел новый молодой амбициозный борец за правду и всеобщее благополучие. И все это – без какого бы то ни было противодействия верхушки! Тишина. Миронов чувствовал, даже, скорее, знал, один-единственный в городе, что кровавая отставка старого губернатора зачем-то была нужна и что новый оказался здесь не просто так: он подсадной. Но чей? Кому все это было выгодно? И для чего было устраивать такую сложную и замысловатую цепочку действий с убийцей? МВД потихоньку начинал укорять себя за паранойю. А вдруг ему все это только кажется, вдруг записка – это чья-то злая шутка?

Все мы любим чувствовать себя защищенными. Проблема лишь в том, что любые структуры будут защищать нас до тех пор, пока мы приносим деньги или не угрожаем их спокойному процветанию на благо нации, пока мы исправно платим налоги и не выскакиваем с неудобными лозунгами на площади. Но даже и в таком случае это, скорее, суррогат, видимость реальной защиты, которой, в действительности, нет и не существовало никогда. Здесь каждый сам за себя, и Миронов это понимал, но ему пока не хватало информации, чтобы осознать, силам какого ранга и масштаба он начал переходить дорогу. Однако и эти силы еще не знали, что их ожидает. Есть в этом мире материи за пределами нашего понимания. Сократ говорил: «Я знаю, что ничего не знаю…» И даже в этом он не мог быть полностью и безоговорочно прав.

Через несколько часов после взрыва случившемуся был присвоен статус теракта, а еще через два дня все догадки подтвердились – ответственность за произошедшее взяла на себя террористическая группировка «Аль-Джаббар». Почему, зачем и кому все это было нужно – оставалось загадкой, но народ, получивший свою долю «правды», поверил и немного успокоился. А спустя две недели правоохранительные органы по чьей-то наводке арестовали виновников взрыва, которые готовили еще два – в торговом центре и православном храме. Видеозапись оперативного задержания показывали по телевидению, затем она фигурировала на суде, но Миронову она казалась дешевой фальшивкой.

Виктор Демьянович общался с задержанными. Вопреки многим сдерживающим факторам, ему разрешили с ними поговорить.

В темную допросную, которая располагалась ниже уровня асфальта в оборудованном подвале, привели двух задержанных граждан, вероятно, родом с Северного Кавказа. Их удивительно спокойные лица осветили лучи яркого октябрьского солнца, проникавшие из двух маленьких окошек с решетками, возле которых то и дело мелькали ноги прохожих, оставлявшие мимолетные тени на лицах задержанных. Казалось, эти ребята ничего не боятся. Они были спокойны, отвечали с акцентом, но монотонно, четко, сдержанно, как будто бы заучили эту историю наизусть, а теперь уже и сами верили в каждое сказанное слово.

– Рассказывайте по порядку, что и как было? Как вы организовали этот теракт? – сухо и строго произнес Миронов.

– Мы уже десять раз рассказывали, – угрюмо начал один из подозреваемых. Говорил всегда он, второй молчал и не сводил взгляда со столешницы. – Кто вы такой? Без адвоката мы не будем с вами говорить.

– Расскажете еще один раз, а что до беседы, то она обговорена с вашим адвокатом, которому, к слову, наплевать на вас, как и любому штатному юристу.

– С чего бы нам вам верить?

– Придется! Я один в этом городе считаю, что вы невиновны.

– Ха! – усмехнулся кавказец. – Это мы взорвали! И собирались взорвать еще торговый центр и храм неверных. Если бы вы нам не мешали, мы бы не остановились на трех взрывах, понимаете. Но и сейчас мы – часть, за нами идут люди, они продолжат начатое. – Он ехидно улыбнулся и с оттенком животного превосходства посмотрел Миронову прямо в глаза.

Виктор Демьянович проигнорировал вышесказанное и продолжил:

– Как выглядел бар, в котором вы заложили бомбу? Долго планировали? Зал был полный?

– Три месяца. Дольше просто нельзя было ждать. Бар недалеко от центра, первый этаж, зеленые стены, деревянные табуретки, стулья и столы. Да, народу было много. Мы наблюдали и именно поэтому решили действовать. Больше жертв, больше резонанса. У нас были определенные указания. Один заходил, другой наблюдал на улице.

– Где вы оставили заряд?

– Под столом, за которым сидели двое мужчин, когда они отошли от столика. Вы смахиваете на одного из них… – внимательно и цепко взглянув на Миронова, произнес подозреваемый.

МВД как будто специально наклонился поближе и агрессивно выпалил:

– И за соседним столиком никто не заметил?

– Нет.

– Почему оставили бомбу ближе к туалету, а не под сценой, которая в центре – так радиус поражения был бы шире?

– Музыканты мешали.

– Какие музыканты? – удивился Миронов, а затем просто развернулся и задумчиво двинулся к выходу.

Когда он пришел в следующий раз, его пустили, но только под присмотром адвоката, который теперь вел себя, скорее, не как адвокат, а как личный охранник двух террористов, да и выглядел подобающе.

Виктор Демьянович швырнул на стол самопальный диск местной группы «The BisqВит QuarТет». На обложке были изображены два парня, играющие на саксофоне и гитаре, и девушка-вокалистка.

– Они? – повелительным тоном произнес МВД. – Они играли в тот вечер?

– Да, – тихо буркнул тот, что говорил за двоих, рассматривая картинку, как будто пытаясь запомнить лица музыкантов.

– Вот вы, друзья, и прокололись, – почти шепотом произнес Виктор Демьянович так, чтобы адвокат, сидевший чуть в стороне, не слышал. – Их тогда в тот вечер не было. Должны были быть, но не было.

После первой беседы с подозреваемыми Виктор Демьянович вышел ошеломленный. Он был в баре за пять минут до теракта, но никаких музыкантов там не было. Музыка была, гвалт был, но никаких музыкантов. Вот оно! Удача! Догадка Миронова подтверждалась. Эти двое никогда не были в том баре и никогда не планировали никаких взрывов. Они просто пешки в чьей-то изощренной игре. Осталось лишь найти доказательства.

МВД позвонил владельцу бара и узнал, что в тот день в афише действительно была заявлена живая музыка в исполнении группы, но из-за болезни вокалистки они отменили выступление в самую последнюю минуту, чем спасли себе жизнь. Афиша так и продолжала висеть, и об этом казусе знали только посетители, руководство бара и сами музыканты. Миронов поехал к вокалистке, чтобы пообщаться, но ничего нового не узнал и попросил ее до поры никому об этом совпадении, кроме родственников, больше не рассказывать.

– Вас никогда в том баре не было, – более твердо и отчетливо произнес Виктор Демьянович, обращаясь к подозреваемым и принимая во внимание адвоката. – А если бы были, то знали бы, что эта группа не выступала в тот день в баре. Была заявлена в афише, но не выступала. Будем признаваться?

Адвокат подскочил к своим подзащитным и, словно пытаясь закрыть всем телом, начал тараторить:

– Вы не имеете права проводить допрос. Мои клиенты не будут больше отвечать на ваши нелепые вопросы.