Темные воды

– Частенько, – кивнул Поттер.

Дверь снова растворилась, словно ей категорически возбранялось долго быть на засове. На сей раз на пороге стояла улыбчивая женщина с тележкой, полной сладостей. Ребята с энтузиазмом на них набросились, набивая карманы, рты и желудки.

Не успели они от всевкусных орешков перейти к шоколадушкам, как вернулись несколько успокоившиеся гриффиндорские старосты.

– Ну? Как там ваши обязанности? – полюбопытствовал Поттер, бросая шоколадушку Рону.

– Нормально, – кивнул Рон. – Кстати, думаешь, Малфой потел вместе с нами? Ничуть не бывало! Фигушки!

– Рон! – возмутилась Гермиона. – Не выражайся!

Мальчишки, не обращая на неё внимания, продолжали беседовать. Вернее, говорил Рон:

– Хорёк восседает в купе с дружками.

– И что он делал, когда вы его видели? – нахмурился Поттер.

– Как обычно, – отмахнулся Рон.

– Что ты имеешь ввиду? Что – как обычно?

– Гарри! – Гермиона закатила глаза. – Я тебя умоляю! Ну, не начинай снова эту паранойю. Не заводи старую волынку, ладно? Хватит. Я ещё в прошлом году устала от одного имени: «Малфой»! Ну что подозрительного в том, что он решил не таскаться по всему поезду? Может, ему наскучила инспекционная бригада?

– Дай подумать? – состроил мину Рон, изображая руками чаши весов. – Инспекицонная бригада – Паркинсон; Паркинсон – инспекционная бригада? Гермиона, любой нормальный парень выберет инспекционную бригаду, это же ясно. – Уизли повернулся к Поттеру. – Ты прав, Гарри. То, что Хорёк торчит там с ней – ужасно и подозрительно. Двух менинй на этот счёт быть не может.

Дверь купе уже ожидаемо уехала в сторону, пропуская девочку лет двенадцати–тринадцати. В руках у нее были два пергаментных свитка, перевязанных фиолетовыми лентами.

– Мне велели передать вот это Невиллю Лонгботтому и Гарри П–поттеру…

Произнося последнюю фамилию, девочка запнулась, встретившись глазами с Гарри. Голос её предательски дрогнул. Она густо покраснела. И бросив свитки ребятам, убежала.

Поттер развернул свиток.

– Что там такое? – потребовал разъяснений Рон.

– Приглашение, – ответил Гарри со вздохом. – От нового профессора зельеделий.

– А я-то ему зачем? – нервно сглотнул Невилль.

– Понятия не имею, – отозвался Гарри. – Слушай! Давай пойдем под плащом–невидимкой? Заодно посмотрим на Малфоя и попробуем выяснить, что он там задумал.

– Гарри! – зашипела Гермиона. – Мне казалось, мы это уже обсудили и решили…

– Это ты решила, Гермиона. Прости, но я сделаю по-своему, – с этими словами Гарри закрыл дверь за собой и Невеллем.

Гермиона с досадой спряталась за книгу, кусая губы.

***

Красный поезд не спеша бежал по рельсам. Колеса постукивали.

Глава 2

Слизерин.

– Полагаю, что не ошибусь, высказав мнение, будто в Гриффиндоре скоро появится ещё одна студентка? – предположил Рон, окинув Софию многозначительным взглядом.

– Разве не всё равно, на каком факультете учиться? – в ответ пожала та плечами. – Знания одинаково можно получить везде. Ведь так?

Гермиона, не отрывая взгляда от книги, процедила сквозь зубы:

– Всё, чего можно добиться от Рона по этому поводу, будет приблизительно такого содержания: Гриффиндор – это круто; Слизерин – это отстой.

– Потому что это правда! – упрямо заявил рыжий.

– Нет, Рон! – демонстративно заявила Гермиона, захлопывая книгу и с вызовом взглянув на друга. – Эта правда лишь в твоем понимании. Объективная правда другая.

Видимо конфликт между этим двумя так и не уладился, и они оба лишь искали повод, чтобы продолжить выяснять отношения.

– Слушай и запоминай, – повернулся Рон к Софии. – Расклад в Хогвартсе таков: слизерин – рассадник зла; хаффалпаф – факультет для неудачников, равенкловцы все сплошь повальные зануды…

– И только гриффиндор достоин уважения, – саркастично закончила Гермиона.

– Не хочешь прослыть змеёй подколодной, тупицей или занудой, милости просим к нам, Астория, в Гриффиндор! – развёл руками Рон.

Дверь, успевшая порядком застояться, вновь скользнула в сторону, пропуская в купе хорошенькую девушку с огненным облаком вместо волос.

– Гарри ещё не вернулся? – с ходу спросила она.

– И тебе «здравствуй», Джинни, – кивнула Луна.

Джинни нетерпеливым жестом отбросила волосы с лица.

– Простите, что не поздоровалась, – сказала она, – просто я очень беспокоюсь. Собрание у профессора Слагхорна закончилось полчаса назад, а Гарри нигде нет, и я подумала… – заметив Асторию, Джинни смолкла на полуслове. – Это ещё кто?

– Астория Гринграсс, – представила Софию Луна.

Джинни, подбоченившись, повернулась к Софии:

– Не могла бы ты немного погулять, Астория Гринграсс? – видимо сообразив, что была не слишком-то любезна, рыжая сбавила тон. – Не принимай на личный счёт, просто нам нужно кое-что обсудить. Это важно, а поскольку мы тебя не знаем, сама понимаешь…

Софии оставалось только встать и тихонечно выйти, прикрыв за собой дверь.

Возможно, у рыжей были веские причины вести себя подобным образом, но симпатии к ней это не добавляло.

Около получаса София стояла и молча наблюдала, как за окном мелькают живописные английске долины и холмы, попутно размышляя о том, что быть новенькой одинаково неприятно как в магическом, так и в маггловском мире.

– Астория? – окликнула её Гермиона, в сотый раз открывая дверь в купе.

– Вы уже поговорили? – обернулась к ней София. – Я могу забрать свои вещи?

– Не нужно их забирать. Оставайся с нами, – дружелюбно предложил Рон. – Посуди сама, ну куда ж тебе идти? Ты же в Хогвартсе кроме нас всё равно никого не знаешь.

– Не хочу мешать, – ответила София.

Она чувствовала себя обиженной.

– Ты и не мешаешь, – дружелюбно заверила её Луна.

Джинии фыркнула, смерив новенькую прищуренным взглядом. У Софии не оставалось никакого сомнения, что если бы решение о её присутствии в купе зависело от рыжей, то её, Софии, здесь бы точно не было.

Уже стемнело, когда поезд, пыхтя и отдуваясь, прибыл в Хогсмед, а Гарри так и не вернулся. Его друзья приуныли.

Газовые рожки на пероне светили тускло. Софии, привыкшей к ярким московским неоновым витринам, освещение казалось убогим. Прохладный ветер после царящей в поезде многочасовой духоты пронизывал насквозь, до костей.