Тёмный Король

С ветвей свисала странная добыча: драгоценности, кости, джинсы, сотовый телефон, человеческий череп, викторианский чайник со сколом, шёлковый шарф цвета фламинго… всё это было удивительно красивым.

Похоже, Королева Страданий — это какая-то сумасшедшая ведьма-барахольщица.

Мои зубы стучали, дыхание клубилось вокруг лица. Лунный свет отражался от плотно утрамбованного снега вокруг дыры во льду. Теперь меня трясло так сильно, что я едва могла держаться на воде — особенно потому, что у меня перехватило дыхание.

Я не совсем понимала, как смогу выбраться из портала со связанными руками.

Ответ пришёл в виде когтистой руки, которая схватила меня за волосы и вытащила из водного портала.

«Ах. Вот ты где, Бейра».

Бейра, Древняя Ведьма Зимы, швырнула меня на лёд. Дешёвое хлопковое бельё уже примёрзло к моей коже.

Я посмотрела на неё снизу вверх, и мой желудок сжался.

Когда моя мать рассказывала мне истории о Зимней Ведьме, она не упомянула, что Бейра была великаншей около трёх метров ростом.

Не упомянула она и о бледном инее, который нежной паутиной покрывал её синюю кожу, и о белых волосах, свисавших на плечи длинными косами.

Она была почти такой же голой, как и я — на ней были надеты только крошечные белые ножны. И она уставилась на меня единственным налитым кровью глазом на лбу. Бледный глаз моргнул, глядя на меня. Она сделала ещё один шаг вперёд, и снег захрустел под её босыми ступнями. Ногти на её ногах приобрели пурпурный оттенок смерти.

Странный голос прошептал у меня в голове: «Бейра, Королева Страданий». Это был не просто один голос, скорее сотня шепотков, одновременно звенящих в моём черепе.

— Привет, — мои зубы стучали так сильно, что я едва смогла произнести это слово.

Неловко. Как вообще можно кого-нибудь очаровать? Пока я была занята бичеванием нечестивых и изъятием их органов, я так и не овладела искусством лести.

— У тебя красивый… глаз.

Нет.

Она указала на меня длинным костлявым пальцем.

«Я хочу то, что у тебя есть. Я собираю вещи. Дай мне то, что у тебя есть».

Её слова продолжали раздаваться шёпотом у меня в голове. Её губы бешено шевелились, но звуки не вырывались из горла. Они звучали у меня в голове.

— Не понимаю, — сказала я. — Что у меня есть такого, что тебе нужно?

«Подарок на память от тебя. Сокровище. Чтобы согреться».

Даже после того, как она закончила говорить, её губы продолжали беззвучно шевелиться, подёргиваясь.

Однажды я видела казнь — обезглавливание предателя в моём потопленном королевстве Ис. Палач поднял отрубленную голову женщины перед толпой. Её губы точно так же дёргались в течение нескольких мгновений, пока он сжимал её волосы. А с шеи капала кровь.

Изо рта у меня вырывались клубы ледяного тумана. Мои волосы начали замерзать, реки льда текли по моим плечам.

— Чего ты от меня хочешь? — переспросила я.

На этот раз она не ответила.

Моё внимание привлекло какое-то движение, и я поняла, что мы не совсем одни. Женщины с белой как снег кожей и кроваво-красными глазами кружили между деревьями. Они носили короны из тёмных веток и танцевали бесшумно, как снежные вихри. В их глазах светилась странная пустота. Так много движения, так мало шума.

«Боги, вытащите меня отсюда».

Пока что это место занимало позицию где-то ниже Икеи в списке мест, где мне больше всего нравилось проводить время.

Анку предупреждал меня о холоде. На самом деле это был такой холод, когда слеза скатывается по щеке и замерзает на полпути, когда атомы перестают двигаться в воздухе и существование прекращается. Когда снежные совы развивают способность говорить только для того, чтобы умолять богов послать их в относительное тепло и комфорт наружного пространства.

Я посмотрела на Бейру.

— Что тебе от меня нужно? — спросила я сквозь стучащие зубы.

«Мне нужно согреться». Сотни шепотков выкристаллизовались в моём сознании в одну фразу.

— Это у нас общее, — сказала я.

Затем она заговорила вслух — странной, прерывистой речью, которую я едва могла разобрать. Какое-то слово повторялось у неё в горле. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что она говорит:

— Страх, страх, страх.

Она запрокинула голову и завыла — это был пронзительный звук, такой ужасающе одинокий, что он впился мне в грудь.

Я инстинктивно отпрянула подальше от неё. Мне не было тепло. Я замерзала, чёрт подери. Мои вены превратились в крошечные ледники крови.

«Страх. Страх. Страх».

Чего она боится?

Она закрыла рот, и между нами повисло тяжёлое молчание. Ничего, кроме звука моего собственного сердцебиения.

Ведьма пристально посмотрела на меня, потом наклонилась ещё ниже и заговорила вслух:

— Страх. Страх. Страх, — её голос был похож на скрежет железа о лёд. — Она из дома Мериадок, принесёт царство смерти. Она — из отравленной крови.

У меня свело живот. Так вот что за пророчество. Дом Мериадок — фамилия моей семьи. Я единственная, кто остался в живых. И очевидно, я должна принести царство смерти.

Танцующие женщины подлетели ближе, закручивая снежные вихри. В воздухе вокруг них поблёскивали снежинки.

Бейра потянулась к моей груди, указывая когтистым пальцем на моё сердце. «Дерьмо». Она собиралась убить меня, да?

Я отползла ещё немного назад, хотя моя голая кожа примерзала к ледяной земле подо мной. Контакт мокрой кожи со льдом был похож на облизывание столба зимой — ты просто застреваешь там, а кожа плавится. Её коготь ткнул мне в грудину.

Отодвинувшись, я содрала немного кожи с бёдер, но продолжала смотреть прямо в глаза Бейре.

В её глазах, в её отчаянии было нечто…

На её лице проступил отчётливый голод. Она напомнила мне Карен, нашу призрачную охранницу. Но почему?

Я думала, что это чувство одиночества.

Бейра согнулась, и её коготь впился мне в кожу.

«У тебя есть удача». Её дыхание клубилось вокруг её головы.

Не могу сказать, что мне сейчас везло. Возможно, удача значила для неё что-то иное. Если истории правдивы, она сошла с ума в тюрьме. Её разум исказился от одиночества.